Карэле Карэле. Читательская игра ассоциаций

Леденцовая саламандра на шоколадной обложке — именно эта ассоциация появилась у меня после прочтения у Векши романа в рассказах (или рассказов, объединённых в роман). Сначала даже не поняла, что именно изображено, просто нейтральный фон, непривычный после гармонично продуманного оформления других авторских рассказов.

Карэле Карэле — имя перекликается с Карелией, карамелью, обещает сказку, приятное и тёплое чтение. И не подводит, по крайней мере, в начале. Но, как уже не раз замечала, что многие сказки, начинаясь легко, постепенно начинают погружаться в глубину, добавляется философия и кое-где мрачно тянет щупальца изнанка нерешённых проблем реала. Здесь тоже тональность радужных красок меняется по мере развития мира и раскрытия характеров героев. И вместе с этими изменениями самодостаточная сказочная мозаика, сложенная из рассказов-карамелек, превращается в полотно фэнтезийной истории, в котором местами зияют прорехи — недосказано, умолчано, просто обошли вниманием.

Это не делает полотно менее живым, а книгу — хуже. Но, начиная читать с одним настроением, заканчиваешь уже с другим. Не скажу, что с тяжёлым, но и не чувствуешь себя отдохнувшим душой, как после первых историй.

Рецензий и отзывов на книгу много. Какие-то я проглядела, после прочтения, разумеется, чтобы не искажать первое впечатление. Многое совпадает с моим восприятиием, что-то расходится, но не критично. Поэтому вместо ещё одного разбора полётов или попытки логически обосновать мнение просто предложу цепочку читательских впечатлений:

Фарфоровый Оле-Лукойе ходит по книжным страницам,

специи добавляет, ни много ни мало — как раз.

В обмен на огонь варит кофе, заботится о домочадцах,

немножко, но сильно магичит, по-джуффиновски хитро.

В кондитерской вкусно пахнет корицей и Шоколадом, 

порой пастилой из яблок и чуточку волшебством.

Но ведьма — совсем не странник, она здесь хозяйка дома,

сначала её не заметно, но мимо потом не пройти.

В роли кюре — затрудняюсь, возможно, филолог-практик?

Не Момсы же, в самом деле, которым всегда не везёт?

Резвится в печи саламандра, играет и Дивный Народец,

но разные эти игры, от шалости до беды.

От оборотней до фейри, от колдовства до науки,

от плюшевых мишек до зомби, от призраков до людей.

Зеркальный ключ не откроет запрятанные секреты,

но их разузнает кондитер, который ни сыщик, ни маг:

история с пансионатом, тайны контрабандистов,

гипнотизёры, вуду, брауни, дикари...

Коктейль из различных судеб и семьдесят девять специй,

мозаикой текста сложились в лоскутное полотно.

Оно живое и дышит, меж разных миров протянулось,

но где-то зияют пробелы — проели, видать, едоки.

Их штопать кондитер с женой наверное, даже, согласны.

Но… всё же потом, а пока что пускай всё идёт как идёт.

Про тайную дверцу ни слова, смотреть на неё не стоит, 

и ржавчиной пахнет от дверки, которая на виду.

О прошлом смолчать привычно, пусть серый город истает, 

вершителей артефакты — перо да песок времён.