Выселил жену и детей из квартиры. Когда через месяц захотел их вернуть, столкнулся с неожиданным.

Олег распахнул дверь и крикнул жене: "Собирайте вещи и убирайтесь!" Он был уверен, что прав. Ведь квартира — его, деньги — его. Но когда через месяц он вернулся домой, там его ждала пустота. И счёт, который придётся оплачивать всю оставшуюся жизнь.

Олег Сергеевич Громов считал себя справедливым человеком. Он работал инженером на заводе, зарабатывал прилично, содержал семью. Жену Ирину, дочь Лизу четырнадцати лет и сына Артёма — десяти.

Квартира, в которой они жили, была куплена на его деньги. Ещё до свадьбы. Трёхкомнатная, в центре города, с хорошим ремонтом. Ирина тогда только закончила институт, работала помощником бухгалтера за копейки.

— Это моя квартира, — любил повторять Олег. — Я её купил. Я здесь хозяин.

Ирина обычно молчала. Она привыкла.

Первые годы брака были хорошими. Олег приходил домой к ужину, играл с детьми, помогал Ирине по хозяйству. Ну, иногда помогал.

Но постепенно что-то изменилось.

Олег стал больше задерживаться на работе. Потом появились встречи с друзьями по пятницам. Потом — по субботам. Ирина не возражала. Она занималась детьми: уроки, секции, кружки, врачи.

— Чем ты вообще занимаешься? — спросил как-то Олег, придя домой в полночь. — Сидишь дома, а квартира — бардак!

Ирина посмотрела на него усталыми глазами.

— Я с утра отвезла Артёма на футбол, Лизу — на английский. Потом была поликлиника, потом магазин. Приготовила обед и ужин. Постирала. Убрала. Проверила уроки у обоих детей. Где ты видишь бардак?

— А посуда в раковине?

— Там две чашки после чая.

— Вот именно! Две чашки! Я прихожу домой и вижу грязную посуду!

Ирина промолчала. Спорить с Олегом было бесполезно.

А потом началось самое страшное — деньги.

Олег всегда контролировал семейный бюджет. Он получал зарплату, откладывал часть на свои нужды, а остальное — Ирине на хозяйство.

— Это мои деньги, — говорил он. — Я их заработал. Я решаю, на что их тратить.

Ирина работала удалённо копирайтером. Зарабатывала немного — тысяч тридцать в месяц. Этого хватало на её личные расходы: косметику, одежду, подарки детям.

Но однажды Олег увидел, что она купила Лизе новые кроссовки.

— Это что за кроссовки? — спросил он, разглядывая коробку.

— Найк. Лиза хотела такие. У неё старые развалились.

— Сколько стоят?

— Семь тысяч.

Олег побагровел.

— Семь тысяч?! За кроссовки?! Ты с ума сошла?!

— Лиза занимается танцами, ей нужна хорошая обувь.

— Ей нужна обувь за полторы тысячи из "Спортмастера"! А не этот понт!

— Олег, все её подруги носят нормальные кроссовки. Она стесняется ходить в дешёвых.

— Стесняется?! — Олег швырнул коробку на пол. — Я в детстве вообще в кедах ходил! И ничего, вырос!

— Сейчас другое время.

— Нет, это ты стала зажравшейся! Тратишь мои деньги направо и налево!

— Это не твои деньги! Это мои! Я их заработала!

— На моих харчах! Живёшь в моей квартире, жрёшь за мой счёт, а потом выёживаешься!

Ирина схватила коробку и ушла в спальню, хлопнув дверью.

С тех пор ссоры стали регулярными.

Устройся поудобнее. Самое интересное только начинается. Подписывайся на с рассказами.

Олег придирался ко всему. К еде — не то приготовила. К уборке — плохо убрала. К детям — балует их. К деньгам — тратит слишком много.

— Я прекращаю финансировать ваши причуды, — заявил он однажды за ужином.

Ирина подняла голову.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что я устал работать на вас! Я зарабатываю деньги, а вы их спускаете! Танцы, английский, футбол, кроссовки, куртки! Это моя квартира, мои деньги, и я решаю, на что их тратить!

— Олег, это твои дети.

— Вот именно — мои! Значит, я решаю, что им нужно!

Лиза и Артём сидели с опущенными головами. Им было стыдно.

— Пап, — тихо сказала Лиза, — может, мне не надо на танцы? Я могу бросить.

