Когда вокруг не благодать, а страсти ужасные

Воскресный отрывок у меня снова будет досточно кровожадным. Ну, дак каковы времена и нравы, таковы и отрывки из романа о тех страшных временах. Итак, «Окудник», отрывок из последней главы. Медведь — это прозвище мельника Михаила, если что.

Я кустами двинулся следом за Медведем и дядькой Архипом. Жаль, что из оружия у меня был только кнут — выкрал у пастуха. В детстве меня дед научил им пользоваться не только для того, чтобы перегонять стадо, но и в качестве защиты от двуногих. Применять особо не пришлось, но напугать пару раз удалось. Я освоил красивый «цыганский» удар, когда плеть ловко закручивается вокруг вертикально стоящей цели. Рывок кнутовищем — и куст вырывался с корнем из земли либо ломался у основания. Предполагаю, что, попадись под раздачу человеческая нога, несчастному мало не показалось бы. Ну что ж, сейчас мне предоставляется шанс доказать эту догадку.

По дороге я еле сдерживался, чтобы не выдать своё присутствие: Медведь несколько раз так приложил своими пудовыми кулачищами Архипа, что тот, с трудом поднимаясь после каждого удара, уже еле волочил ноги. Наблюдать такое и оставаться безучастным было трудно. Наконец мельник приволок мужичонку на место казни. То, что в живых Архипа оставлять он не собирался, я понял сразу: над вращающимися течением колёсами, погружёнными в воду, была оборудована небольшая деревянная площадка, которой пользовались в период холодов, чтобы очищать наросты льда.

Сейчас Медведь толкнёт Архипа, и тот свалится как раз под лопасти колёс… Шансов выжить практически нет. И ведь даже никто разбираться особо не станет — несчастный случай, сам дурак, зачем полез… Тем более с такими сыскарями ждать справедливого расследования — дело пропащее. Так что медлить нельзя ни секунды, давай, Сашок! Действуй!

Я выскочил как чёрт из табакерки и оттолкнул Архипа в сторону. Медведь взревел и бросился на меня, выставив перед собой вилы. Увернулся, вилы воткнулись в деревянный столб. Мельник стал выдёргивать их, и эта заминка стоила ему жизни. Плеть кнута взвизгнула тоненько, обвила его ногу. Рывок — и Медведь всей тушей свалился в воду, как раз между лопастями колеса… Смотреть, во что превратился бывший мельник, я не стал — меня попросту стало выворачивать наизнанку.