Современная социальная система винтиков-шпунтиков, или неизбежность внесистемности

Нынешний социум, — любой страны, — напоминает некую махину с крепко завинченными гайками. Внутри этой махины накапливаются пары и растёт социальное давление; его сбавляют развлекающими телевикторинами, отвлекающими политическими игрищами в телеящике, фильмами-жутиками. Всё жестко схвачено: общество регламентировано и иерархизировано, таргетизировано в соц.сетях. Словно бы поставлена задача учесть (посчитать) каждого и приспособить к системе: «чтоб не слонялся, где ни попадя». 

Возникают вопросы: поскольку система замкнутая, то, в чём элемент свободы в таком типе общества? Предусматривается ли вообще сия свобода? Куда делся собственно человек в этих тенетах и лабиринтах социальных институций? Вопрос Диогена опять актуален. В такой системе, по слову Достоевского, «нет воздуха».

Но ещё совсем недавно, в средние века, справедливо названными тёмными, социум всё же неожиданно предусматривал неожиданные элементы свободы, и даже вольной воли, причём на государственно-институциональном уровне: это внесистемный феномен странствующего рыцарства* (сам себе управленец; в славяно-русской традиции то же относится к княжеской дружине, где нет подчинённых: «друг» и «дружина» – однокоренные слова, или, в культуре народной сказки – Иван-царевич, у камня на распутье: без командиров и подчинённых) и наличие, обобщённо говоря, свободных художников* (странствующие гусляры, гудошники и скоморохи, бродячие актёры, менестрели, миннезингеры).

Чем ближе к современности, тем ситуация хуже: инквизиция, вселившая безотчётный и беспричинный трепет и животный страх в ужаснувшихся людей; царская Россия, перенявшая с западни Запада жёсткую иерархию с крепостничеством, позже (1861 год) принявшем формы экономической зависимости; белое движение, расплачивающееся с Антантой суверенитетом страны и безразлично относящееся к народу, его обслуживающему; Церковь, с её «высоконравственной» потребностью и доныне в рабах и овцах («Где тут люди?» – спросил бы Диоген); 

Демократия — в капиталистической закрытой системе это всего лишь форма тоталитаризма.

Нынче, как рудимент воли-свободы, остались лишь профессии «свободных художников», но эта ветвь государству особо не нужна. Средний класс (экономически зависимый, впрочем) истончается, и общество, уже в который раз, возвращается к набившей оскомину поляризованной толпо-элитарной иерархии, когда есть элита и – быдло. И оказалось, как во времена инквизиции, что народ, который стал восприниматься после развала СССР быдлом, можно даже расстреливать из орудий, науськивать на него армию. Это видно на примере гражданской бойни на территории ЛДНР со стороны укрофашистов.

Исходя из вышесказанного, можно говорить, что государственность, с её жёсткой иерархией, неминуемо превращается в нечто полицейское: задача государства – материальное развитие, что формирует отношение к человеку как к «человеческому материалу», общество превращается в потребительское, когда каждый обязан покупать, потребности потребителей формируются встроенными в такую систему спецами, и способности человека используются исключительно с точки зрения полезности для экономики или политики.
То есть создаётся жёсткая замкнутая система, без зазоров свободного проявления индивидуальности. Забывается вольная и волевая человеческая суть. Человек тут рассматривается как двуногое существо, обязанное выполнять определённую гос.функцию. Здесь нет Личности как индивидуальности, здесь только безликие функционеры различных ступеней в жёсткой иерархии соподчинения. В социальном смысле Личность исчезла: заводской рабочий как (живое?) продолжение монотонного станка, или гуманитарий, заваленный бесконечными бумажными отчётами, как продолжение рабочего стола.

Трансгуманизм навязывает поделки, которые, якобы, помогут развить когнитивные функции, например, память -- с помощью некой встроенной в мозг (!) "флешки". И я тут не говорю даже о том, что такую флешку можно взломать и влезть в неприкосновенную личную жизнь каждого. Больше того, с такой флешкой памяти окажутся ненужными усилия для запоминания. Перед нами окажется безвольный человек -- без развитой силы воли. Марионетка. Чипированная марионетка. Человек умер. 

 
Но человек не рождается социальной функцией: пенсионером, рабочим или управленцем, – это лишь форма развития некоторых навыков, не могущих заменить собой человеческое.
В этом смысле иначе видятся люди, стремящиеся стать лидерами. По сути, такие люди просто конформно согласны безоглядно влезть в систему соподчинения: системный ordnung*, принципиально не предусматривающий хотя бы элементы свободы, сделает таковых лидеров винтиками, раскрасит в любой цвет, хоть в чёрно-коричневый; «модный» коричневый хайп 30-40х годов. И ссылки на внутреннюю свободу не оправдаются: не бывает внутренней свободы без внешней; это хитрая уловка, подвох, широко распространённая социальная иллюзия.

Интериоризация иллюзии. Попалась как-то в руки детская книжка про Винни Пуха и «всех-всех-всех». Знаменательно, что издатель очень нестандартно подошёл к делу: в вольном-превольном переводе этой книги все лесные «звери» жили именно в государстве; сам писатель, представитель вольной профессии «сказителей», об этом даже не подозревал, пиша свою книгу. Новым людям, читателям прямо «с молодых ногтей», предлагается отсутствие – отсутствие альтернативы социальным иллюзорным установлениям. Предлагается незнание о (своей) природной жизни (=бытии) в пользу быта внешней социальной суггестии. Тем самым, в средней и дальней перспективе открываются широкие возможности для манипуляции, поскольку опора на самое себя устраняется; попытка устранить эту опору и в эмоциональном, и в мировоззренческом смыслах. Условно говоря, та самая киношная «матрица».

Возникает русский вопрос «Что делать?». Для начала, нужно выстраивать открытые социальные системы. Подробнее ответит нам на этот вопрос спиральный принцип русской Матрёшки, но это в другой раз.
…по этому же динамико-окружному принципу Матрёшки построены город Москва, более древний Аркаим. Город (его структура, местоположение, способ общежития) как явление социальной системности, с выходом на психологию его жителей.

p.s. В тексте не важны политические взгляды патриотов-государственников, или взгляды, отрицающих национальные государства (это отрицание само по себе ошибочно), либералов. Речь не о какой-то политике, а о Человеке как таковом, его значимости, смысле, его долгоиграющей цели. Политика на фоне Человека – фантастическая несуразица, что-то очень временное и поверхностное. Диоген это подтвердит, обязательно.

p.s.2. Личность, понимаемая как человеческое, а не социально обусловленное, обнаруживается в парадигме Неклассической рациональности, задающей формирование личностного начала как индивидуальности, то есть самоосновного явления (М.К. Мамардашвили).
Классическая же рациональность задаёт понимание развития человека как социально обусловленной личности, существование которой зависит от суггестий «общественного договора» (Ж.-Ж. Руссо) и нивелирует индивидуальность.
(с)