Наталья Точильникова

"Звонили в дверь, это точно. Я простонал и перевернулся на другой бок. Звонок повторился. «Кого там черти носят?» - проворчал я и открыл глаза. По экрану компьютера разлетались окна «Fenestrae -NT». Я зло нажал «reexeg », и комп начал медленно перезагружаться. Что мы такое пили вчера? «Молоко Пресвятой Девы»? Или «Слезы Иисуса»? Или сначала одно, а потом другое? Звонок уже гудел не умолкая. Я наскоро натянул джинсы и, зевая, направился к двери.
- Кто там? - сонным голосом спросил я.
- Откройте! Святейшая Инквизиция!
Я пошатнулся и почувствовал лбом холод замка. Хуже могла быть только Смерть с косой собственной персоной. Я выпрямился и осторожно посмотрел в глазок. Да, сомнений быть не могло. Мужчина средних лет с этакой сладкой физиономией и воздетыми горе очами, словно в непрерывной молитве. Сразу видно: духовное лицо. К тому же одет в черную мантию инквизитора поверх белой сутаны. Из-под сутаны видны кроссовки, но, к сожалению, от этого не легче. Следователь Святейшей Инквизиции..."

"Мне было плохо, как никогда: голова раскалывалась, то и дело накатывали приступы удушья, и комната плыла перед глазами. Выпил обезболивающего. Не помогло. В два часа ночи решил вызвать «Скорую». Проблема дотянуться до телефона! Бросил. Ладно. Хрен его знает, что это такое, а у них инфарктов полно. Выживу!
К утру мне стало легче.
Встал. Шатаясь, подошел к зеркалу. Вид изнуренный. Запавшие воспаленные глаза. Синие круги вокруг. Полуфабрикат для гроба, покойник без ретуши. И что-то новое в облике. Не могу понять что. Я и не я.
Позвонил на работу: «Меня не будет». И после обеда смог выползти на улицу.
Над Москвой разливался закат. Пылали облака. Я гулял сначала по Тверской, потом свернул на бульвары.
Голова работала совершенно отдельно от ног и в бешеном темпе. Я стал вспоминать свою жизнь во всех подробностях. С датами. Все, что когда-то учил в школе и институте. Шквал информации. Казалось забытой. Нет! Только полустертой и способной к восстановлению..."

Первая книга цикла "Кратос".
Вторая книга "Пасынок империи" здесь: https://author.today/work/93274
Третья книга "Город убийц" Здесь: https://author.today/work/109082

"Сквозь огромные окна бьет багровое закатное солнце, стучит под сапогами искусственный камень пола, там, за стеклом, шумят деревья, огромные как галактические линкоры, тени играют на бархатной обивке стен. За спиною и по бокам гулкие шаги охраны, руки сложены за спиной.
Я не могу поверить в происшедшее..."

Космическая империя Кратос. Умирает старая императрица Анастасия Павловна, и к власти приходит ее преемник – Владимир Страдин. Чем обернется его правление?
Перемены не заставляют себя ждать. На отдаленной планете Светлояр, входящей в состав империи, арестован и обвинен в измене глава колонистов Даниил Данин, ученый, путешественник, воин и дипломат.

Вторая книга цикла "Кратос".
Первая книга "Кратос" здесь: https://author.today/work/90018
Но можно читать и независимо.
Третья книга "Город убийц": https://author.today/work/109082

Можно читать без второй: ГГ-разные. В третьей ГГ - Анри Вальдо.

Артур Вальдо – сын тессианского революционера, сепаратиста и террориста Анри Вальдо, пасынок покойного императора Кратоса Даниила Данина и воспитанник правящего императора Леонида Хазаровского.
Как так исторически сложилось, изложено в первой книге цикла «Кратос». Вторая книга о том, как с этим быть. Тем более, что в жизни Артура намечается не только любовь, но и некоторые проблемы. Да и в империи не все спокойно, а власть императора не так прочна, как кажется.

"- Анри, что ты делаешь? – спросил Ройтман.
- Любуюсь закатом, Евгений Львович.
- Где?
- На сопках.
- Я велел тебе домой идти. Четыре часа назад, между прочим.
- Я не думал, что вы так быстро приедете, Евгений Львович, извините. Сейчас иду.
- Ты знаешь, что в деревне творится?
- Нет. А что-то творится?
- Не то слово! У них девица какая-то пропала. Собираются искать всем миром. Грешат на тебя.
- Евгений Львович, я не ем девушек. Я их не ел даже одиннадцать лет назад.
- Не сомневаюсь. Только местное население не в курсе твоих кулинарных предпочтений. Они почему-то считают, что тот, кто покусывал армию Кратоса и сожрал пассажирский корабль, может и девушкой закусить.
- Не правы, - заметил я.
- Так, Анри. Может быть самосуд. Так что я вызвал полицию. И тебе гораздо выгоднее попасться мне с полицией, чем местным жителям…"

Москва. Середина девяностых. Будни (и не только) биржевых брокеров.

