Нерецензия на роман "Последний шаман Цитруса" (острожно: спойлеры!)

Это точно не рецензия. Потому что я не буду ничего анализировать. Если смогу. И причина такого решения очень проста: анализ в данном случае неизбежно приведет к критике. А я не хочу критиковать — я хочу сказать спасибо автору за интересный опыт и… и, возможно, показать ему его текст через мои цветные стеклышки. Кто знает, некоторые стеклышки у нас могут даже оказаться одинаковыми по цвету и узору трещин. А, может, напротив, я тут себе навычитывала такого, что автор свой роман не узнает. Тем более, что я не люблю Сэлинджера, не прониклась Гербертом и умудрилась в свое время опоздать с чтением Стругацких. Короче говоря, я даже не пытаюсь собрать мозаику в соответствии с авторским замыслом  — я всего лишь перебираю осколки. Благо в романе много осколков. Очень-очень много осколков. На цветные стеклышки. 

Обычно я стараюсь тщательно проставлять вводные слова и обороты, напоминающие, что я не претендую не только на истину в последней инстанции, но даже на истину вообще, однако сейчас эти оговорки рискуют отхватить слишком много пространства, поэтому вот одно большое предупреждение: всё нижеизложенное — предельно субъективно. Или даже запредельно.

...«Последний шаман Цитруса». В названии причудливо сочетаются острый драматизм и тихая ирония: «последний» - это всегда о риске утратить что-то безвозвратно; «последний шаман» — отсылка к риску такой утраты на уровне миропорядка и мироздания; однако довольно сложно всерьез воспринять название «Цитрус» - особенно для планеты (тем более, как подсказывает обложка, а позднее — и аннтоация, для планеты оранжевой), потому что сразу возникают апельсины — с Чебурашкой в них, с запахом детства и праздника, с ярким-и-теплым цветом посреди хмурых ноябрей-февралей. 

...Я быстро читаю, поэтому регулярно случается, что решение о том, читать или не читать книгу, принимаю, проглотив уже процентов тридцать, а то и пятьдесят текста. ...Вот пять фраз, которые, в частности, потребовали, чтобы «Шаман» был дочитан. Они не самые лучшие, не самые интересные, не самые впечатляющие — вообще не самые-самые хоть чем-то. Они просто чем-то отозвались - и удержали.

• Вынул из-за пояса баллончик с белой краской, вывел поверх темных деталей, сплавленных между собой, огромную, сколько размаха хватило, цифру “10”. 
• - Теперь он вцепился в детей, Ив, - сказал Рэй, глядя вдаль. - Что ему дети-то сделали? Может, я чего-то не понимаю, но он ведь не рассказывает. Он ничего не рассказывает, и я не знаю, как ему помочь.
• Ким Джонс никогда никому не умел помогать, даже не пытался. Он умел руководить. Жертвовать. Командовать. И всех спасать в последний момент. 
• - Если выжил, то уже не герой, - подумав, отрезала Гоша. - Не считается.
• Это в конце концов все, что они могут делать, - хотя бы пытаться. 

...Я всегда обращаю внимание на имена героев, хотя и отдаю себе отчет в том, что порой накручиваю на палец те смыслы, которых, возможно, нет. Но данный текст оказался столь снисходителен к этой моей слабости и столь щедр на ассоциативные ряды, что устоять было невозможно. 

Ray и Mist, например. «Луч» и «Мгла». И это могло бы быть cheesy, однако отношения между героями таковы, что семантическое поле самоочищается от дешевых поверхностных значений, и думаешь, например, не о лучах света в темном царстве, а просто о свойствах луча и, соответственно, мглы. И понятие «метафизика отношений» вдруг обретает еще пару-тройку слоев. Кстати, mist – это еще ведь еще и способ подачи крепкого алкоголя; и созвучно Myst – принятому сокращению от mysterious/mystery и пр. (К слову, я умудрилась угадать, как образовалось имя-прозвище "Мист", причем, парадоксально, «ключом» оказалась рано упомянутая манера не договаривать не только фразы, но и слова (кстати, это роскошно!), и лишь потом, страниц через тридцать, воображение дорисовало вероятные обстоятельства, при которых это могло произойти, и веселиться как-то резко расхотелось.) Ну а имя «Ким» в переводе с кельтского означает всего-навсего «главный»; кроме того, считается, что это светская форма библейского имени «Иоаким», означающего «Бог поставил».  «Открылась бездна, звезд полна...», м? А уж в сочетании с фамилией «Джонс», одной из пяти самых распространенных фамилий англоязычного мира… Что до Рея, думаю, его фамилия отсылает не столько к Джону Маккейну (хотя и это забавно), сколько к Шотландии и шотландцам, со всеми качествами, которые принято им приписывать — от упрямства до верности (если идти по относительно "светлой" части палитры). 

Зак... О, Заку с именем повезло не меньше! Пророк Захария (Закария), чье имя в переводе значит «Господь вспомнил», оставил книгу, которую я пересказывать не буду, - скажу только, что эсхатологические и апокалиптические мотивы в ней выражены едва ли не сильнее всего (среди книг Ветхого Завета).

Снежок, он же Мэй. Снежок в песках — само по себе прекрасно, а вот May — это не только «май», это еще и «можно/могу»… А еще это часть сигнала Mayday, аналогичного сигналу SOS (для радиотелефонной связи).

С Гошей игра вышла слишком короткой: у меня есть знакомая Маргарита, регулярно именуемая Марго и Маргошей, поэтому сюрприза ни с полом, ни с именем не получилось, однако оценить идею это не мешает. Не говоря уже о толпе разнообразных Маргарит, литературных и исторических, встающих за спиной сей юной девы.

Ивор — имя викинга. И тут на образ работают и неправдоподобно синие глаза, и способности к разрушению, и военно-плавательные успехи… и первооткрывательство, да, от этого тоже никуда не денешься.

...Линейное повествование, притворяющееся нелинейным, или нелинейное, притворяющееся линейным? Мне очень нравится это решение — и нравится, как точно — геометрически точно — определены и соотнесены почти все точки этих параллельных непрямых. Две части истории рассказывают не только сами себя, но и друг друга. Причем «старшая» из них, в общем-то, довольно быстро предвидится в общих чертах, однако для понимания «младшей» истории оказываются важны именно нюансы: мелочи и блики междустрочия, надстрочия и застрочия. Форма имеет значение. Размер — тоже.

...Удивительно цельный союз словесных конструкций, фразировок и общей композиции — истинное единство. Акмеистическое. Редкая гармония целей и средств: все шероховатости и неровности, зазубрины и вмятины, паузы и прыжки — всё снайперски точно, и всё звучит. И всё действительно — песок: кристальность и текучесть, твердость и вязкость, летучесть и весомость.   

...Ни текст, ни планета, ни герои не имеют ничего общего с цитрусовыми. Это — орехи. Причем отнюдь не миндаль. Арахис и фундук, да еще местами со скорлупой. Царапающие, требующие воды — и очень насыщенные по вкусу.

Спасибо.