Рука помощи

Продолжаем марафон "Отрывабрь" (https://author.today/post/728233). Тема 15 дня - "Рука помощи". 

Какая сцена у меня будет отражать эту тему, я определился сразу же. Сцена является логическим продолжением сцены прошлого дня. 

Жаль только, что как ни старался, мне не удалось её толком ужать. 

Пройдя в заднюю комнату, Фея-Бабочка уселась в уголке, не зная, чем себя занять. Она ненавидела вынужденное безделье, чувствуя себя в таких случаях не в своей тарелке, но ни тренировкам время посвятить она не могла, ни книг в доме удовольствий никто не держал.

Интересной беседы тоже не намечалось.

— Ах, я так устала! — томно потянувшись, проворковала Яню, — Уже трое за сегодня. Но тот, второй, смотри что мне подарил.

Она продемонстрировала Юби драгоценную серебряную брошь, и та прижала руки к груди в восхищении.

— Тебе повезло! У меня за сегодня четверо, но таких подарков мне не дарили.

— Естественно! — заявила Яню, — Тебе после оценки от Цзюй Юаня только всякую ерунду и доверяют. Ты же и в подметки не годишься сестре Аосянь, помнишь?

Обе девушки посмотрели на Фею-Бабочку, но она делала вид, что разговор её никак не касается.

Как вдруг оказалось, что она несет ответственность за грубые речи человека, который пытался её изнасиловать?

— Она на таких даже и не посмотрит, — продолжала тем временем Яню, — Слишком хороша для этого. Никто тут её не заслуживает. Пока мы надрываемся в поте лица, она…

— Перестань, — одернула её Юби, — Ты же знаешь, что сестра Аосянь не может обслуживать клиентов. Её ведь выкупили.

— Выкупили, — передразнила Яню, — Пару раз посмотрели на танец и выкупили.

— А тебе что, завидно? Потому что сама уже год как окучиваешь всяких Люй Беев, которые не выкупают никого и никогда?

Юби задохнулась от возмущения. Какое-то время она открывала и закрывала рот, подыскивая подходящий ответ, а затем резко обернулась к фее:

— А что, своего языка у сестры Аосянь нет? Сама за себя ответить не может? Или госпожа наложница слишком хороша, чтобы говорить с какими-то шлюхами?

Бог Войны не видела принципиальной разницы между шлюхой и наложницей: она была глубоко убеждена, что если женщина отдается мужчине, которого не любит, то уже неважно, один и тот же это мужчина или каждый раз разный. Тем не менее, она поняла, что её обвиняют в высокомерии, и сочла за благо объясниться:

— Сестра Юби, я действительно считаю, что ни один из посетителей дома удовольствий меня не заслуживает. Однако это вовсе не значит, что я считаю себя лучше вас. Я полагаю, что вас они не заслуживают точно так же. То, что мы все находимся здесь, то, как с нами здесь поступают, вопиюще несправедливо, и каждая из нас заслуживает лучшей судьбы, чем нам уготовано. Простите, что я не имею сил помочь вам с этим.

Она поклонилась девушкам, но кажется, её слова возымели эффект обратный желаемому.

— Смотрите, какая святая моралистка выискалась! — вздернула нос Юби, — Смотрит свысока и жалеет заблудшие души!

— Несправедливо с ней поступили, — подхватила Яню, — Живет лучше нас всех и жалуется на несправедливость.

— Я не… — начала было Аосянь, но Яню уже выглянула в общий зал.

Фея-Бабочка не слышала, что и кому говорила куртизанка, но в скором времени та вернулась — и не одна. Сопровождали её трое высоких и крупных мужчин, судя по одеждам происходивших из рядов купечества.

— Сестра Яню, что ты делаешь? — подала голос Юби, — Госпожа Фенфанг не разрешает приводить сюда посторонних.

