Критиканалья в ужасе от "Зайка" автор Женя Керубини

Ночь, за окном льёт дождь, за интернетом кто-то снова роняет наш несчастный кластер... но не будем об ужасной работе, лучше о литературном ужастике. Перед Критиканальей оказался маленький рассказ про зайку. 

Первые два абзаца Критиканалья ужасно пытался понять, что за зайка. Потому что экспозиция такая:

Зайка заставляет себя повернуть голову вправо, где сквозь провалившуюся крышу конюшни виднеется безнадёжно пустое поле, до самого края мира, что очерчен разделительной полосой редколесья. Зайка обещает себе не смотреть больше влево, на такой тёплый свет в окнах Дома.

Нет, механистичность рефлексии фокального персонажа... короче, явно нам дают понять, что что-то не так с зайкой. Только не дают понять что это за зайка: зайка, девочка или игрушка? Правильно, а то вдруг мы испугаемся раньше времени?

С одной стороны, оно может и верно (с точки зрения идеи), но читатель в лице Критиканальи вместо того чтобы погружаться и саспенсовать задаётся дурацким вопросом о том, что тут перед нами, и как это воображению рендерить? А никак, видимо.

Ну ладно некая зайка торчит сутки на лавке, наверное это игрушка.

Далее мы чуть больше узнаём крипоты:

В непослушное стоячее ухо натекает, и шрам снова ноет и чешется. Недавно Хозяйка вставила в него стержень, чтоб держалось, и улучшение не успело ещё прижиться.

То бишь, игрушка или немножко живая, или вовсе не игрушка... (тоже работает на идею как бы), но так как мы в принципе не знаем, что перед нами и как оно выглядит, то... саспенс унесли вампиры. Потому что воображение не воображает - не за что цепляться. 

Это не "Коралина в стране кошмаров", где процесс вспарывания куклы работает на образах, и заставляет домысливать, хотя ничего такого нет. Поскольку... там было всё видно, и от этого можно было оттолкнуться, а тут мы где-то в ухе зайки или глазнице.

При мысли об этом перед глазами встаёт мишкина оторванная лапа: в последний момент Мишка вцепился в Зайку мёртвой хваткой, но крепление плеча не выдержало веса тела. Зайка сам чуть не летит следом, и видит, как от удара оземь Мишка лопается в нескольких местах — но глаза у того, что лежит внизу, живые, вопреки всему живые, и смотрят прямо Зайке в душу. Падения с крыши, будто бы случайного, оказалось недостаточно.

Здесь проблема в том, что картинка вроде есть, но её убивает "крепление". Критиканалья представил себе классически плюшевые игрушки, и тут "крепление", а не нитки, ткань, "сухожилия" и даже не "игрушечная плоть". 

Крепления сразу относят к аниматроникам из фнафа (не играл, но наслышан). Предсказывают направление развития сюжета и мешают воображению - заставляют ранние картинки перестраивать сцену или тупо зависать с "недостаточно данных". А Критиканалье надо торчать в повествовании и пугаться, наверное....

Далее воспоминания зайки разворачивается, кокетливо приоткрывая симпатичный быт и хобби Хозяйки игрушек и прочие мимшности. На вкус Критиканальи, здесь мешает внутрення борьба между "хорошо бы смыться" и "ой баюсь остаться один". Вероятно это нацеленно показать изменение (нарушение) сознания зайки, но заставляет соображать, а нафига он боится остаться один?

Как часто этим летом Зайка страстно желал, чтоб о нём позабыли, а теперь, в ноябрьской пустоте заброшенного сада становится страшно, что за ним так никто и не вернётся.

В итоге смесь сюжета построенного на загадке "что здесь происходит" подана несколько запутанно и вместо катарсиса "омг какой ужас!" приходит "кровавенько, под пиво пойдёт". Сложно сказать отчего так, то ли из-за того что Критиканалья Критиканалья, или всё же тексту надо было определиться, пугает он или загадки запутывает.

На сём всё. Оценка: синий.