Фентези. Средневековые нравы.

Нижеследующий текст является чисто игровым, фентезийным - действие происходит на некой обитаемой планете, куда попадают четверо наших современников. Тем не менее, изложенные факты отнюдь не являются плодом исключительно авторской фантазии: 

Увидев москвичку в дворянском платье и шапочке с пером, сидевшую бочком в дамском седле, мальчишки поспешно повскакивали, а кое-кто, помладше, даже собрался задать стрекоча. Анечка махнула рукой в перчатке, предлагая не церемониться – в конце концов, она не настоящая высокородная дама. И только тут впервые по-настоящему задумалась. 

В активе было прекрасное знание здешнего языка и невероятно сложного, слогового письма – премудрый Илома с учениками не терял времени даром, заставляя заниматься по двенадцать часов в здешние длинные сутки. «Ещё одно свидетельство в пользу её высокого происхождения, – объяснял он Её Сиятельству. – Мужичку пришлось бы пороть, заставляя учиться. А это принимает всё сразу. Не говоря о том, что она прекрасно умеет писать и явно немало читала на своём родном языке...». Во всяком случае, так рассказывает Ниету, случайно подслушавшей разговор между достойным респати и госпожой Нахису Ильвихи, мамой Михи и Ирику. 

В пассиве было то, что она осталась одна. Как просветили москвичку Ирику и тот же Миха, в одиночку здесь по дорогам не ездили. Богатый дворянин выезжал из поместья или замка непременно с пышной свитой. Дворяне победнее, имевшие всего лишь одного слугу, предпочитали путешествовать компанией. Купцы собирались в караваны. Крестьяне, удаляясь от родного палисада, сбивались в кучку. Ниету рассказывала, что служанки, отправляясь в трактир за обедом, пивом или вином для хозяина, предпочитали делать это сообща. И даже перед пышным, насчитывающим сотню всадников «поездом» орнелийского принца всегда скакал авангард. 

«Разбойники, моя госпожа! – объяснял Анечке старшина «поезда» Като та Эсви. – Войска высылаются только против крупных банд, способных захватить и удержать часть земель эгльрами. Вроде той, что напала на вас и ваших друзей. Против мелких банд, человек в десять, достаточно патрулей на дорогах, личной охраны, оружия и удачи...».

«Но почему бы их вообще не извести?..», – удивилась Анечка. 

«Разбойников? – расхохотался та Эсви. – О, простите, госпожа моя! Разбойников нельзя извести – в противном случае Его Сиятельство рискует остаться без подданных. Вы думаете, разбойники – это дикари, живущие в лесных логовищах? Напрасно. Разбойничающий ночью днем может оказаться честным трудолюбивым крестьянином, «смиренным» ремесленником, а то и мелкопоместным дворянином...».

Анечке, привыкшей к тому, что бедные – «хорошие», а богатые – «плохие», всё это казалось странным, нелепым, диким. И то, что сидящие в замках сеньоры могут бояться собственных крестьян. И что в отсутствие сеньорской власти крестьяне, желая заплатить налог, запросто могут сделать набег на соседнюю деревню. Что горожане ненавидят замковую челядь, а та платит им той же монетой. И что слуги могут быть совершенно искренне преданы своим господам – и даже плакать при расставании. Однажды она подумала, что земные легенды о справедливом разбойнике Робин Гуде могут иметь совсем иную, отличную от общепринятой, подоплёку.