— Так все комнаты заняты, — пожала плечами Яню, — Госпожа Фенфанг тоже. А тут такой случай, что глупо упускать, вот и приходится импровизировать. Трое на трое, и плата тоже тройная.

Один из мужчин уже обнимал её сзади за талию, пока двое других подступали к оставшимся девушкам. Но если Юби позволила купцу коснуться своего лица, то Аосянь отклонилась назад:

— Простите, господа, но я не участвую. Госпожа Фенфанг велела мне хранить невинность, и я не могу нарушить её распоряжения.

Яню надула губки от обиды:

— Сестра Аосянь, ты невозможна! Мало того что ты ничего не делаешь сама, так еще и нам, когда представляется столь удачная возможность, портишь все! В тебе столько злобы, сестра Аосянь!

В первый момент Бог Войны растерялась, не зная, что ответить на это.

Купец же загоготал:

— Ай-ай-ай, какая плохая девочка! А плохих девочек — наказывают!

В следующее мгновение Аосянь перехватила запястье протянутой к ней руки:

— Я предупреждаю. Это не игра.

Купец вскрикнул от боли, но кажется, все еще не принимал её слов всерьез.

— Недотрогой прикидывается! Ну-ка, ребята, подержите её!

— А наших дам оставить? — возразил один из его друзей.

— Никуда они не денутся.

— Я предупреждаю… — повторила Аосянь, уже понимая, что они не внемлют предупреждениям.

— Сестра Аосянь, ты не станешь затевать драку с клиентами! — заявила Юби, хватая её за полу одежды, — Госпожа Фенфанг тебе такого не спустит! Тебя запрут с гадами или обварят в кипятке!

Ответ на это пришел с неожиданной стороны.

— Мне кажется, гадов здесь хватает и без того, — послышался мужской голос от дверей, — Что до кипятка, то столь очаровательной барышне иметь дело с кипятком уместно лишь для заваривания чая. Вы согласны со мной?

Небрежно откинув алую занавесь, а заднюю комнату дома удовольствий вошел высокого роста мужчина. Юби и Яню торопливо поклонились, мгновенно рассмотрев в нем гораздо более перспективного клиента, чем троица купцов. Их опытный глаз сходу заметил и золотую вышивку по краю иссиня-черного одеяния, и то, что покрашено оно было дорогим иноземным красителем, и сдержанную роскошь в украшениях, — сдержанную, как это свойственно людям, проведшим долгие годы среди высшей знати и успевших утратить тягу к демонстративному шику, обретя вместо неё чувство стиля и непринужденную естественность.

Аосянь же отметила это лишь фоново. Во все глаза смотрела она на вошедшего.

На длинные белые волосы, собранные в небрежный хвост.

На лукавые алые глаза.

И на знакомое, слишком хорошо знакомое лицо.

— Барышни, прошу простить мне мое вторжение, — лучезарно улыбнулся Король Демонов, — Но я никак не мог не заинтересоваться, увидев, как в отсутствие хозяйки кто-то из клиентов заходит в комнату, где она обсуждает дела.

— Свое любопытство вы удовлетворили, — дипломатично ответил купец, тянувший руки к Аосянь, — А теперь оставьте нас наедине с барышнями.

Король Демонов обернулся к нему. Он все еще улыбался, но сейчас в этой усмешке чувствовалось нечто жуткое. Кошка так могла улыбаться, глядя на мышь, верящую в спасение.

Ну, или лиса.

— Боюсь, что я не могу этого сделать. Согласитесь, когда благородный господин застает вора за попыткой украсть то, что принадлежит ему, вопиющей наглостью со стороны вора будет требовать оставить его в покое.

— Чего?! — возмутился купец, — Какого еще вора? Ты кто вообще такой?

— Ах, простите, я не представился, — повинился беловолосый.

Сделав шаг назад, он поклонился:

— Чиновник шестого ранга Цзянь Вэйан, Ведомство Исполнения Наказаний. Третье место на дворцовом экзамене.

