Рецензия на роман «Книга первая. Апостолы.»
Как можно писать так легко о религии? Нет, серьезно: как это возможно? Легкое увлекательное авантюрное приключение — с такой подноготной! В качестве бонуса — экскурс в культуру и религию весьма экзотических стран, от Индии до Китая, и легкий юморок. И уж совсем удивительно: как можно читать книгу с таким увлечением, когда название само по себе — спойлер? Видимо, что-то умеет автор, знает какие-то секреты, некий дзен, словно вжился в роль одного из своих святых.
Я в Твоей растворяюсь власти,
Вся награда: и труд, и посох.
С чего взяли вы, что несчастен
Тот, кто принял священный постриг?
«Четвертое отречение»
Наталья Точильникова
«Четвертое отречение» — это книга-перевёртыш. Вначале она отсылает нас к «Матрице», той самой начальной сцене, когда Нео встает из-за стука в дверь, пытается перезагрузить компьютер, а потом его берут под арест. После чего мы знакомимся с весьма экзотичным миром: альтернативная история Земли, на которой живут святые бессмертные. Пара отличий в исторических событиях, в остальном — всё как у нас с вами. Даже интернет есть, хотя и зовётся иначе, поскольку главным языком мира стал не английский, а церковная латынь.
Да, это весьма набожный мир, в котором правят религии. Наверно, потому приход Спасителя так живо сказывается на всех сферах жизни. А как еще реагировать, когда чудеса — в порядке вещей, и каждый (подчеркиваю: каждый) может стать бессмертным, если познает дзен или другую разновидность просветления? Да, это утопичный мир. Не всё в нем гладко, до сих пор властвует Инквизиция, Россия — католическая, не православная. Зато нет той мучительной пустоты постмодерна, затягивающей в себя всю веру и надежду на лучшее.
Мир утопичен, да. Ровно до прихода Мессии. Дальше начинаются войны, наводнения, ураганы. Что и неудивительно — Страшный Суд всего через три года. И за это время мир должен преобразиться, подготовиться к концу света и воскрешению мертвых.
Что предстоит всему творенью?
Всё, всё идет к уничтоженью! Гете «Фауст
При всех чудесах эта книга на удивление нефантастична. То самое, на что намекают Олди в своем эссе: всё здесь кричит о том, что это здесь, это может случиться с каждым! Из рядового программиста — в апостолы Всевышнего. Причем обставлено все так, что веришь. Как ни крути, за спиной у героя остался иезуитский колледж. Но он не фанатик, не тот, кто закрывает глаза на странности Мессии-Спасителя. За что бывает жестоко наказан. Ну а чего вы ждали от Ветхозаветского Господа, наславшего Всемирный Потоп?
Ведет он себя, впрочем, как человек. Бахвалясь силой, соря чудесами направо-налево. Таким ли должен быть Христос номер два? Раз за разом книга возвращает к этому вопросу. Но не дает ответов, уж точно не в первом томе. Потому нам приходится, как и главному герою, принимать всё на веру. Именно здесь как нельзя кстати пришелся литературный приём под названием «некомпетентный наблюдатель»: главный герой, не являющийся главным действующим лицом, а наблюдающий за событиями — отчасти со стороны, отчасти изнутри, но никогда не получая всей информации о происходящем.
Мы ведь с вами — тоже некомпетентные наблюдатели: в своей жизни, в своем государстве, на планете Земля, во вселенной в целом. Мы не знаем, как всё это работает. И нам тоже остаётся лишь верить, что мир добр и светел или зол и чёрен, и на основе этого строить свои поступки.
И я кивнул и ветер оседлал,
И начертал на небе знак прозренья,
И было утро - меч, рассвет - металл,
В узде ветров звенели звезды-звенья.
Я первый и последний, я - трава,
Сливаясь с каждой искрой мирозданья,
Я там, где Суть. Бессмысленны слова -
Я то, что не нуждается в названьях. Наталья Точильникова
«Четвертое отречение»
О самом тексте: изложение легкое, без избыточной художественности, также без избыточной религиозности, что делает текст легко читаемым. Первая глава словно писалась в отрыве от остального текста — нарушена мелодика. Но уже со второй главы всё идет гладко. Также у меня возникла претензия к профессии главного героя: то, что он программист, вспоминается всего пару раз. Мало известно о самом герое, он словно полностью растворяется в повествовании.
Впрочем, эту книгу можно назвать повествованием от второго лица. В той же степени, в какой повествование от II-го — истории о Шерлоке Холмсе. Также бросается в глаза несколько запутанная структура глав: каждый том поделен на части, в каждой из которых нумерация глав начинается с единицы. Таким образом в книге десяток первых глав, десяток вторых, третьих и несколько разных четвертых. Впрочем, на этом мои претензии иссякли. Та самая ситуация, когда забываешь о тексте и видишь не форму, а содержание.
Я убью не себя — гордыню
Да стремленье к земному царству.
В храм Акации и полыни,
Я пришел сюда, чтоб остаться. Наталья Точильникова
«Четвертое отречение»
Скажите, вы бы умерли за Господа Бога? Зная, что он тотчас же воскресит вас, как сказано в священных писаниях. Вы б расстались со своей жизнью, положили бы оную на алтарь? Или, того хуже, убили бы себя сами, зная, что на вас не ляжет страшный грех самоубийства, и воскрешение случится тут же?
