Марафон отрывабрь #21

Список тем для желающих присоединиться тут.

Сегодняшняя тема:

21. Звук стали (поединок, борьба, столкновение характеров)

С масками и тайными личностями у меня не очень, так что вчера осталось без отрывка, зато поединков у меня бохато -- и нежить с недонежитью, и обротни с нечистью, и оборотни с оборотнями, и оборотни с магами. :) По итогам долгих размышлений решила выбрать тот, где присутствует собственно звук стали. :) Отрывок из Наречённой Призрака

Баас -- богиня Смерти.

— Ну здравствуй, эльф, — хрипло сказал Саракс.

Таймин неопределённо двинул бровями, не отвечая на приветствие.

— И слова не скажешь? — продолжил номад, издевательски ощерившись.

— Не о чём нам с тобой разговаривать, — холодно ответил призрак.

Ухмылка Саракса стала шире и злее.

— Что так? Вспомнили бы былые времена… Боевую славу… Победы…

Таймин даже бровью не повёл на издёвку, и усмешка застыла у Саракса на лице маской досады.

— А я напротив… жаждал нашей встречи… чтобы завершить начатое… — после некоторой паузы продолжил он, поняв, что реакции от призрака ему не дождаться. — Кто ж знал, что и эльфам чёрная магия не чужда… Но теперь тебе это не поможет — на этот раз ты умрёшь навсегда! Никто не смеет противиться Баас.

Снежана ахнула и поспешно зажала рот ладонью, увидев как из писмён на коже Саракса на мгновение проступила мгла и тут же втянулась обратно. В следующий миг ей почудилось, что она снова слышит язвительный смех Баас. Мужчина обернулся к ней с хищной улыбкой и застыл в изумлении, только сейчас осознав, что и в её жилах течёт толика номадской крови. Когда в следующее мгновение у неё на щеке высветилась серебристая вязь, он осознал, что она унаследовала от пустынных предков куда больше. А также, что Баас отметила и её, хоть и по-другому. Цвет её письмён ему не понравился, уж больно он…

— Занятная малышка, — процедил Саракс, не дав себе додумать эту мысль, и шагнул к ней, но Снежана отпрянула и отступила вглубь таверны, спрятавшись за стойкой.

Мужчина проводил её насмешливым заинтересованным взглядом и вновь повернулся к Таймину:

— Не представишь?

— Нет, — всё также невозмутимо ответил эльф.

— Ну что ж, — с вызовом усмехнулся номад. — Сам с ней потолкую. После…

Призрак опасно прищурился, но больше ничем своего неудовольствия не выказал. Саракс нарочито медленно обнажил короткий кривой номадский меч, и Таймин презрительно рассмеялся.

— И что ты собираешься с ним делать? — насмешливо спросил он. — Ты-то может ещё и живой, пока… — номад злобно сверкнул глазами при этих словах, — но я-то нежить… призрак… У меня даже телесной формы нет, если я того не хочу.

— Может и так… — Саракс ядовито ощерился, — но у меня было два века, чтобы узнать, как погубить тебя… Отправить тебя и твоё племя в преисподнии! Избавиться от этого проклятия! — в голосе надменного номада сквозила такая боль, что Снежана невольно поёжилась. — Этот клинок, — он вдруг наотмашь махнул мечом в сторону эльфа, и призрак в изумлении уставился на тонкий порез на предплечье, стремительно набухающий кровью, — закалён соком корней духогона. Я много вытерпел… умирая снова и снова… Живя таким… ища этот чёртов корень! А когда я уже был так близок к цели, выяснилось, что я должен ждать! — Саракс с плохо сдерживаемой яростью сжал кулак и потряс им в сторону эльфа. — Пока горному королю не надоест его новая игрушка, и я наконец смогу найти дорогу сюда! Десятилетиями он закрывал мне путь!! — услышав это, Таймин и Снежана обменялись взглядами. — Но всё это стоило того! Я снова убью тебя и на этот раз окончательно! Баас мне свидетель! — прошипел Саракс и направил клинок на эльфа.

— Это мы ещё посмотрим… — спокойно ответил призрак и обнажил свой меч.

