«Линга Шарира»: темп, фантазия, нетребовательность

Отзыв на первые семь глав романа «Линга Шарира. Феникс расправляет крылья». Подробности здесь. Кратко: мы с соавтором предложили авторам отдать их произведения на наше прочтение и растерзание, в рамках 1 а.л.. Первый отзыв — вот. Публикуем не в "Рецензиях" на роман, т.к. целиком текст не прочитали, а это одно из совершенно справедливых условий настоящего рецензирования.

«Линга Шарира. Феникс расправляет крылья»

Бодрая «мужская» писанина, фэнтези для мальчиков. Короткие фразы, энергичные сцены, безапелляционные заявления. Персонажи простые и привычные: неплохой-парень-в-беде, шеф-отец, майор-не-так-прост-как-кажется, подруга-демонесса-оторва, суровые спецназеры. Все правила коммерческого текстоделания соблюдены: «труп на столе» в первой же сцене (прологе), сюжет ясен, никаких неожиданностей, кроме жанровых поворотов и превозмог, не предвидится.

Автор знаком с матчастью (оружие, история, исследования сна) и не упускает случая это продемонстрировать, вплоть до составления глоссария; таким образом, «это ещё и полезные стихи» ( Гусля). Одна из первых глав полностью посвящена истории исследования сна и обрисовыванию логики и физики мира — но, полагаем, её будут пролистывать, уж очень она не вписывается в заданный автором темп повествования.

Далее. Если с ритмом и персонажами в целом ещё терпимо (и не такое читывали), на твёрдую три и даже с плюсом (это, напомню, в нашей школе означало «удовлетворительно»; читатели, которые удовлетворятся таким чтивом, несомненно, найдутся, и, несомненно, в количестве), то само содержание этих ритмично меняющихся блоков-абзацев и описываемых ими событий вызывает очень большие вопросы.

Название: стандартное и ужасающе фэнтезийное, из тех, что прячут в общественном транспорте под черную суперобложку. Реально, «Макс. Сонный спецназ» или «Дример-2. Гибридные войны» как минимум не хуже.  Линга Шарира, феникс — не из этой оперы. Или первые пять глав не к этому названию. Или их выкинуть вообще. В ЛитРПГ же решают эту проблему как-то, ещё в аннотации.

Эпиграф: сдаёт всю малину сразу. Зачем?

Пролог: неизвестные злодеи убивают персонажа и своих же раненых. Такая вот форма «зачистки». Это, дьябл, что вообще?!  Как люди работают в таких условиях? Автор хочет нам сказать, что дело НАСТОЛЬКО серьёзное — ну ок, перекалибровываем наш так-не-бывает-детектор на совсем жестяную жесть, но в следующих главах он не пригождается: всё вполне в рамках. Зачем было убивать своих?

Сцена боя с танками. Сразу ясно, что это сон (см. предатель-эпиграф), но, видимо, оно так и задумано. Сцена неплохая сама по себе, но затянутая, надо сокращать на четверть минимум. И снова — зачем она? В детстве говорили: «не смешно, зато про войну». Не надо вызывать у читателя какие-то чувства отсылками к Великой Отечественной. Да, скорее всего она уйдет (уже уходит) в область мифов, анекдотов и материала для разного постмодернизма, но пусть это будет сделано в текстах другого жанра и уровня.

Сцена вербовки главного героя в армию. А главный герой крайне сговорчив и лёгок на подъем, надо сказать! совсем как, например, в «Черновике» — там это вроде оправдано, т.к. события жанром диктуются такие, что «тяжелые», вросшие в свои обстоятельства, герои просто не впишутся в лихой сюжет. Здесь же, когда мы долго рисуем реалистичный институт, реалистичную биографию, отсылаем к ВОВ (один из главных и до сих пор действующих маркеров привязки к реально случившемуся), рисуем реалистичного героя — откуда такая внезапная лёгкость бытия? Один разговор и подписал? Да, такое бывает, но это неправдоподобно (отличаем правдивость и правдоподобие! в историях важнее второе, мы должны точно знать, во что готов поверить читатель). А где сбор документов, где военно-врачебная комиссия, а где девушки из военкомата, где приказы и печати, печати и приказы?

Эти несообразности — их больше, чем тут упомянуто — складываются в весьма громоздкую картину уже с первых же пяти глав, что требует от читателя усилий, явно не подразумеваемых жанром. Читатель рано или поздно обнаруживает, что мир является, как говорят программисты, неконсистентным: всюду торчат признаки нарушения им же, миром, своих собственных законов. С прочтением это несовместимо: автор нас обманывает, ничего этого не было, планета пуста, населена роботами.