— Молодец, дочка! Вот это правильные слова! В отличие от вашей матери, которая только деньги выкачивать умеет!

Ирина встала из-за стола.

— Дети, идите в комнату.

— Сиди! — рявкнул Олег. — Пусть послушают, какая у них мать!

— Олег, прекрати.

— Не прекращу! Я скажу правду! Ты сидишь дома, ничего не делаешь, а я работаю как лошадь! Чтобы вы жили в этой квартире, ели, одевались! А вы неблагодарные!

— Я тоже работаю!

— Работаешь?! — Олег захохотал. — Ты строчишь статейки за копейки! Это не работа! Работа — это когда на завод с утра идёшь, десять часов стоишь у станка!

— Значит, то, что я делаю, — не важно?

— Вот именно!

Ирина молча ушла в спальню. Дети сбежали к себе.

А Олег остался сидеть на кухне, злой и одинокий.

Следующие недели были невыносимыми. Ирина почти не разговаривала с Олегом. Она готовила, убирала, занималась детьми, но делала это молча, как робот.

Олег злился ещё больше. Ему казалось, что жена устраивает бойкот.

— Чего ты дуешься? — спрашивал он.

— Я не дуюсь.

— Дуешься! Не разговариваешь, отворачиваешься!

— Мне нечего тебе сказать.

— Вот именно! Потому что ты знаешь, что я прав!

Ирина не отвечала.

А потом случилось то, что переполнило чашу терпения Олега.

Он пришёл домой раньше обычного и увидел, что Ирина сидит на кухне с подругой Светой и пьёт кофе.

— О, компания! — сказал он язвительно. — Как мило! Пьёте мой кофе?

— Привет, Олег, — поздоровалась Света.

— Света, мы потом продолжим, — тихо сказала Ирина.

— Нет-нет, — Олег уселся на стул. — Не стесняйтесь! Продолжайте! Я послушаю, о чём вы тут болтаете!

— Олег, мы просто разговариваем.

— О чём?

— О жизни.

— О жизни! — Олег захохотал. — О какой жизни? О том, как тяжело сидеть дома и ничего не делать?

Света встала.

— Ир, я пойду.

— Нет, сиди! — Олег махнул рукой. — Может, ты мне расскажешь, почему моя жена такая неблагодарная?

— Олег, хватит, — Ирина побледнела.

— Хватит?! Мне хватит?! Да я работаю на эту семью! Я покупаю еду, плачу за квартиру, за всё! А вы тут кофе пьёте!

— Олег, ты о чём? — Света посмотрела на него с недоумением. — Ирина работает с утра до ночи!

— Работает?! Где?!

— Здесь! Она растит детей, готовит, убирает, работает удалённо! Ты вообще понимаешь, сколько это труда?!

— Света, не надо, — попросила Ирина.

— Нет, надо! — Света повернулась к Олегу. — Ты знаешь, что твоя жена встаёт в шесть утра? Что она занимается детьми, готовит три раза в день, стирает, убирает, работает? И всё это без выходных?

— При чём тут это?! Это её обязанности!

— Обязанности? А какие у тебя обязанности?

— Я зарабатываю деньги!

— И всё? Ты думаешь, этого достаточно?

Олег вскочил.

— Хватит! Света, вали отсюда! И не суй нос в чужую семью!

Света взяла сумку и ушла, бросив на прощание:

— Ирина, ты знаешь, где меня найти.

Дверь хлопнула. Олег повернулся к жене.

— И не смей больше приглашать её сюда!

— Это моя подруга.

— Мне плевать! Это моя квартира! Я не хочу видеть здесь посторонних!

— Олег, ты себя слышишь?

— Слышу! И хочу, чтобы ты меня услышала! Я устал! Устал от твоих капризов, от твоих обид, от этой атмосферы!

— Какой атмосферы?

— Вот этой! Ты ходишь, как мученица! Всем своим видом показываешь, какой я плохой!

— Я не показываю.

— Показываешь! И детям тоже!

— Дети сами всё видят.

— Что видят?!

— Как ты с нами обращаешься.

Олег замолчал. Потом сказал холодно:

— Если тебе здесь так плохо — вали.

Ирина подняла на него глаза.

— Что?

— Я сказал — вали. Собирай вещи и уходи. Вместе с детьми.

— Ты шутишь?

