Хесс

– Его Светлость Ширан – внебрачный ребёнок, но мало того – он сын демоницы…

– Я знаю. И знаю, что его отцу советовали убить полудемона.

– Сжечь, да. Но Асбрант решил оставить сына в качестве тренировочной куклы.

Ирис непонимающе захлопала глазами. Сидеть вот так, на дне лодки, было даже уютно. Девушка слушала рассказ, попутно пытаясь сообразить, как выбраться из ловушки. Прыгнуть в воду? Но вряд ли моряк не умеет плавать. Или не умеет? Почему, кстати, Ядовитое море называют ядовитым?

– Тренировочной куклы? – переспросила задумчиво.

– Ну да. Конечно, полудемон не наследует всей силы демонов, но всё равно полезно оттачивать своё мастерство на таком, прежде чем ты столкнёшься с демоном…

Это было ужасно. Своего собственного сына сделать чем-то вроде тренировочной лисицы для охотничьих собак! Ирис вздрогнула. «Я не должна его жалеть, – напомнила сама себе. – Он меня не пожалеет».

– Из пяти братьев трое были старше полудемона, один – на десять лет. Четвёртый был ему ровесником, а пятый слишком мал. Когда Ширану исполнилось четырнадцать, он убил одного из старших братьев, и герцог Асбрант велел сыновьям выходить против бастарда сначала по двое, а затем – всем вместе. Но полудемон всё равно убил ещё двух в бойцовой яме: самого старшего и своего ровесника. После этого тренировки закончились.

Ирис вздрогнула. Баэрд снял с себя балахон и набросил на её плечи. Мужчина был одет в костюм ремесленника.

– И что же? – тихо спросила девушка, зябко кутаясь. – Герцог решил после гибели троих сыновей помиловать бастарда и возвысить его?

– Нет. Он хотел его сжечь, но муренцы всегда ценили силу. И ценят.

– Муренцы? А вы не…

– Нет. Я был пленником. Слабость – это то, что никогда не простит народ Неприветливых островов. Ты можешь делать всё что угодно, но не быть слабым. Если ты проявил излишнюю мягкость, или страх, или позволил кому-то одержать над тобой вверх, посмеяться над тобой или… Тебя разорвут в клочья. После боя народ потребовал свободы для полудемона. Его признали сильным, и в дальнейшем, в боях с южанами, его слава росла, и всё большее число муренцев видели своего будущего повелителя не в родных детях их герцога, а в незаконнорожденном. Он был сильнее, жёстче, и его всегда сопровождала победа.

– Ужасно. Ужасный народ. Действительно, мурены. Хищные и ядовитые.

Баэрд снова вздохнул.

– Там жизнь такая, Ваше Высочество. Не ты, значит – тебя. Очень суровая жизнь. Любая мягкость, слабость или великодушие могут стоить жизни не только тебе, но и всему твоему отряду. Изиргир, Шестой князь Огненной земли, вошёл в младшего сына герцога, и Асбрант не нашёл в себе силы убить своего ребёнка. Тогда Изиргир вошёл в него самого…

– И Ширан убил отца.

– Верно.

– А младший сын?

– Выжил. Он и сейчас жив.

– Почему же герцог – не он, а Ширан?

Мужчина взлохматил соломенные волосы, неловко усмехнулся.

– Так ведь… Когда Его Светлость убил отца, старший из двух оставшихся герцогят велел было казнить отцеубийцу. К тому же Йошындар, крепость на Южном континенте, пал и был утрачен, а отряду муренцев пришлось спешно спасаться под градом раскалённых камней и потоками лавы, но… Ширан бросил ему вызов, и войска герцога поддержали его. На Неприветливых островах так принято: вызов отклонить нельзя.

– И Ширан убил брата… – прошептала Ирис.

Это не был вопрос, но Баэрд всё же ответил:

– Да.

– Но ведь оставался ещё младший из сыновей…

– Ему было всего десять лет. Муренцы не захотели себе герцога-ребёнка.

Ирис задумалась.

– Но ведь сейчас ему, получается, двадцать девять? Почему герцогом остаётся бастард Ширан?

Баэрд добродушно хмыкнул:

– Потому что может. Чтобы Хесс мог забрать герцогство, он должен убить герцога Ширана. Поднять мятеж или бросить вызов. Но мятеж… кто ж пойдёт за Хессом, когда есть Ширан? А вызов…

Мужчина запнулся и не закончил. Ирис догадалась сама:

– Хесс боится брата?