Искусство переобувания в воздухе. Часть 1.

Жили были не тужили четверо друзей
По закону их судили четверо судей.
Год сидел Иван Иваныч,
Два сидел Иван Степаныч,
Три сидел Иван Фомич,
Всех заложил Иван Кузьмич

Жили были не тужили четверо друзей
Кузьмича убить решили трое братовей.
Крест принёс Иван Иваныч,
Гроб принёс Иван Степаныч,
Яму рыл Иван Фомич,
Всех закопал Иван Кузьмич

Дворовая песня

Во время работы над книгой мне пришлось как следует зарыться в историю первой половины двадцатого века. Двадцатый век это, уважаемые читатели, без преувеличения, Век-Волкодав. Все мы знаем историю концентрационных лагерей, ещё более нам знакома  история массовых войн с намотанными на гусеницы танков сотнями тысяч несчастных. Историю про черные свастики и красные звезды, про миллионы репрессированных и миллионы сожженых в концентрационных лагерях, все эти ужасы мы знаем со времён школьных учебников и сегодня я не буду напоминать вам об этом. Сегодня я расскажу другую историю. Историю грандиозного кидалова.

Начинается эта история во вполне знакомой всем, выросшим в девяностые, обстановке. Локальная война где-то на богом забытом краю некогда великой державы, чьё могущество осталось в далеком прошлом и теперь слабые потомки  сильных людей пытались сохранить  остатки рассыпающейся на глазах империи. 

Семеро друзей -  участников той войны и являются героями нашей истории. На самом деле, друзьями то они друг другу не были. Братья по оружию - вот как их следует назвать. У всех у них были примерно одинаковые взгляды на жизнь и верность профессии. Профессией у них была война, и в своем деле эти семеро были настоящими мастерами.

Шли  годы. Братья по оружию росли в чинах, а страну лихорадило. И вот наступил момент, когда все семеро братьев по оружию стали не нужны. Ну знаете, когда у вас тут доброе и светлое государство благополучия выросло, мрачные ветераны колониальных войн не должны светить своими небритыми физиономиями. И от друзей избавились. От каждого по разному. Один сбежал аж в другую страну, остальных раскидали по максимально удаленным от столицы медвежьим углам. С одной стороны, хорошо хоть никого не убили, а с другой - ну какой мрачный небритый ветеран такое стерпит?

И вот в голове одного из военных, назовём его Очкарик, созрел мрачный и коварный план. В этом плане, разумеется присутствовали люди в черных рубашках, факельные шествия, и другие атрибуты фантазий любого уважающего себя мрачного ветерана. Чего точно не было в этом плане, так это нынешней страны, отправившей нашего дорого Очкарика на свою восточную окраину. План был принят всеми остальными мрачными ветеранами, а кроме того в него влезло новое лицо. Парень, которого мы назовём Мажор. Настоящий сын своего отца, Мажор обожал идеи про черные рубашки и факельные шествия. Поскольку Мажора денег и влияния от умершего папы досталось с лихвой, наш дорогой Мажор себя не ограничивал. Хочешь шествия -на. Рубашки? Да пожалуйста! Только чёрный цвет занят. Возьми, дружище, пожалуйста голубой. И вот Мажор с Очкариком стали замышлять недоброе, собирая вокруг себя множество любителей военных маршей и вскинутых рук. К ним почти сразу присоединился Толстяк - второй из тех самых семи друзей, о которых я уже рассказывал. Семеро, это на самом деле многовато, и подробно я остановлюсь ещё на двух из них. Первого мы назовём Кавалерист, а второго Иван Кузьмич. Причём тут Иван Кузьмич? Ну конечно же, в честь героя приведенной в эпиграфе песни. Уж очень эти персонажи похожи.

Итак, узнав, что готовиться нехорошее, и что в этом нехорошем былые товарищи по колониальной войне очень рады его видеть, наш Иван Кузьмич решил сперва попытать счастья на другой стороне, написав маляву законному (и абсолютно ничего не подозревающему) правительству столь несправедливой к нашим героям страны. "Ничего личного" - думал, наверное, наш Иван,  выводя своё письмо под неверным светом керосиновой лампы, - "просто очень стать начальником генерального штаба хочется".

Что вышло из малявы Ивана Кузьмича вы, дорогие читатели, узнаете в следующей серии этой, без сомнения, интересной и поучительной истории.