Топить за любовь словами. Повесть Романа Медведева "Герасим и Нуну"

Ещё до чтения из названия слышится грозный аккорд классики. Он навязчив, но, может, автор пересилит драйв Тургенева и гнев советских училок, порицающих барынь и рабство.

Лёгкая тень вторичности текста о глухо-немом дворнике и несчастной псине фоново будет сопровождать весь текст. Это нельзя в полной мере назвать плагиатом, но приём не из самых чистоплотных, парковать сюжеты на набитой точке школьной программы. Хотя, этот ход давно популярен не только в литературе. Вон, "Код да Винчи" вообще на апокрифы покусился, а религия аппарат более могущественный, чем СП.

Мотив некоей обречённой ущербности, как составляющая еще непрочитанной повести может и измЕнится.Всё зависит от мастерства автора. А теперь - прочтение.

"Жена называла меня Зина" (отсылка к Ленину/Сталину но в зеркальном формате), кухарки не только управляют государством, но и меняют родословную. Что-то недоброе почудилось при чтении этой семейной тайны. Мужчина позволяет себя называть женским именем и ему это нравится? Наверное, автор рецензии очень плохой психолог.

Интересно, что "ники" в сочетании составляют почти полностью официальное имя героя. Гера + Зина , если произнести быстро и невнятно, как герой повести, то почти Герасим. Так, образ с самого начала предстает как сумма двух восприятий - со стороны компаньонов и сотоварищи по работе и жены. Два плана - социальный и личный образуют развилку даже на графическом уровне: Гера, олимпийская богиня брака...
Зина..ну здесь ассоциаций много, у каждого своя, но это ближе к бытовому уровню, не художественному. И еще, и Гера, и Зина чаще всего ассоциируются с женским гендером, получается, рассказчик пересобрал аниму своего героя из двух анимусов. Это если вспомнить старину Юнга.
Экспозиция повести представляет довольно подробное описание трудной жизни рыночного торговца в 90-е годы, время развала, обновления и полной ломки старых стереотипов. Читатель узнаёт, что герой не таксует, как большинство автолюбителей того времени, а работает и грузчиком, и экспедитором, и продавцом, и менеджером, благодаря старой жиге, пятёрке, которую нежно называет "ласточка". Рабочий день у невольного кооператора начинается в пять утра.
Приём расчленения образа продолжается и в эпизоде представления героини - супруги Герасима.
Место Муму в косплее названия занимает именно она. А ее домашнее с детства имя - собрание из первых слогов инициалов. Такое вот настойчивое располовинивание намекает, что это не случайный приём, а некая тенденция.

Не сложно заметить, что составные Ну и Ню имеют вполне определенную сильную эмоциональную волну. Ню - это оголение, ну - чаще всего окрашено веером негативных эмоций, от раздражения до грубой требовательности. Замена "ню", на "ну" и деталь о скрещивании рук на необъятной груди героини, намекает о том, что в этой истории роли Герасима и Муму поменялись.
История отношений пары от совместного заседания на детсадовских "горшках" до лихих 90-х, свидетельствует о том, что этот брак не рандомный выбор, а почти неодолимый препятствиями крепко спаянный союз. Но именно эта крепость как бы намекает, что Герасим устал от прошлого.
Вообще, эксперимент с именами на первых двух персонажах воспринимался еще как некая безобидная инсталляция уважения к классике и логосу. Но при появлении дедушки героя под именем Адольф, это уже показалось перебором. Захотелось погадать на кофейной гуще, кого еще коснётся любовный мидас текста, чтобы превратить в вайб романтической истории про становление мужчины, как явления способного на разнообразные формы переживаний чувства привязанности. Именно так в аннотации представлен герой.

После имени "Карл" - так звали отца героя, захотелось дождаться какой-нибудь Марты и по-тихому пропасть из текста. Шитье набитой вниманием чужой символики сложно пристроить для креатива изображения любовной истории. Вообще, с первых страниц сюжет напоминает вешалку театра, на которой висят бирки знаменитостей. Парадигмы Адольф-Карл-Герасим на сегодня бы хватило для создания 6 фильма "Матрица". Пятый, говорят, уже в производстве.
И опять...Читать расхотелось. Книга куплена, пусть лежит.
Пошёл искать дальше.