— Нет. Я прекращаю финансировать ваши причуды. Квартира принадлежит мне, и все средства — тоже. Всё, конец разговора — выметайтесь отсюда.

Повисла тишина.

Ирина смотрела на него так, будто видела впервые.

— Хорошо, — сказала она тихо. — Мы уйдём.

И встала из-за стола.

В ту же ночь Ирина собрала вещи. Два чемодана — свои и детские. Олег сидел в зале и смотрел телевизор, делая вид, что ему всё равно.

Лиза плакала в своей комнате. Артём молчал, но было видно, что он в шоке.

— Мам, а мы правда уходим? — спросил он.

— Да, сынок.

— Навсегда?

— Не знаю.

— А папа?

Ирина не ответила.

В час ночи они уехали. Вызвали такси, погрузили чемоданы и уехали.

Олег проводил их взглядом из окна. Что-то внутри него дрогнуло, но он подавил это чувство.

— Пусть поживут у родителей, — сказал он сам себе. — Поймут, как хорошо им было здесь. Вернутся.

Но они не вернулись.

Первую неделю Олег чувствовал себя свободным. Он приходил домой, когда хотел. Ел, что хотел. Не убирал. Не слушал нытьё жены и детских ссор.

Красота!

Но потом начались проблемы.

Во-первых, есть стало нечего. Он не умел готовить. Первые дни питался доставкой. Потом понял, что это дорого. Начал покупать полуфабрикаты. Но они быстро надоели.

Во-вторых, квартира превратилась в свалку. Грязная посуда, разбросанная одежда, пыль. Олег собирался убрать, но всё откладывал.

В-третьих, стало одиноко.

Он приходил домой — и там тишина. Никто не спросит, как дела. Никто не предложит ужин. Только пустые комнаты и запах несвежего белья.

Олег пытался позвонить Ирине. Она не брала трубку.

Написал смс: «Как дети?»

Ответ пришёл через час: «Нормально».

«Может, встретимся?»

«Зачем?»

«Поговорить».

«Не о чем».

Олег злился. Но внутри росла тревога.

Через две недели он поехал к тёще. Ирина жила у неё.

— Мне нужно поговорить с женой, — сказал он тёще в дверях.

— Она не хочет с тобой разговаривать.

— Это моя жена! Я имею право!

— Ты потерял это право, когда выгнал её с детьми.

— Я не выгонял! Она сама ушла!

— После того, как ты сказал «убирайтесь»?

Олег замолчал.

— Скажи ей, что я хочу извиниться.

— Скажу. Но не уверена, что это что-то изменит.

Дверь закрылась.

Олег стоял на лестничной площадке и чувствовал, как внутри него что-то рушится.

Ещё через неделю Олегу позвонил адвокат.

— Здравствуйте, Олег Сергеевич. Я представляю интересы вашей супруги Ирины Громовой. Она подаёт на развод.

У Олега перехватило дыхание.

— Развод?

— Да. И требует выплаты алиментов на двоих детей, а также компенсацию морального вреда.

— Какую компенсацию?!

— Ваша супруга считает, что вы оскорбляли её, унижали, создавали невыносимые условия для проживания. Она готова это доказать в суде.

— Это бред!

— У неё есть свидетели. И переписка. Вы писали ей оскорбительные сообщения.

Олег вспомнил. Да, он писал. Когда злился. «Дура», «бездарность», «нахлебница». Он не думал, что это всплывёт.

— Что она хочет?

— Развод. Алименты — 30% от вашего дохода. И 500 тысяч рублей компенсации.

— Пятьсот тысяч?! У меня таких денег нет!

— Это её требование. Вы можете попытаться договориться. Или идти в суд.

Олег повесил трубку и рухнул на диван.

Развод. Алименты. Компенсация.

Он потерял семью. И теперь ещё потеряет деньги.

Он попытался встретиться с Ириной. Караулил её у работы (она устроилась в офис, чтобы зарабатывать больше). Но она не хотела разговаривать.

— Ир, ну прости меня, — умолял он.

— Олег, поздно.

— Я изменюсь! Клянусь!

— Ты не изменишься. Таким, как ты, не меняются.

— Я уже изменился! Я понял, как был неправ!

— Ты понял только тогда, когда остался один. Это не раскаяние. Это страх одиночества.

— Ир, я люблю тебя!

Ирина засмеялась. Горько, без радости.

