Подвиг милиционера Павла Винокурцева

8 ноября 1941 года сержант милиции Павел Винокурцев обеспечивал общественный порядок, помогая гражданам укрываться в бомбоубежищах. Внезапно возле дома №1 по Сутугиной улице (ныне - Перекопская), когда уже вовсю рвались бомбы, он заметил девочку, которая в ужасе металась возле убитой матери. Добежав до девочки и схватив её на руки, милиционер побежал к ближайшему укрытию. Но очередной разрыв бомбы застал его на середине улицы. Винокурцев упал на трамвайное полотно, прикрыв ребенка своим телом.

Когда бомбежка прекратилась, подбежавшие люди нашли лежавшими на земле перепуганную, заплаканную, но невредимую девочку и Павла Винокурцева, с тяжёлыми ранениями в голову и спину.

От полученных ранений сотрудник милиции скончался, не приходя в сознание. Девочку (личность которой не установлена)  передали в детский дом, и она была эвакуирована из блокадного Ленинграда в район средней Азии.

За стойкость, самоотверженность и бесстрашие, проявленные в период Великой Отечественной войны (при спасении девочки во время артобстрела города немецкой артиллерией) Винокурцев Павел Дмитриевич был представлен к награждению медалью «За оборону Ленинграда» посмертно (решение Исполкома Ленгорсовета № 92 от 06.06.1943)

За напоминание спасибо этому каналу (сам я совсем за датами не слежу).

Там же приведена ссылка на статью, откуда утащил несколько отрывков:

Во время интенсивного налета вражеской авиации 20 ноября 1941 г. участковый уполномоченный Г. Я. Венедиктов, получив контузию и рискуя своей жизнью, извлек из-под обломков дома № 96 по Соляному переулку девочку и военнослужащего.
На следующий день он же вынес из поврежденного бомбоубежища десять человек. 4 апреля 1942 г. Венедиктов извлек из-под обломков дома № 9а по Соляному переулку тяжелораненого офицера, оказал помощь и отправил в медицинские учреждения 25 человек.

12 марта 1943 г. милиционер М. Р. Прохорцев (24 отд. милиции), находясь на посту, на берегу реки Невы заметил провалившуюся в воду гражданку. Он немедленно бросился на помощь и, рискуя своей жизнью, извлек из воды уже потерявшую сознание женщину, затем отправил ее в лечебное учреждение, после чего вернулся на свой пост и оставался на нем до конца смены. 

Сотрудники ленинградской милиции, несшие свою нелегкую службу в блокадном городе, снабжались продуктами на общих условиях, по рабочим карточкам. В специальном донесении на имя начальника УНКВД по ЛО П. Н. Кубаткина 11 ноября 1941 г. начальник политотдела Управления милиции г. Ленинграда В. В. Коротков сообщал, что рядовой состав милиции в это время нес службу по 14–16 ч, а командный — по 18–20 ч в сутки. От недоедания и истощения ежедневно не выходило на службу в ОРУД 55–65 чел., в отряде речной милиции — 16–20 чел. Нередко были случаи, когда на посту умирали милиционеры от дистрофии.

Помимо службы в окружённом городе, многие милиционеры ушли на фронт. Даже несмотря на то, что первоначально им давалась бронь. Пишут, что части НКВД были последними защитниками Шлиссельбурга (там полёг батальон, сформированный из сотрудников тюрьмы «Кресты») и Петергофа, сражались и на Невском пятачке.

Недостаток личного состава компенсировался в том числе комсомольцами (16–17 лет) и комсомолками (16-20 лет) Комсомольско-молодежного полка охраны порядка.

Работали тюрьмы, труд заключённых использовался на ряде заводов, в торфозаготовках.

Удивительно, но в блокадном Ленинграде умудрились сохранить и несколько служебно-разыскных собак, самя знаменитая — овчарка по кличке Султан, которая помогла задержать за время службы под 1200 преступников.

Кстати, у моего прадеда всех служебных собак традиционно звали «Абрек». Интересно было бы узнать, с чем связан такой «восточный» выбор кличек, потому как один раз — это ещё случайность, а два — уже похоже на правило.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 августа 1944 года Ленинградская городская милиция была награждена орденом Красного Знамени. Как по мне, совершенно заслуженно.