Отрывок из проды Герой Кандагара на зацен

Мы шли по направлению к моему дому. 

Часы на запястье жгли мне руку, потому что мы выходили к парку, и иногда мимо нас проезжали машины. Не зря говорят, на воре и шапка горит. Мне казалось, что вот эта машина… уже едут менты, сейчас остановятся…

Мимо продефилировала влюблённая парочка, девушка держала парня под руку. Две семейные пары ждали на остановке автобус. Видно вышли с какой-то гулянки. Голоса, разгорячённые алкоголем, мужики между собой что-то выясняли, женщины их успокаивали. Но судя по интонации, до драки дело не дойдёт.  

На сороковке мы навели шороху, и тем более ещё и возле Цофа. Менты сейчас встрепенулись, по любому зашевелятся. А тут моя приметная футболка с эмблемой Кисс, разбойные часы на руке. 

Всё это тревожило. Поэтому я чуть приотстал, прикуривая сигарету. Незаметно снял часы, обтёр их футболкой и кинул в гущу травы парка, подальше от асфальтных дорожек. 

Севке нужно было забирать правее, в общагу ПТУ. Но он шёл со мной, хотя ему уже было не по пути. 

− Севка, а ты разве не в общагу? 

− Да там закрыли уже! Всё равно по балконам лезть! − он взглянул на часы. – А я хочу ещё кое-куда заскочить…    

− А на кого ты учишься? – спросил я.  – И на каком курсе?

− На втором, − безразлично ответил Севка. – В двадцать первом. На автослесаря.

Никто особо на автослесаря учиться не желал, поэтому заманивали тем, что по выпуску получаешь права на грузовой автомобиль. Если так разобраться, двадцать первое училище штамповало водителей, хотя по факту государство требовало слесарей.

Я не ошибся, он на год младше. Но уже прошёл Крым и рым. Правда человек из него формировался ужасный. Но… у него своя правда.

Вообще, человек даже когда поступает плохо, всё равно считает, что он прав. Потому что у каждого своя правда и своя справедливость. А если вскрыть и показать ему все его дела, он ужаснётся.

− Слушай, Севка… А чего тебя Курбет называет Липучкой? С чем это связано?

− Глянь на меня! – он развёл руки в стороны, будто на показе мод.

Одет нормально, ничего такого.

−  Да ничего странного не вижу!

− А на мне мои только трусы! Остальное взял у кого-нибудь поносить.

− В смысле поносить? Отобрал?

− Неа! Что я, дурак, что ли? Попросил. У одного штаны там, у другого футболку.

− Теперь понятно… − протянул я, выяснив нужное.

Мы добрались до техникума. Чтобы скоротать путь, двинули с тротуара вдоль стадиона. Раньше там была обычная тропинка, проходящая между гаражами и турниками. Прохожие никому не мешали, ходили вдоль гаражей.

Но месяц назад там поставили забор из труб. Не совсем забор – заграждение высотой примерно по грудь. И чтобы через него перебраться, нужно либо его перелезть через верх, либо под ним почти проползать. Для женщин или людей пожилых это было препятствие, но не для нас. Нам это было, что переступить кирпич. 

Вообще непонятно, зачем его поставили. Эта тропинка никому не мешала. Но, видно, нашлась большая голова, которая решила, что ходить там людям нельзя и поставили забор. Хотя сам стадион был огорожен только частично гаражами. 

Конечно, его могли бы поставить и планово, но то что произошло дальше, доказывало, что всё не так просто. 

Как только Севка запрыгнул на ограждение, чтобы его перескочить, так спрыгнул обратно.  

− Не лезь! – остановил он меня, хотя я уже протянул руку к трубе.

− Что? 

Он поднёс к лицу руку и понюхал.

− Вот падлы! Солидолом трубы вымазали! Теперь им кабздец будет!

Я пригляделся. И вправду верхняя и нижние трубы густо измазаны, прямо висели щедрые клочья солидола. Тот, кто мазал, делал это с наслаждением. 

Севка отирал о траву руки. Затем, ругаясь, стал рвать траву и вытирать штаны. 

За это время я прошёл вдоль всего забора. В самом конце у задней стены гаража метра полтора трубы оставались ржавыми, но чистые. Видно переусердствовали с намазкой в районе тропы, а до конца преграды подлого средства не хватило. 

− Иди сюда, тут можно перескочить, − позвал я чертыхающегося Севку.

Мы перепрыгнули преграду и двинулись по тропе вдоль гаражей.

− Ну… всё! – сказал он зловещим голосом. − Пошли сейчас камней наберём! Окон у них уже не будет!

У меня уже не было желания что-то бить, тем более уважения к Севке не испытывал. Он был для меня хуже, чем пустое место. Возможно, если бы в солидол встрял и я, то пошёл бы на акцию мщения. Хотя… ради справедливости можно было и поучаствовать. Но нет, я решил идти домой.

− Знаешь, мне и так на сегодня приключений хватит с головой! Тем более ты погремишь по стёклам, а потом за дома нырнёшь и через парк свалишь. А мне нужно будет после шума домой пробираться. И могут припалить соседи.

Севке не особо понравилось, что я его не поддержал. Он хмыкнул.

− Ладно! Иди домой, я время выжду, чтобы ты зашёл, а потом начну.

− Всё, пока! 

Заходя за гаражи, я оглядел здание техникума. Окна двустворчатые, большие. Метра два в высоту, если не больше. 

Севка под гаражами уже искал камни.

Во дворе никого, время уже позднее, но возле общаги в беседке сидела молодёжь. Оттуда слышался временами смех и бренчание на гитаре. Из той беседки наш двор просматривается превосходно. И если бы я бежал домой после большого звона, то это бы увидело с десяток человек.

Но пока иду в тени гаражей. Сняв футболку, я разорвал её почти пополам, скрутил в рулончик. Почти на ходу сунул в мусорный бак. Благо, он был уже заполнен больше чем наполовину.

Холод вцепился в мою шкуру с ещё большей силой.

Мне оставалось несколько шагов до подъезда, как раздалось ожидаемое громкое дзынь. Затем скрежет и шорох падающих больших кусков стекла на бетонную отмостку. 

Сейчас тут будет звону…

Ссылка на книгу тут https://author.today/work/516228