Поединок...

По ясному осеннему небу легко и неторопливо плыли облака, словно наперегонки с крикливыми перелетными птицами. Шаловливый ветерок гонял воздух, – колкий, бодрящий, прозрачный, и такой пахучий, что не надышаться. За крепостными стенами разлапистые ели и стройные березы слегка подернуло инеем, а из плетеной ветками чащобы едва доносился частый перестук, то дятлы долбили сухие лесины.

Под зубчатыми краснокирпичными стенами Любицы было нынче шумно и людно, барон Фалко Поморянский собирал городское ополчение. Густо толкался народ, – в огромной толпе смешались баронские воины, фракские и угрские наемники, ополченцы-любичане и просто любопытные горожане, которые окружили место поединка. Фраки и алираны недовольно ворчали, горячие угры грязно бранились на своем смешном языке, а любичане поддерживали лихого земляка посвистом и приветствовали радостными криками. 

Посредине этого круга вертелся на гнедом жеребце Мстивой Кутерьма, показывая свое ратное мастерство и резвость красавца-коня. То и дело взвивался на дыбы разгоряченный гнедой, взрывая пыльную землю, а ватажный дядька подбрасывал вверх и подхватывал на лету обнаженный клинок, выписывая им воздухе такие кружева, что полуторный меч походил на крыло большой бабочки.

– Дозволь мне, барон! – Десятник наемников-угров Кенде Ловас, не слезая с коня коротко поклонился Фалко Поморянскому и своему сотнику, голос его дрожал от нетерпения и предвкушения схватки.

Фракский барон хмуро покосился на расплывшегося в довольной улыбке командира угрской сотни, и сделав вид, что не понял, спросил:

– Что тебе дозволить, десятник?

– Отпусти меня на поединок, везето! – В нетерпении обратился наемник уже к своему сотнику Жольту Мумушу, и было очевидно, что ежели он не получит от них разрешения, то либо своей волей ринется рубиться с наглым архом, либо навсегда затаит нешуточную обиду.

Три дня назад, шестеро скромно одетых ватажников-архов на великолепных конях прибыли в Любицу по дороге ведущей в Полесское княжество, желая наняться за звонкую монету на службу к его милости Фалко Поморянскому. Барон такой негаданной удаче очень обрадовался, потому как собирал в Любице городское ополчение, а набрать в торговом граде умелых десятников и сотников, хорошо знающих язык архов, было непростой задачей.

Еще больше приезду бродячих ватажников обрадовался десятник угров Кенде Ловас, увидев под седлом одного из архов свою мечту, – чистейших степных кровей гнедого жеребца с отметиной в виде звезды на лбу. Конь был из настоящих "догоняющих ветер", на которых меряли длинными переходами Зеленую степь еще деды и прадеды чернобрового Кенде, пока их не вытеснили из родовых земель ясы бродников.

Десятник с ходу предложил за жеребца тридцать полновесных имперских монет, неслыханную цену, ведь крепкого меринка, или резвую кобылу под седло можно было сторговать всего за пять-шесть монет серебром, но в ответ странный ватажник лишь обидно рассмеялся, изрядно разозлив вспыльчивого угра. И вот теперь Кенде Ловасу выпал случай поквитаться за прилюдную обиду и забрать "догоняющего ветер" по праву победителя.

– Может, и вправду отправить нашего храбреца преподать урок дерзкому хвастуну, барон Фалко? – Жольт Мумуш пригладил щепотью роскошные усы. – Его смерть будет наглядным примером остальным дикарям-архам, которым сегодня раздали оружие и записали в городское ополчение. Пусть знают свое место и боятся настоящих воинов.

Барон оглянулся на остальных сотников, которые выразили согласие молчаливыми кивками, и тяжело вздохнул. Лихого арха ему было даже немного жаль, из толкового и резкого парня наверняка получится хороший сотник для этого сброда, называющего себя городским ополчением, но рыжий угр был прав, – любичан следовало держать в страхе. Предавший один раз, сделает это снова и снова...

– Покажите ваши мечи!

 Ватажник вытянул меч из ножен, и жадно блеснули из под густых бровей шальные глаза десятника угров. Меч был хорош! Такое оружие стоило в серебре никак не меньше "догоняющего ветер", и Кенде Ловас еще раз поблагодарил богов за свою негаданную удачу.

– Длина клинков почти равная!

Десятник зорче присмотрелся к клинку арха, и увидев на не заточенном плече меча гравировку молнии, очень похожей на стрелу Иштена, вызывающе спросил ватажника:

– Тебя прислал мне в дар Иштен, мой небесный бог?

– Меня прислал грозный Перун-громовержец, и ты едва ли будешь рад такому подарку, угр.

Сотник Жольт Мумуш оглядел шумную толпу, и пристав на стременах, в полный голос прокричал:

 – Наемник Кенде Ловас и ватажник Мстивой Кутерьма выходят на честный поединок, верхом и с равным оружием! Условия поединка будут такие, – нельзя рубить коней, нельзя хвататься за любое оружие, кроме своего меча, и нельзя применять волшбу, если ей владеешь! За убитого не мстят, виру не берут! Все добро проигравшего в честном поединке переходит к победителю! Освободите круг в тридцать саженей! 

Горяча пританцовывающих на месте коней, всадники одновременно послали их вперед, и еще не улеглась поднятая тяжелыми копытами пыль, как воины под звон мечей уже встретились в середине круга лицом к лицу. Оба верховых резко осадили своих жеребцов – да так, что кони присели на задние ноги, но быстро выправились, а поединщики одно мгновение смотрели друг на друга цепкими, холодными глазами. 

Тут же взвились вверх обнаженные сверкающие клинки и сшиблись десятком быстрых ударов, разнося над замершей толпой в полной тишине такой знакомый слуху любого ратного человека перезвон. Кенде Ловас был умен, хитер и ловок. С первого принятого на меч тяжелого удара наемнику стало ясно, что перед ним не отчаянный храбрец, а быстрый и опытный воин. 

Угр уже не старался выиграть поединок с одного ошеломительного наскока, пытаясь задавить наглого арха напором и выбить его из седла под копыта коней. Кенде вел бой очень осторожно, едва успевая встречать и отводить удары противника, а между тем, сам ватажник бился привычно, и с какой-то ленцой, словно не желая показывать, на что он действительно способен. "Догоняющий ветер" слушался малейшего движения его коленей, легко, и словно в насмешку, кружа вокруг вороного коня десятника.

Звенела хорошая сталь, храпели и скалились, выгибая крутые шеи, взмыленные, грязные от осевшей пыли, жеребцы. Поединщики то сходились стремя в стремя, то разъезжались, горяча притомившихся коней...

Молот Сварога. Том 1. Изгои  https://author.today/work/446909