Насколько текст требователен к нетребовательности читателя («требователен к нетребовательности», а? отлично же!), настолько же автор снисходителен к себе. Шаблоны, шаблоны, кругом одни шаблоны: зассанный подъезд, тупой сержант, спортсмен, не смогший нормально жить после завершения карьеры, позывные из боевиков и т.д. и т.п. Слабый язык: лишние прилагательные, текст изложен «под речь», это плоский поток сознания и описания событий; картонные «информативные» диалоги, «двигающие» сюжет, с плохой атрибуцией («ловко уклонился от ответа Ерохин» — почему «ловко», когда это нихрена не ловко? зачем он уклоняется от ответа? зачем нам знать о том, что он уклоняется от ответа?).

Герою практически некуда расти. Его база слишком высока: есть тульпа, есть работа, есть признание (и со стороны кого! Целого Министерства обороны!). Проблемы поставляются ему снаружи, и выщелкивают не слишком значимых персонажей (боксёр Димка прожил в книге три дня и две сцены). Внешний конфликт, который, по идее, должен вызвать у нас сочувствие и интерес, в итоге лишь почтительно подсвечивает крутизну Максима Александрова. Кто сказал «Мэри Сью»?  

Разберём пару мест для конкретности.

«Черный микроавтобус «Мицубиси» остановился неподалеку от входа во второй подъезд панельной девятиэтажки».

«От входа во второй подъезд» — глупая конструкция. Никто так не говорит и не пишет — вход в подъезд. Неподалеку от второго подъезда.

«Из-за открывшейся дверцы сноровисто выпрыгнули четверо мужчин спортивного телосложения».

Из-за дверцы? Это как вообще? Мы по марке микрика должны были догадаться, что дверь отходит в сторону, а там за ней квадратиком сидят мужчины? Почему выпрыгнули? Как это вообще выглядит? Второе не слишком удачное предложение.

«В подъезде было душно, грязно, накурено, и воняло кошачьей мочой. Здесь пути троицы немного разошлись. Один из них не спеша стал подниматься по лестнице, а двое других вошли в лифт и уехали». 

Про шаблонную стандартность подъезда уже упоминали. Вошли в лифт и уехали — это сильно. Чем не нравится «поднялись на лифте»? Три неудачи для одного короткого кусочка многовато.

Очень раздражает то, что мысли выделены курсивом.  

В сцене боя, в которой все так динамично, Дмитрий размышляет во время драки. Так не бывает. Драка это рефлексы, рефлексы и еще раз рефлексы. А Дмитрий анализирует ситуацию, ставит диагнозы, и даже позволяет себе цитировать классиков.

«Дмитрия швырнуло на асфальт» 

— по наивности можно подумать, что Дмитрий упал. Не повторяйте наших ошибок. 

«Дмитрий, не поднимаясь с колен, потянулся к пакету с продуктами, нашарил в недрах бутылку коньяка и резко метнул в стрелявшего.

До подъезда слишком далеко. Не успею...»

Это даже в описании выглядит долго. А ведь это и вправду не быстрое занятие — нашарить что-то в пакете, вынуть, замахнуться и кинуть. Стоя на коленях, заметим, и с 9мм пулей в груди. Умница стрелок, надо полагать, меланхолично наблюдает за развитием событий. Не забываем, до подъезда далеко.

«Дуп! И в центре лба Дмитрия появилась крохотная красная точка, — знак правды. В эту же секунду стремительно вращающаяся бутылка коньяка пятнадцатилетней выдержки, наконец, закончила свой бесконечный полет и с хрустом вошла в переносицу стрелявшего. Тот кулем рухнул в дверном проеме подъезда, выронив ствол на асфальт».

Выясняется, что до подъезда не так уж и далеко, раз от летящей бутылки так сложно увернуться. Плюс две шикарные, абсолютно никакой роли не играющие, детали: красная точка – знак правды, и коньяк пятнадцатилетней выдержки. Ну и завершающий трэш, где водитель «по инструкции» добивает своих и уезжает, оставив кучу трупов и как минимум два весьма специальных ствола (см. глоссарий).

***

У автора всё в порядке с фантазией и основными навыками изложения. Но налицо крайняя нетребовательность к себе, что означает неуважение к читателю. Текст требует чистки на уровнях синопсиса и поэпизодника, а после утрясания мотиваций, конфликта, арки и устранения всей мэрисьюшности ему, скорее всего, потребуется опытный редактор.