"одолеем бармалея!" и пылающие вожделюбы

П. Юдин

Пошлая и вредная стряпня К. Чуковского

Правда / 01 марта 1944

К. Чуковский — известный детский писатель. Его стихи разучивают дети, читают взрослые.

Понятно, что детский писатель должен считаться с тем, что он пишет во время войны. Ведь война не проходит мимо детей. Жестокий и неумолимый враг не щадит детей.

К. Чуковский, побуждаемый, видимо, желанием связать свое творчество с глубокими детскими переживаниями во время войны, написал книжку в стихах «Одолеем Бармалея». Книжка издана в Ташкенте, в 1943 году.

К. Чуковский задался целью описать детям современную войну в образе зверей, как войну между зверями. Само собой, К. Чуковскому потребовалось разделить зверей на злых и на добрых, на агрессоров и на обороняющихся, ведущих «справедливую» войну.

Когда-то в одной из детских книжек К. Чуковского мы читали:

Замяукали котята:
Надоело нам мяукать,
Мы хотим как поросята —
Хрюкать!

Эта «путаница» была непритязательной и занятной. А вот когда автор захотел мобилизовать этих котят, связать излюбленные им образы с событиями всемирно-исторического значения, путаница получилась совсем нехорошая.

К. Чуковский перенес в мир зверей социальные явления, наделив зверей политическими идеями «свободы» и «рабства», разделил их на кровопийцев, тунеядцев и мирных тружеников. Понятно, что ничего, кроме пошлости и чепухи, у Чуковского из этой затеи не могло получиться, причем чепуха эта получилась политически вредная.

На страну Айболития напал людоед Бармалей со своим звериным царством Свирепией (ягуары, шакалы, носороги, удавы «и другие кровожадные звери»).

Чтобы читатель не принял Айболитию за СССР, автор специально оговаривается: где-то есть могучая страна Чудославия, держава славы, родина героев, откуда прилетает знаменитый и непобедимый пионер Ваня Васильчиков, убивающий Бармалея.

Детский зверинец — абсолютно неподходящий материал для изображения современной войны. Для изображения врага подобий среди зверей найдется сколько угодно. В образе каких же зверей представить мирную страну, на которую нападают? Все «агрессивные» персонажи из Айболитии исключаются. Львы — во всяком случае («кровожадные звери»). Орлов в свою Айболитию Чуковский включает — хотя они и хищники, но без них уж очень убогая и беспомощная страна получилась бы. А в остальном население Айболитии — это зайчата, ежата, лягушата, верблюды, воробьи, олени, светлячки и т.д. Правит Айболитией доктор Айболит — «румяный, седой и добрый».

А там у порога толпятся убогие:
Слепые котята и белки безногие…
Хромой лягушонок с больным животом,
Худой кукушонок с подбитым крылом.
И зайцы, волками искусанные.

К. Чуковский наделяет зверей всеми качествами и навыками, необходимыми для людей, ведущих войну: они умеют летать на самолетах, умеют стрелять из зениток, минометов, они управляют танками, знают тактику боя — разведка, засада, десант, шпионаж и предательство.

Звери оснащены всеми современными средствами войны, у них настоящие самолеты — истребители и штурмовики, у них настоящие танки, зенитки, минометы, автоматы, пулеметы. Бегемот стреляет из скорострельного пулемета, оранг-утанг — из миномета, макаки летают на штурмовиках и т.д.

Лягушата, зайцы, верблюды, белки, журавли захватили у агрессора трофеи: сто четыре батареи, триста ящиков гранат, полевой аэростат, сто двадцать миллионов нерасстрелянных патронов.

И получается у Чуковского полное искажение реальных представлений. Зачем, спрашивается, лягушкам и зайцам бомбардировщики, мотоциклы, велосипеды? Как ребенок может представить, что лягушонок управляет настоящим танком, или воробья, едущего на мотоцикле, а утенок стреляет из тяжелых орудий?

Детям доступен мир фантазий, вполне допустимо художественное фантастическое представление о действительности. Но этот художественный вымысел должен иметь свою логику и отвечать в идее хотя бы в отдаленной степени возможной реальности. Иначе фантазия превращается в фальшь, а само изображение перестает быть художественным.

Наши дети знают, что такое самолет, что такое танк. И убедить ребенка, что добрый и храбрый воробей сбил настоящий бомбардировщик, ? невозможно. Это даже не смешно, это противоречит и детскому представлению о внешнем мире.

По заданию автора требовалось — через образы «детского зверинца» — представить «гуманизм», «мужество», «силу». «Гуманизм», как видим, получается очень уж жалобный и жалкий, а с «силой» выходит совершенное неприличие: она представлена… воробьем.

Что же, кто же
Мне поможет?
Кто пирата уничтожит?
Кто взовьется и собьет
Этот черный самолет?
«Я!» ? чирикнул воробей,
Прыгая среди ветвей:
«Иль погибну в бою,
Или я его собью».

С помощью журавлей воробей сбивает самолет.

Совершенно ложный тон — нет того ощущения силы, которое можно и должно было дать и в детской сказке.

Смешение игрушечно-забавно-«чепуховых» интонаций с какими-то реальностями проходит сквозь всю книгу и действует очень неприятно:

И доктор к войскам
Поскакал на верблюде:
«Ура! Мы идем в наступление!»

Или:

Вы, кузнечики-разведчики,
Побегите по полям…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И поставьте у калитки
Дальнобойные зенитки.

Ты, лягушка-пулеметчик…
Вы, орлицы-партизанки…

Сколько детей в нашей стране встретились с самыми страшными фактами фашистского зверства; и в самом глубоком тылу нет детей, которые не видели бы инвалидов и не понимали бы, что это — всерьез, а не в шутку. И сам Чуковский напоминает, что враг

строчит из пулемета
В перепуганных детей.

Если уж есть в сказке такие строки, то после них невозможно, немыслимо сочинять такое:

Пляшут гуси с индюками
И ромашки с васильками…
И с лопатою топор
Прискакал во весь опор.

Этим — после стрельбы в детей из пулемета — никого не развеселишь и не утешишь. Если пулемет, ? нужно какое-то совсем другое продолжение. Нельзя смешивать эти вещи друг с другом.

Чуковский в своем рассказе сместил все реальные понятия и представления. Война идет между зверями. Но Айболития ведет войну со Свирепией и ее царем Бармалеем, оказывается, потому, что Бармалей — людоед. Он задался целью:

Погубить! Разбомбить!
Ни людей,
Ни детей —
Никого не щадить!

Айболит говорит, что эту гадину надо уничтожить. «А иначе весь народ от чудовища умрет».

Выходит, что лягушки, зайчата, верблюды вступились за бедных людей. Это уже не художественная фантазия, а несуразный, шарлатанский бред К. Чуковского.

Сказка К. Чуковского — вредная стряпня, которая способна исказить в представлении детей современную действительность.

«Военная сказка» К. Чуковского характеризует автора, как человека, или не понимающего долга писателя в Отечественной войне, или сознательно опошляющего великие задачи воспитания детей в духе социалистического патриотизма.

Ташкентское издательство сделало ошибку, выпустив плохую и вредную книжку К. Чуковского.

П. Юдин