Если да — это расчеловечивание. Страшнейшая из вещей, которые могут случиться с человеком, его душой и совестью. Выход за предел своей природы, инстинктов и сути.
С другой стороны — как иначе стать богом, стать святым? Даже Христос должен был умереть, чтоб воскреснуть. Это возвращает нас к теме Сверхчеловека. Кто они — святые и бессмертные: сверхлюди или уже полубоги? Тем более что в мире «Четвертого отречения» святые появляются в любых религиях, конфессиях и государствах. Святой Франциск соседствует с Такуаном Сохо, они оба — с Ади Шанкарачарьей.
Меня волнует вопрос: как? Как все мировые религии еще не слились в одну?! Ведь то, что их всегда разделяло, это спор, чья религия верна. А здесь, получается, верны все. И новоявленный Мессия по очереди навещает все ключевые страны, чтоб почесть их традиции. Даже внешне меняется: то кожа желтая, то третий глаз во лбу, то снова вполне европеец.
Но есть еще одно: различие культур. Как можно объединить веру в святого и доброго Вседержителя с могучим Господом Гнева из Ветхого Завета? А как объединить рабов Господних и потомков богов? Кали-Разрушительницу и Деву Марию? Стремление в Рай и «встретишь Будду - убей Будду»? Самое сложное — вера в Джихад. В конце первого тома Господь в окружении апостолов отправляется в Мекку. И это, чую, будет самым сложным испытанием, переломным моментом. Но это уже — второй том. Рецензент честно держит себя в руках, не читает продолжение истории, пока не напишет отзыв по первой книге.
А эта первая книга не только авантюрна, но еще и эстетична. Стихи — авторские, написанные в разном размере и манере. И тоже содержат спойлеры. Правда, разгадать их дано не каждому. Хочу разобрать по крайней мере одно стихотворение, вступительное:
В океане истин не сыщешь брод,
И клубок дорог мне не расплести,
И я никуда не веду народ,
Потому что не знаю, куда вести.
[...]
Можно жить по вере назло врагам
И свободу духа на Путь сменить,
Только я никаким не молюсь Богам,
Потому что не знаю, о чем молить. Наталья Точильникова
«Четвертое отречение»
Полная неопределенность, дезориентация в океане веры, сомнений и непреложных истин. Оказыватеся, просто доказать, что Бог есть, — еще недостаточно. Поди еще докажи, что это именно тот Бог, и что следует идти за ним беспрекословно, распустить парламент и принять новую власть. А как же свобода выбора? А как же право на ошибку? Но конец света близко, пора спасаться, время на ошибки вышло.
Однако даже Иисус в былые дни просил у Бога-Отца: «Ты уверен, что это нужно? Если это возможно, да минует меня чаша сия».
Это стих о другом Спасителе. Спасителе, согбенном под возложенным на него грузом, и, что страшнее, знанием, что такое правда, а что кривда. Ибо нет ничего ужасней. Ни сомнений, ни колебаний, ни пощады, ни милости. Что такое вера, что такое религия? Страшная вещь. А уж когда она правит миром...
Но кто сказал, что наша Земля, где продают и покупают что угодно и кого угодно, — лучше? Капитализм с нечеловеческим лицом, изображающий из себя демократию, или жесткая бескомпромиссная теократия с инквизицией и неверными? Ни то не хорошо, ни другое. Так где же истина? И правда, океан смыслов, в которых можно утонуть. Счастью для всех даром — бывать ли? И что это за книга «Четвертое отречение» — утопия или антиутопия?
Если смотреть по количеству пострадавших — антиутопия, определенно.
Если смотреть по количеству спасенных — вроде как утопия (но автор постоянно заставляет в этом сомневаться).
По некоему логическому завершению, которого хочется не только для отдельных нарративов, но для всей мировой истории, — утопия.
По близости конца света, множеству природных катаклизмов и нарушений — антиутопия.
Но одно здесь утопично по определению: это мерило святости. Каждый может стать бессмертным, помните? Достаточно прийти к определенному единению с Богом, пустить его в себя, стать аватарой, одной из многих, и наконец обрести высший смысл.
Который не в деньгах, не во власти и славе земной, не в собственности, не в спорах и доказательствах, не в хаотичном причинении добра всем и вся, не в любви земной и всём земном. А только в спасении своей собственной души.
А Бог... Кто знает, может, ему и святым — не по пути?
Я по когтям узнал его: он лев,
Он кость от кости собственной пустыни,
И жажду я, и вижу сны, истлев
На раскаленных углях благостыни. Арсений Тарковский
Итак, как видите, книга очень наглядно и легко доносит весьма серьезную тему: поиск Бога в себе самом впротивовес навязыванию Богов извне. Неизвестно, чем это еще закончится. Лишь напомню: апостол Пётр (а главного героя зовут Петр) трижды отрёкся от Господа своего Иисуса Христа. После — покаялся, но три отречения были, это факт.
Будет ли — четвёртое?
