Про танки, грузовики и их соотношение

К слову сказать, по пьяному делу перечитывал "Я умру за вождя и отечество", и неожиданно вспомнились старые изыскания на военную тему. Если не вдаваться в детали, а ограничиться сухой выжимкой, то в 1941 году в немецком танковом корпусе насчитывалось около трех сотен танков, а в советском мехкорпусе - чуть больше тысячи. Звучит внушительно?

А вот грузовиков обоим корпусам полагалось примерно равное количество - около пяти тысяч. Немецкому корпусу - чуть меньше, но совсем не критично.

А еще - основной рабочей лошадкой Вермахта был трехтонный "Опель", а в СССР - знаменитная полуторка. Для сравнения - грузоподъемность современной Газели - 2,5 тонны.

Вот и получается, что номинально РККА в 1941 году имела танков вдвое больше, чем все остальные страны мира, вместе взятые. А по факту, из-за откровенно хилой логистической составляющей это превосходство откровенно превращалось в тыкву. Потому что танк, если он не заправлен, просто встанет посреди дороги. И никакая смекалка и находчивость не помогут сдвинуть его с места.

Есть подозрение, что советская логистика встала бы, даже если б ей не помогла это сделать немецкая авиация.

К слову сказать, помню, мне очень прочистило в свое время чтение акта передачи наркомата обороны, подписанного Ворошиловым и Тимошенко в 1940м году. Кто не читал - рекомендую. Очень наглядно проясняет, почему в 1941 году случилось то, что случилось. И каков был Ворошилов в качестве наркома.

Если хотите больше подробных блогов на эту тему - сообщите. А пока - вот вам отрывок:

Ничто так не исцеляет от русской хандры, как тряска по русскому бездорожью. Этого удовольствия их взводу выпало куда больше, чем хотелось бы. Но жаловаться совсем не тянет: в радиоэфире нет-нет, да всплывают отчеты пехотных частей. Бедолаги, единственным транспортом которых являются стоптанные сапоги да лошадиные упряжки для орудий. Но ухитряются выдерживать такой темп, что время от времени появляются в переговорах танковых частей и моторазведки. А танки продолжают нестись вперед, останавливаясь лишь в тот момент, когда баки окончательно пустеют. Тут уж хочешь – не хочешь, а приходится ждать снабженцев.

Заправить моторизованный взвод – это только звучит просто. Восемь здоровенных «Ханомагов» жрут столько топлива, что проще удавиться, чем обеспечить полные баки. Но выбора между сложным и приятным никто давать не собирается. Так что приходится возиться с заправкой.

Встали рядом с колонной снабженцев на въезде в очередной городок. Вокруг разлит привычный запах бензина. Солдаты возятся возле автоцистерн – злые, чумазые и пропотевшие, как стадо чертей. Погодка вокруг та еще. Волны иссушающего зноя с бездонного синего неба превратили окружающий мир в гигантский противень.

Чуть поодаль застыли трофейные русские гаубицы. Здоровенные мощные дуры на гусеничном ходу стоят, безразличные к окружающему миру. Сам Пауль захвата не видел. Судя по радиопереговорам, немного потерял: русские пушкари при появлении немецких танков благоразумно разбежались кто куда.

– Обратил внимание? – Спросил Пауль у Штауссена от нечего делать. – Как мимо едет немецкая колонна, так в ней полтора танка и десять километров тягачей да грузовиков. А у русских наоборот. Чем они все эти танки заправлять и чинить собирались? Божьей помощью?

– Они ж вроде атеисты теперь. – Возразил Штауссен. Командир отделения невозмутимо жует травинку. Заявление Пауля он проигнорировал с чисто фельдфебельской практичностью: о количестве грузовиков и танков пусть штабные думают, им на то красивая форма дадена. А обычный немецкий солдат вражеские танки не считает. Он их уничтожает или, на худой конец, захватывает.

Пауль грустно вздохнул несостоявшемуся обсуждению и полез за папиросами. В последние дни приходится то и дело отрываться от своих, уходя в «свободное плавание». Окружающее пространство гудит от русских танковых дивизий. А ведь наступающая армия – это не только танки. Это бесконечные и бесчисленные ремонтные летучки, автоцистерны, грузовики с пехотой. Да и от тягачей с тяжелой артиллерией на марше толку немного. Выедет на дорогу со всем этим добром рота «потрошителей» – и тушите свет. Приходится моторизованной разведке крутиться вокруг колонн на марше, обеспечивать наблюдение за окрестностями и какое-никакое прикрытие.

Жрать от такой жизни приходится через раз, а горячее – и того реже. Куда чаще в ход идет старый добрый сухпай. От пропахших бензином сухарей и холодных консервов во рту застыл мерзкий привкус. Каждый сантиметр свободного места в бронетранспортерах забит стратегическим запасом сигарет. День без кормежки пережить можно, но остаться без папирос – это уже форменная катастрофа. Ладно хоть, Бриге относится с пониманием. И выколачивает из снабженцев жизненно-важный ресурс всеми доступными средствами. Когда руганью и приказами, а когда – кулаком и угрозой пристрелить без суда и следствия.