— Любишь? Ты меня унижал, оскорблял, обесценивал всё, что я делала. Ты говорил, что я ничего не стою, что я нахлебница. Это любовь?

— Я был неправ! Я был идиотом!

— Был? Олег, ты и есть идиот. И я больше не хочу жить с идиотом.

Она развернулась и ушла.

Олег стоял посреди улицы и чувствовал, как из него уходит жизнь.

Суд состоялся через месяц. Олег пришёл с адвокатом, но понимал: шансов мало.

Ирина предоставила переписку. Скриншоты сообщений, где он оскорблял её, угрожал, требовал «убираться». Показания свидетелей — Светы, соседей, родителей Ирины.

А ещё — показания детей.

Лиза сказала в суде:

— Папа постоянно кричал на маму. Говорил, что она ничего не умеет. Что мы живём на его деньги и должны быть благодарны. Мне было стыдно за него.

Артём добавил:

— Я боялся папу. Когда он приходил домой, мы с Лизой прятались в комнате. Потому что знали — начнётся скандал.

Олег слушал и чувствовал, как внутри него всё переворачивается.

Его дети боялись его. Его дочь стыдилась его.

Он потерял их. Окончательно.

Суд вынес решение: развод. Алименты — 30% от дохода. Компенсация — 300 тысяч рублей (Ирина согласилась снизить сумму).

Олег подписал все бумаги и вышел из зала суда.

На улице шёл дождь. Он стоял под козырьком и смотрел, как вода стекает с крыши.

Он остался один. В пустой квартире, которую так яростно защищал. Без семьи. Без детей. Без любви.

И всё это — по собственной вине.

Прошёл год.

Олег жил один. Ходил на работу, возвращался домой, ужинал в одиночестве. По выходным пил пиво и смотрел телевизор.

Иногда он видел Ирину на улице. Она всегда была с детьми. Лиза выросла, стала красивой. Артём вытянулся, походил на отца.

Олег пытался подойти, поздороваться. Но дети отворачивались. Ирина кивала вежливо — и уходила.

Они жили своей жизнью. Без него.

А он жил в своей квартире. Той самой, за которую так боролся. Которую так ревностно охранял.

Теперь она казалась ему тюрьмой.

Однажды Олег встретил Свету — подругу Ирины.

— Привет, Олег, — сказала она холодно.

— Привет. Как Ира?

— Хорошо. Вышла замуж.

У Олега перехватило дыхание.

— Что?

— Вышла замуж. За хорошего человека. Он любит её, уважает, помогает с детьми.

— Когда?

— Месяц назад. Тихая свадьба, только близкие.

Олег чувствовал, как земля уходит из-под ног.

— А дети?

— Дети счастливы. Они называют его «папа Дима». Настоящий отец.

Света хотела уйти, но Олег остановил её:

— Света, скажи честно. Я совсем потерял их?

Она посмотрела на него долгим взглядом.

— Олег, ты потерял их в тот момент, когда сказал «убирайтесь». Нет, даже раньше. Ты потерял их, когда начал обесценивать Иру, унижать её, считать себя главным. Семья — это не собственность. Это любовь, уважение, партнёрство. А ты превратил её в бизнес. «Я плачу — значит, я главный». Так не работает.

— Я понял это. Слишком поздно, но понял.

— Хорошо, что понял. Может, в следующий раз не будешь совершать тех же ошибок.

— Не будет следующего раза.

Света пожала плечами.

— Тогда живи с этим.

И ушла.

Олег вернулся домой. Квартира встретила его холодом и тишиной.

Он лёг на диван и закрыл глаза.

В голове крутились воспоминания. Ирина, молодая и красивая, в свадебном платье. Лиза, крохотная, с первой косичкой. Артём, который учился ходить и всё время падал.

Они были его семьёй. И он их потерял.

Из-за гордости. Из-за денег. Из-за квартиры.

Из-за того, что считал себя главным.

Прошло ещё полгода.

Олег продал квартиру. Не выдержал жить в ней — слишком много воспоминаний. Купил маленькую однушку на окраине.

Деньги от продажи положил на счета детям. Пусть когда вырастут — купят себе что-нибудь. Учёбу оплатят.

Ирине он написал смс:

«Я положил детям на счета деньги. По миллиону каждому. Это всё, что я могу сделать. Прости меня, если сможешь. Я был плохим мужем и отцом. Но я их люблю. И тебя тоже любил. Просто не умел это показать. Будьте счастливы».