«Цзянь Вэйан?» — мысленно удивилась Аосянь. Но не стала озвучивать этого вслух.

— Ведомство Исполнения Наказаний? — один из купцов заметно стушевался.

Но двое других заупрямились лишь сильнее:

— И это должно напугать нас? Вступил во дворец, и власть ударила в голову? Так вот, разочарую: шестой ранг — это тьфу, плюнуть и растереть.

«Вы вообще знаете, КТО перед вами?» — мысленно обмирала от ужаса Аосянь.

Но понимала, что если расскажет об этом, кровопролития не избежать.

— Я не советовал бы вам плеваться в меня, — откликнулся Король Демонов, — Очень, очень не советовал бы. Как и прикасаться к тому, что принадлежит мне.

Один из купцов сделал шаг ему навстречу и демонстративно сплюнул на обувь.

— Ты просто мелкий чиновник, — процедил он, — Не переоценивай свой статус.

Король Демонов продолжал улыбаться. Он казался безоружным, — но обученная навыкам совершенствования Фея-Бабочка почувствовала в его ладони сгусток демонической ци размером с небольшой кинжал.

И поспешила вмешаться.

— Цзянь Вэйан!

Подскочив к Королю Демонов, Аосянь порывисто схватила его за рукав.

— Пожалуйста, не убивай их!

Беловолосый перевел на неё заинтересованный взгляд. Аосянь слегка дрогнула, заглянув в алые демонические глаза, но смотрела прямо, не отворачиваясь.

— Они только что хотели воспользоваться тобой, — указал он, — И готовы были взять тебя силой, если ты стала бы упрямиться. И тем не менее, тебя волнует их жизнь.

— Меня волнует любая жизнь, которую ты можешь отнять, — твердо ответила девушка, — Таков путь Бога Войны.

— Забавно, — отметил Король Демонов, — После всего, что случилось, ты все еще держишься за это? Все еще веришь в свои глупые идеалы? Все еще хочешь защищать Шесть Царств от меня, — даже после того, как они предали тебя и продали в бордель?

— Даже будь здесь тот самый человек, который предал меня, — откликнулась Бог Войны, — Я не позволила бы тебе хладнокровно убить его. Ты не понимаешь этого, потому что тебе неведома добродетель.

— Убить? — переспросил купец, — О чем это вы?! Ты что себе удумал?

Лишь на секунду оглянулся Король Демонов в его сторону, после чего вновь перевел взгляд на девушку:

— Ты и вправду хорошо меня знаешь. Недаром мы с тобой лучшие враги.

Он взял её за руку, и этого прикосновения Аосянь на секунду дрогнула. Мягко разжав её пальцы, беловолосый оправил рукав.

— Я с радостью посмотрел бы на то, как ты не позволишь мне что-то. Но думаю, я полюбуюсь на это в другой день. Сегодня праздник, я в хорошем настроении, и у меня нет желания убивать.

В следующее мгновение он пришел в движение. Человек, не обученный боевым искусствам, едва ли смог бы различить его, настолько быстр был демон. Аосянь, однако, явственно заметила, как невидимый кинжал в его руке проходит рядом с телами купцов. Казалось на первый взгляд, что Король Демонов вспорет им животы, — но не задев кожи, острый клинок в его руке лишь разрезал пояса штанов.

И те упали на пол, открывая исподнее.

— Не впечатляет, прямо скажем, — задумчиво бросил демон, оглядывая открывшиеся картины.

Аосянь смотреть не стала.

— Что здесь происходит? — властный голос хозяйки дома удовольствий мгновенно остудил пыл собравшихся.

Король Демонов поклонился ей:

— Приветствую вас, госпожа Фенфанг. Я пришел по поводу нашей сделки. И вижу, что еще бы немного, и вас поставили бы в неудобное положение, заставив неосознанно её нарушить.

