Онегин: трагедия непонятого одиночества

От автора: одно время любил анализировать героев разных книг с позиции психологии. Вашему вниманию - один из таких анализов. Сейчас мне это помогает уже в моей литературной работе при создании персонажей и более глубокому осмыслению прочитанных книг. Зачем эта статья тут? Просто захотелось поделится и показать, что можно найти на страницах книг. 

С Онегиным я познакомился, как и многие, ещё в школе. Тогда я толком не читал роман и полагал, что история Евгения довольно банальна: не ценим, что имеем, а потерявши — плачем. Как и все, учил наизусть письмо Татьяны и, в общем, недоумевал, зачем оно мне. Вряд ли подросток способен постичь всю глубину переживаний и страданий главного героя.

Вдумчиво прочесть книгу мне довелось лишь этим летом. Тогда‑то я и захотел осмыслить трагедию, которую поведал Александр Сергеевич на страницах своего романа.

Итак, с чего начать?

Каким нам показан Онегин? Молодым денди, уставшим от жизни большого города. Похоже, он просто не смог найти своего места в балах и светской суете: мимолётные романы и «лёгкое» удовольствие явно не отвечали запросам его души.

Совсем иначе выглядит его жизнь в поместье: тишина и покой, редкие выходы в свет, душевные беседы с единственным другом. Но вот в его жизни появляется Татьяна — и Онегин в один миг собственными руками разрушает идиллию. Почему он не отказался от дуэли? Почему не ответил взаимностью Татьяне? Всё просто: Онегин панически боялся искренней близости и той боли, что с ней связана. Кстати, Татьяна в этом смысле — точная копия Евгения.

Давайте взглянем на Евгения с точки зрения психологии.

Если анализировать образ Онегина через призму трансактного анализа, можно выделить две ведущие адаптации: «креативный мечтатель» (шизоидная) и «сверхреагирующий энтузиаст» (истероидная). В нём постоянно сосуществуют два внутренних конфликта:

• Желание найти человека, способного разделить его устремления, — и одновременно неверие в то, что такой человек существует. Шизоидная позиция: «Я — ОК, Ты — не ОК» (ты никогда не сможешь меня понять).
• Стремление быть частью чего‑то — и неверие в то, что его могут принять таким, какой он есть. Истероидная позиция: «Я — не ОК (я недостаточно хорош, чтобы меня любили), Ты — ОК».

Соответственно, он прибегает к двум защитным механизмам:

• уход в себя, во внутренний мир при сильной фрустрации (например, чтение книг, а позже — путешествие по Кавказу);
• создание привлекательного образа, соответствующего ожиданиям общества, — чтобы нравиться другим, оставаясь эмоционально отстранённым.

Этим объясняется контраст в его поведении: в обществе он держится холодно и порой обесценивающе, а в общении с близкими (например, с Ленским) позволяет себе открыться и высказать мнение.

Ленский для Онегина — безопасная фигура: он не вторгается в сокровенные глубины души и спокойно воспринимает его замечания. Однако Ленский — идеалист и в некотором смысле инфантильная личность. Своим поведением он невольно подкрепляет ключевое сценарное убеждение Онегина: его никто не поймёт, он никому не нужен. Опыт близости неизменно оборачивается разлукой и болью.

Именно поэтому искренность Татьяны пугает Онегина. С одной стороны, он видит в ней родственную душу; с другой — само её существование рушит его привычный жизненный уклад и противоречит внутреннему сценарию. Евгений стремится максимально отстраниться от неё, обесценивая саму возможность не быть одиноким. Он уже свыкся с одиночеством и выстроил целую систему аргументов, оправдывающих такой образ жизни.

Одна из особенностей шизоидной адаптации — жёсткое предписание «Будь сильным!». Для таких людей проявление слабости равносильно поражению. Привязанность страшит их так же сильно, как тяготит одиночество. Чем сильнее страх, тем неумолимее действует это внутреннее правило. Вот почему Онегин отказывает «наивной» Татьяне и не отступает в дуэли: он не может позволить себе проявить слабость. Конфликт с Ленским — тоже попытка укрепиться в убеждении, что близость несёт лишь боль и что его никогда не примут таким, какой он есть.

Здесь хочу сделать ремарку и поразмышлять: могла ли история с Ленским закончиться иначе? Как ни странно, да. Ключевую роль мог сыграть сам Ленский. Если бы он искренне интересовался другом, то спросил бы, что с ним происходит. Для Онегина это означало бы: его пытаются понять, он значим — значим таким, какой есть; его чувства важны, и он не одинок. Но этого не произошло.

На протяжении всего романа никто не пытается проникнуть во внутренний мир Евгения. Через всё повествование красной нитью проходит мысль: искренность никому не нужна. Каждый сосредоточен на себе и на том, как выглядит в глазах общества. Поэтому, когда кто‑то решается проявить искренность, она разбивается о рационализм и условности светского мира, не находя отклика.

Особого внимания заслуживает финальная сцена романа. Смог ли Онегин выйти из своего жизненного сценария? Смог ли поверить, что его могут понять и принять? Эти вопросы остаются без ответа. Несмотря на то что Онегин решился на разговор с Татьяной и она не скрыла своих чувств, оба понимали: ничего не изменится — не в том обществе, частью которого они являются. Этот диалог лишь подтвердил их предрассудки и убеждения. Возможно, если бы существовал шанс на иной исход, Онегин так и не решился бы прийти к Татьяне, а Татьяна — заговорить с ним.

Эта сцена демонстрирует, как человек в рамках своего сценария порой предпринимает попытки измениться — но они заранее обречены на провал. Это своеобразный способ подтвердить внутренние убеждения. В жизни такое случается, когда человек готов что‑то поменять, но его одолевают сомнения. Я называю это «точкой выбора». Её суть в том, что человек либо идёт к новой жизни, либо возвращается к привычному сценарию, чтобы вновь пережить уже знакомое — порой с ещё более тяжёлыми последствиями.

Какой путь в итоге выбрал Евгений, остаётся неизвестным. Надеюсь, его выбор оказался разумнее, чем судьба его создателя — Пушкина.

В завершение

После прочтения романа я несколько дней размышлял: как сложилась бы история Онегина, если бы он знал, что его где‑то любят и ждут? Что есть место, где его чувства встретят понимание и тепло? Вероятно, он жил бы с Татьяной, беседовал и спорил с Ленским, наслаждался тишиной и покоем…