О романтике бумажной волокиты
Автор: Валерий ШахановЗося пришла во Всеобъем, чтобы посвятить себя чему-нибудь большому и прикольному. Ей нравилась тусня коллег из обширных вотчин, обожала высокорослых стряпчих из головных всеобъемов, делегированных парламентариев, сплошь в крутых прикидах и с кожаными папками в руках, частенько приезжающих на этаж обсудить судьбоносный проект. Это была её стихия. Единственной, кто омрачал Зосе радость сопричастности, была вездесущая Зинаида Корейко.
Она невзлюбила Зосю с самого начала, а когда та со временем стала приезжать на работу в такой же машине, что и Зинаида, да еще и ставить ее на VIP-местах, жизнь документооборотчицы заметно усложнилась.
Дважды ее на неделю лишали льгот на покупку цветов в зинаидином киоске, а затем отрезали и от вспоможения, которое гарантированно получал любой всеобъемовец, если, конечно, он не плевал в начальство из трубочки разжеванными бумажными пульками и не нарушал установленных понятий.
Притеснения и несправедливость начальства свели вместе Зосю и Захара. На этой неоднозначной почве они прониклись доверием друг к другу и гораздо дольше, чем того требовали приличия, проводили в курилке, обсуждая сквозь призму собственных обид неправомерные и, как им казалось, неквалифицированные действия тех, кто стоял выше по служебной лестнице.
Когда Зосе нужно было дать ход какому-нибудь циркуляру, она прибегала к помощи Захара, достаточно сносно овладевшего замысловатой всеобъемовской клинописью.
— Захарий, послушай. Я что-то запуталась: «В силу специфики работы комиссии необходимо поручить данные функции сотруднику аппарата Надзирательного Всеобъема, оставив при этом П.П.Шарикова в составе комиссии в качестве ее члена».
— Ну и что?
— Мне не нравится «в качестве ее члена». По-дурацки звучит. А по-другому, вроде, не скажешь.
— Лучше не скажешь.
— Я же серьезно, — понарошку обижалась Зося. — Как правильно сформулировать-то?
Немного покумекав, Захар находил округлую формулировку, после чего Зося благодарно смотрела на него, и они вместе шли курить.