Ей не потребовалось много времени, чтобы сложить два и два.

— Все посторонние — вон! Юби, Яню, вы что себе удумали?! Получите утром по двадцать ударов каждая! А сейчас — марш работать!

И лишь когда они трое остались одни, хозяйка дома удовольствий позволила себе обеспокоенность в голосе:

— Надеюсь, вы не передумали?

— Напротив.

Король Демонов тонко улыбнулся.

— После сегодняшнего я еще больше утвердился в своем желании. Вы дадите нам немного времени наедине?

Глаза Аосянь распахнулись в ужасе.

— Вы что, хотите сказать… Это он…

— Ради вас, господин чиновник, я без труда освобожу комнату, — торопливо заверила госпожа Фенфанг.

Первым порывом Инь Аосянь было раскрыть глаза хозяйке дома удовольствий на то, КТО посетил её заведение. Раскрыть, что самый настоящий, совершенно буквальный дьявол желал выкупить одну из её девушек.

Но уже в следующий момент поняла она, что этим никому не поможет. Скорее всего, госпожа Фенфанг ей просто не поверит.

А если поверит, то это будет последним, что она сделает в своей жизни.

Становиться причиной людских смертей Бог Войны точно не желала. Лучше наоборот, остаться с ним наедине, и тогда…

Что «тогда», она не знала. Свято блюла она запрет, о котором сказал ей Хен Чанмин, и с самой их беседы не практиковала совершенствование. Король Демонов же, даже если и лишился сил, как и она, явно не отказывал себе в том, чтобы питаться людьми.

Лицом к лицу у неё нет ни единого шанса.

По иронии, госпожа Фенфанг выделила им ту же самую комнату, в которой некогда едва не овладел ею Цзюй Юань. Сейчас на какой-то миг даже пожалела Инь Аосянь, что этого тогда не произошло: быть может, лишись она тогда девственности, и Король Демонов не был бы так в ней заинтересован?..

Впрочем, вряд ли.

Скорее всего, гораздо больше его волновало унижение поверженного врага.

Когда дверь за ними закрылась, беловолосый с облегчением сбросил иллюзию. Черный с золотом халат превратился в простецкий серый; исчезли изящные и драгоценные украшения.

А развеявшийся покров невидимости открыл взгляду кинжал Небесного Царства, который Король Демонов протянул рукоятью вперед.

— Вот. Возвращаю. Мне он больше не пригодится.

С подозрением смотрела Инь Аосянь на оружие, что когда-то подарил ей Третий Бог Войны.

— Ты не боишься, что я тут же воспользуюсь им против тебя? — спросила она.

В ответ Король Демонов улыбнулся:

— Ты можешь попытаться. Но я буду начеку, а ты совершенно не в своей силе… Судя по тому, что этот бордель еще стоит.

Аосянь не стала возражать ему, не стала рассказывать, что «этот бордель до сих пор стоит» вовсе не потому что у неё нет сил. Что если бы даже продолжала она практиковать совершенствование, то точно так же вынуждена была бы мириться с его существованием и правами на её свободу.

Поэтому она лишь молча приняла кинжал и спрятала его в рукав.

А затем спросила:

— И что теперь? Будешь пользоваться своим… приобретением? Насиловать меня, мучить и издеваться? Заставишь ползать у тебя в ногах, проклиная тот день, когда посмела выступить против тебя?

— Какая… бурная фантазия, — оценил Король Демонов.

— Разве не за этим ты выкупил меня? — спросила Аосянь, — Именно меня, из всех девушек «Аромата Лилии»? Именно ту, кто ранил и сверг тебя? Разве не потому что хотел насладиться моим унижением?

Король Демонов рассмеялся:

— Если хочешь знать, почему я выкупил тебя… Можешь считать, что это была сиюминутная прихоть. Ничего более.

(с) "Остывший пепел прорастает цветами вишни" https://author.today/work/484968