Получил по шапке

Автор: Михаил Поляков

Я тут напроказничал. Недавно плакался, что мой роман «Александр Психарх» не взяли на конкурс, мол, он про всякое этничное, а у вас там какой-то дар выдуманный. В общем, расстройство. Так как писал я его в дико ударных темпах, вдохновение или может проникся духом македонской пассионарности, но на остальное хорошо подзабил. В том числе и на Литрес, тем более что по условиям конкурса были кое-какие условия по выкладке на других площадках. После отказа в участии, решил, что пора черновик и там начать размещать.

Закинул несколько первых глав и стал ждать, пока модерацию пройдёт, чтобы ещё потом глав добавить. Наконец модератор проверил, но бац, книгу вернули на доработку. Читаю замечания, где мне напоминают, что по условиям Литрес я могу публиковать свои произведения на других площадках, но не в большем объеме, чем в Литрес Черновики. Плюс обновление текста в Черновиках должно проходить в тот же день, что и на других площадках, или раньше. Скриншот моего косяка прилагался.

Я эти правила самым бессовестным образом нарушил. Так как там мне дали без разговоров коммерческий статус, которого на АТ у меня и в помине нет, то получилось совсем неудобно. В общем, спич о чём. «Гаремного джинна» я на Литрес тоже хочу выложить, но уже с соблюдением всех правил.Всё, что я здесь публиковал, включая новую главу, сейчас проходит модерацию. На АТ я выложу текст только после того, как опубликую его там. К сожалению, на Литресе проверка может занять до трёх рабочих дней.

Но так как текст написан, и хочется поделиться им скорее, то пока вот фрагмент из следующей главы в качестве эксклюзива, в основном тексте его пока нет.

Продолжение сцены, где знойная соседка Жанна, женщина больших достоинств, раскрылась с неожиданной и очень болезненной стороны. Хозяин лампы Александр с трудом приходит в себя после экспресс-допроса и продолжает уже искренне отвечать на вопросы.

Жанна улыбнулась с безграничной материнской нежностью, с какой улыбаются, отвечая на самый главный и неловкий ребячий вопрос.
— Все мы, малыш, состоим из органов. Но если серьёзно, то ты теперь под защитой родной армии. Джинн здесь, в лампе?
— Да, — кивнул Александр в сторону комнаты. — Стоит в зале, на полке.
— Рассказывай. Детально, со всеми подробностями. Где взял лампу? — прозвучал мягкий, но не терпящий возражения приказ.
Выслушав пространный рассказ о том, где, как, у кого и за сколько был приобретён артефакт, Жанна погрузилась в молчание, длившееся ровно столько, чтобы Александр успел мысленно перебрать все возможные варианты собственной гибели.
— Как вызвал Дила? — наконец нарушила она тишину.
— Протирал лампу тряпочкой с мыльной водой. Так в интернете советуют. Напевал что-то… Кажется, Rammstein, «Mutter», но это неточно. Да, ещё кое-что… Джинн теперь не Дил, а Дин.
— Почему?
— Дил — это я придумал, прикололся. Обидное, в общем. Дурацкая шутка, думал, он не поймёт. Оказывается, понял. И попросил звать по-нормальному, сокращённо от его настоящего имени.
— Это от какого? — Жанна напряглась, как струна.
— Аладдин. Говорит, он тот самый, который из сказки. Только всё переврали. Не было никакого пацана — Аладдин и джинн это одно лицо. И хэппи-энда в жизни не было. Когда султан (или падишах, в общем, отец принцессы) всё про них узнал, дочку под строгую охрану посадили, а лампу в саркофаг — и в пучину морскую.
Этот короткий рассказ о биографии Дина явно произвёл на Жанну сильнейшее впечатление. Но не разрушительное, а созидательное. Она просияла.
— Малыш, да это же чудесно! Дай я тебя расцелую!
Женщина подошла к смотревшему на неё с опаской Александру и наклонилась, чтобы поцеловать его в лоб. Полы халата в этот момент разошлись, явив миру обе её груди во всей красе. Однако того магического воздействия, что сводило его с ума последние два дня, по ряду объективных причин не последовало. Эротическая искра, что прежде проскакивала между соседями, похоже, надёжно заизолировалась.
— Это почему же? — поинтересовался Александр, начинавший потихоньку приходить в себя.
— Потому что Аладдин — джинн не простой, а уникальный. Хоть и третьего уровня, и гаремник. Если мы с тобой и с ним всё сделаем правильно, всем будет хорошо. Ты станешь очень обеспеченным человеком, я тоже, да и генералом, пожалуй. Не век же тёте Жанне в полковниках ходить, правда, милый? — проворковала она тем самым голосом, от которого у него ещё вчера бурлили гормоны и приливала кровь куда только можно.
Александр неопределённо пожал плечами, всем видом демонстрируя здоровый скепсис по отношению к этим радужным перспективам.
— Ну не обижайся, Сашуль, я же попросила прощения, — прощебетала Жанна умилительным голоском. — Давай я тебя ещё раз поцелую!
Что она и проделала, вновь дав возможность полюбоваться своей шикарной грудью во всех подробностях. Как ни странно, терапия сработала — на душе, да и не только, у Александра стало заметно легче. Такая, «домашняя», Жанна нравилась ему куда больше, чем тот грозный полковник, что несколько минут назад чуть не лишил его самого дорогого.
— Маленький, я сделаю нам кофе? Похозяйничаю у тебя?