Ответа не было. Но Олег и не ждал его.

Сейчас Олег живёт один. Ему пятьдесят три года. Он работает, приходит домой, готовит простой ужин. Иногда встречается с коллегами, но близких друзей нет.

По ночам он лежит и смотрит в потолок. И думает: как же он мог всё так испортить?

У него была семья. Любящая жена, прекрасные дети, дом. Всё, о чём мечтает человек.

И он всё разрушил. Своими руками.

Потому что думал, что деньги — главное. Что квартира — его крепость. Что он — хозяин.

Но хозяином пустой квартиры быть не счастье.

Счастье — это когда ты приходишь домой, и тебя ждут. Когда жена спрашивает, как дела. Когда дети обнимают тебя. Когда ты чувствуешь, что нужен.

Олег потерял это. И уже никогда не вернёт.

Однажды ему позвонил Артём. Уже взрослый, семнадцатилетний.

— Пап, привет.

У Олега перехватило дыхание.

— Тёма? Сынок?

— Да. Я... я хотел сказать спасибо. За деньги. Я поступил в институт. На бюджет. Но деньги пригодятся на общежитие и всё такое.

— Тёма, это здорово! Я горжусь тобой!

— Пап, а можно мы встретимся?

— Конечно! Когда хочешь!

— Завтра? Я хочу, чтобы ты познакомился с... с папой Димой. Он хороший. Ты не против?

Олег замолчал.

Внутри всё сжалось. Но он сказал:

— Не против, сынок. Приезжай.

На следующий день они встретились в кафе. Артём, Дима и Олег.

Дима оказался обычным парнем лет сорока. Спокойный, вежливый, с добрыми глазами.

— Олег, приятно познакомиться, — сказал он, протягивая руку.

— Взаимно.

Они пили кофе и разговаривали. Артём рассказывал про учёбу, про планы. Дима иногда вставлял реплики, Олег слушал.

Под конец встречи Артём вышел в туалет. Олег и Дима остались вдвоём.

— Знаешь, Олег, — сказал Дима, — я очень благодарен тебе.

— За что?

— За то, что ты подарил мне семью. Ирина — замечательная женщина. Дети — прекрасные. Я их люблю. И стараюсь быть для них опорой.

Олег кивнул. Внутри было больно, но он понимал: Дима прав.

— Береги их, — сказал он тихо.

— Обязательно.

Артём вернулся, и они ещё немного поговорили. Потом попрощались.

Олег смотрел им вслед. Артём шёл рядом с Димой, о чём-то рассказывал, смеялся. Дима слушал внимательно, кивал.

Так должен был ходить Олег. Со своим сыном. Но он упустил этот шанс.

Вечером Олег сидел дома и думал.

Жизнь даёт нам шансы. Иногда один, иногда несколько. Но если ты упускаешь их — винить некого. Только себя.

Он упустил свой шанс. Он был плохим мужем, плохим отцом. Он считал, что главное — деньги и квартира. Но главное — любовь и уважение.

Теперь его семья счастлива. Без него. Но счастлива. И это самое важное.

А он останется один. В своей однушке. С воспоминаниями и сожалениями.

Но он знает: он заслужил это. Каждый получает по заслугам.

И Олег получил своё.

Эпилог

Прошло пять лет.

Олег изменился. Стал тише, спокойнее. Перестал гоняться за деньгами. Начал помогать в приюте для бездомных — волонтёром.

Иногда он видит Ирину. Она всегда улыбается, кивает. Они даже иногда переписываются. Не часто. Но без злости.

Лиза и Артём выросли. Лиза вышла замуж. Артём окончил институт. Они поздравляют Олега с днём рождения. Присылают открытки.

Это не то, что было. Но это что-то.

И Олег благодарен за это.

Он понял главное: семья — не собственность. Это дар. И если ты не ценишь этот дар — ты его теряешь.

Навсегда.

Конец.

Мораль: Люди — не вещи. Их нельзя купить деньгами, их нельзя держать в страхе и контроле. Семья строится на любви, уважении, партнёрстве. Если ты считаешь себя хозяином, а близких — подчинёнными, ты останешься один. В пустой квартире, которую так рьяно защищал. И никакие деньги не вернут то, что ты потерял.