Саракс медленно пошёл по кругу, словно пытаясь зайти эльфу за спину. Таймин чуть усмехнулся и последовал его примеру. Девушка с ужасом увидела, что из трапезной чудесным образом исчезли столы и стулья, и сама она как-то неуловимо увеличилась в размерах, словно проклятая таверна расчищала место для судьбоносного поединка. Оба двигались плавно, не спуская с противника глаз, но при этом смотрелись очень по-разному. Саракс напомнил Снежане пустынную гадюку, виденную давным-давно на базаре, когда она гостила у номадских родичей. Ядовитая тварь, невесть зачем продаваемая одним из торговцев, сильно нервничала и то скручивалась в тугую спираль, то делала ложные выпады на толпившихся вокруг зевак. Словно в подтверждение её мыслей Саракс сделал стремительный бросок в сторону призрака, и сталь запела, когда меч эльфа встретил его клинок. Номад столь же стремительно отступил и противники вновь закружили по трапезной. Таймин выглядел неуловимо иначе: вроде бы такой же ловкий, стройный, гибкий, но вместо коварства стелющейся по земле змеи в его движениях чудилась стремительность разящего с высоты коршуна. Ещё один бросок, и снова со звоном скрестились клинки. На этот раз Саракс не стал отступать, и поединок закипел в полную силу.

Снежала зажала рот руками, пытаясь сдержать крик, ей до одури хотелось зажмуриться и заткнуть уши, чтобы «сбежать» от этого безумия. В ужасе она смотрела на ожесточённо сражающихся мужчин. Трапезная словно бы вновь ожила и начала двигаться, и девушке снова, как и в ночь её самого первого шабаша, почудилось что там, на потусторонней части таверны, кто-то выжидает, таясь в засаде. Тревожное пение стали становилось всё оглушительнее, сердитое гудение «их» — всё громче. Снежана аж подпрыгнула от неожиданности, когда посреди этого гама прорезалось тиканье старых маятниковых часов: она так отчётливо слышала его сквозь весь этот гул, словно оно раздавалось прямо у неё в голове. Девушка похолодела — это не могло означать ничего хорошего… Или? Даже с тех пор, как этот про́клятый дом и его обитатели приняли её, она по-прежнему избегала подходить к этим часам, они до сих пор пугали её. Их «гость» тоже вздрогнул от неожиданности и посмотрел на них, призрак воспользовался его замешательством и пронзил его мечом. Саракс замер, опустил взгляд на призрачно светящийся клинок, торчащий у него из груди. Таймин медленно освободил меч и отступил назад. Мужчина кашлянул кровью и прижал руку к ране, медленно отнял руку и посмотрел на испачканную красным ладонь с некоторым недоумением. В последний раз он умирал больше ста лет тому назад и успел подзабыть это ощущение.

— Растерял свои навыки, пока ждал милости горного короля? — с издёвкой спросил призрак, отряхивая кровь с клинка. — Или ты один на один только со спящими младенцами сражаться можешь?

Номад зло прищурился, по-прежнему пристально глядя на свою ладонь: о том, что он сделал у себя на родине, эльф знать не мог, так что наверняка просто пытался поддеть его. Хотя… Саракс снова ядовито ощерился, услышав как ахнула Снежана, когда рана у него на груди начала стремительно затягиваться. В своём смертельном танце номад и эльф повернулись так, что первый оказался ближе к девушке. Саракс поднял глаза на Таймина: призрак раздосадованно поморщился, запоздало осознав, что, пока проклятье не снято, его враг не может умереть. Злорадство заплескалось во взгляде номада, «Ты сам этого хотел, эльф», — подумал он и в следующий миг стремительно развернулся и бросился к Снежане. Мир вокруг неё словно бы замедлился, она попятилась, в отчаянной и бесплодной попытке уклониться от неумолимо приближающегося клинка… Вдруг перед ней вспыхнула серебристая молния, как тогда, когда её окружила стая волкодлаков. Таймин закрыл её от меча, но отбить его не успел, и закалённый духогоном клинок по рукоятку вонзился в его грудь. Саракс издал злорадный и торжествующий возглас, одновременно с тем, как девушка закричала от охватившей её душу боли — это не могло закончиться так! Не могло! Призрак крутанулся на месте и тяжело опёрся на стойку, за которой пряталась Снежана. Его глаза были широко распахнуты от боли и изумления. Этот меч действительно принёс ему смерть, нанеся весьма реальную рану его едва реальному телу.

— Я не могу умереть… так… — с болью выдохнул он. — Только не так…