Как раз закончили заправляться, когда из города на предвкушающих короткий отдых солдат вывалился трехтонный «Опель». Пропылил по разбитой дороге и остановился возле насторожившегося Пауля. Из кабины кубарем вывалился запыленный взъерошенный мужик с встопорщенными усами и гауптманнскими погонами.

– Лейтенант! Срочно поднимайте взвод и выдвигайтесь в сторону вокзала!

– Яволь! – Гавкнул в ответ Пауль. Старая армейская мудрость гласит, что бегающий генерал в мирное время вызывает смех, а в военное – панику. Всклокоченный визитер, конечно, генеральским чином похвастать не может, но вид взмыленного гауптманна тоже не настраивает на умиротворенный лад.

Солдаты споро погрузились на «Ханомаги». «Опель» заложил крутой вираж, развернулся и встал во главе колонны. Вот и ладушки. А то пришлось бы петлять по местным улочкам. Еще и выехали бы не туда – вот это был бы номер.

Солдаты молча расселись по местам. С вопросами никто не лезет, хотя по физиономии Кляйна видно, что его удерживает только опасение выволочки. Пауль в ответ на немой вопрос лишь пожал плечами. Он понимает не больше остальных.

Гауптманнский грузовик вывез прямиком на местный вокзал. Покосившееся зданьице возле длиннющего перрона. Или как правильнее назвать убитую вытоптанную землю вокруг железнодорожной полосы? Окружающее пространство забито войсками.

– Эй! Лейтенант! Разверни машины вдоль железки! – Прокричал давешний гауптманн с «Опеля». И, покинув грузовик, убежал куда-то в сторону вокзала.

На то, чтобы выстроить «Ханомаги», много времени не потребовалось. Бронетранспортеры стоят, залитые радостным полуденным солнышком. Внутри, зажатые со всех сторон железными бортами и открытые сверху солнечному зною, солдаты потихоньку зажариваются до румяной корочки. Чуть в стороне ражий обер-лейтенант расставляет мотопехотный взвод. Солдаты в привычной серой форме устанавливают пулеметы для стрельбы куда-то в белый свет. Пауль попытался хоть у него выспросить, что же, собственно, происходит, но пехтура понимает не больше разведки. На некотором отдалении встало несколько танков.

Целый ворох самых разных частей – видно, что собирали первое, что попалось под руку – застыл возле железной дороги и ждет непонятно чего. Вражеской атаки? Точно нет. Если б в их сторону двигались русские части, их бы разместили на окраинах города и велели приготовить вменяемую позицию. А тут… Как для парада выстроились. И тишина. И никто ничего не понимает.

Через десять минут из здания вокзала выбежал взмыленный майор с биноклем. Невысокий, с ясно различимым пузом. Этакий пончик в офицерской фуражке. Командование подбежало к одному из «Ханомагов». Пауль, как назло, оказался на другом краю вытянувшейся колонны. Пойди разбери, что там происходит.

Майор тем временем обозрел происходящее с крыши бронетранспортера. Поводил биноклем в одну сторону, другую.

– Готовиться к бою! – Крик разнесся над погруженным в мрачную тишину пространством. Ясности от него, понятное дело, не добавилось. В отличие от нервозности. Какого черта происходит? Если будет вражеская атака, чего они тут выстроились, как невесты на выданье?

Пауль уже собирался плюнуть на субординацию и отправиться к пузатому майору за объяснениями, когда в безмятежную летнюю тишину ворвалось тяжелое пыхтение прибывающего поезда. Тяжело стучат колеса, в небо взлетают клубы дыма. Просто поразительно. Только что на него не было и намека – и вот уже тяжелый состав величаво замедляет ход. Пыхтят натруженные котлы. Мимо поплыли одинаковые грузовые вагоны, а в них…

А в них на происходящее ошалелыми глазами смотрят уже знакомые бритые физиономии. Поезд до отказа забит русскими солдатами.

– Пшфффффф. – Оглушительно доложился локомотив вокзалу и встал на месте, безучастный к происходящему. Настоящий военный: поставленный приказ выполнил, личный состав из пункта А в пункт Б довез, а что там дальше – уже не его забота.

Тянутся томительные секунды. Русские ошалело таращатся на немцев. Те, в ответ, уставились на нежданных гостей сквозь прицелы пулеметов. Гробовая растерянная тишина.

– Что, иван, воевать приехал? – Глумливый крик откуда-то из-за спины.

Пауль, не выдержав, заржал, будто настоящая лошадь. Миг спустя к веселью присоединились и остальные солдаты «принимающей стороны». Одним русским не до смеха. Попали, как куры в ощип.