"Я пишу эту книгу только потому, что у меня кончился срок давности. Я перелопатила весь УК, я просмотрела все статьи, которые могут иметь ко мне хоть малейшее отношение, я приплюсовала все, что можно приплюсовать. Кончился! Как ни крути!
Итак, вернемся на десять лет назад, ибо десять лет – срок давности по тяжким преступлениям.
Весна 1995 года..."

" - Радуйся, о Лиэн Мэй, ибо ты избран вместилищем духа!
Трое воинов низко поклонились, двое шагнули ко мне.
- Нет! Пощадите! Я только сдал экзамен!
Руки заломили назад и скрутили веревкой. Выдернули из-за пояса меч. Дверь отъехала в сторону, и перед моим носом вырос дородный человек в малиновой шапочке и малиновой мантии ученого. Глаза внимательны и хитры, подбородок украшен маленькой бородкой. Пухлые руки. Мантия расшита белыми журавлями.
Человек опустился на колени и трижды коснулся лбом пола.
- Меня зовут Сым Тай-ши, о шэньди. Божественный император Гуа-ди страны Вэ назначил меня Распорядителем Смерти. Я буду сопровождать тебя в Небесный Павильон.
"Шэньди"! Титул приговоренного..."

Франция, 14 век. Великая чума унесла множество жизней.
Все почти, как у нас. Только в этом мире святые бессмертны, а эльфы живут среди людей: воины, ученые, лекари и менестрели. Но теперь их обвиняют в том, что это они вызвали мор.

"Ее лицо заметал снег. Брови, когда-то черные, превратились в два тонких белых перышка и волосы подернулись инеем, как сединой.
- Марин!
Она лежала на горе других мертвецов, как все брошенная в подворотню. Хоронить не успевали. Даже дворян. Наследница замка Шинон уравнена с крестьянкой. Чуме безразлично.
Почему он не вернулся раньше! А, если бы и вернулся? Что бы он мог сделать? Чума не опасна для него, но не для нее.
Этьен осторожно провел рукой по ее щеке. Холодна. Снегурочка.
Лунный свет на его руке. Тонкое серебряное кольцо сверкнуло на пальце.

Там, за епископским дворцом, по замерзшей Сене, мела поземка и Нотр-Дам белел в лунном свете, как снежный замок. Воздух пропитан дымом, увы, не спасающим от чумы..."

В недалеком будущем в России приходят к власти православные традиционалисты.

"- Еврей? - осведомился у меня бритоголовый молодой человек в черной кожаной куртке.
- Нет, что вы. Русский, православный. Вот крест, - и я вытащил за цепочку из-под рубашки железный крестик, украшенный зеленой эмалью.
- Ты мне крестом в морду не тычь, - весомо заметил пожилой коренастый обладатель баса. - Может, ты выкрест. Так мы их тоже..."

Главный герой обязан по сигналу с детектора, вшитого ему в руку, делать себе некие инъекции...

"Пищал детектор. Маленькая полупрозрачная капля из стеклопластика, вшитая мне в правую руку, чуть ниже плеча, пульсировала и наливалась красным. Опять! Этого не было уже давно...
Хорошо, что дома. На работе я бы не решился. Подумают, Бог знает что! Хотя доктор Цейслер наказывал мне везде носить с собой лекарства.
Я потянулся за шприцем и ампулами. В голове уже творилось что-то непотребное. Мысли путались. Быстрее! Неужели за долгий период ремиссии я разучился быстро делать уколы? Ломаю ампулу, наполняю шприц, а бес в моей голове уже нашептывает: "Не надо. Зачем ты это делаешь?" Прочь! Колю в вену и отключаюсь..."

Средневековье, фэнтези, христианство.


Вена

Я влюбилась в этот город,
Что, как бабочка, приколот
Шпилем Штефана к земле,

Город Моцарта и Фрейда,
Слышишь: скрипка! Слышишь: флейта!
Что теперь поют во мне.

Горы здесь зовутся "лесом",
Пиво чтут не меньше мессы,
Как холсты растят сады,

Здесь цветы и на монетах
И в почете оперетты
Искрометные ходы.

...Лихтенштейн, старинный замок,
Медлинг, хоригера запах,
Вин и мяса аромат,

Венский шницель необъятный
Да нетвердый путь обратный
В ночь, упавшую, как плат.

Здешний кайзер сер и скромен,
Только Штраус удостоен
Быть, как вальсы, золотым,

Да в мистическом порыве
Экспрессивные святые
Мчатся к сводам кружевным.

Отчаяние и надежда, молитва и вера.
Уголовное преследование, тюрьма и немного мистики.

Магистральное стихотворение:

* * *
Я чист перед Богом,
Неважно, что думает суд,
В безмолвии строгом
Меня конвоиры ведут.

Неважно, что сыщик
В глаза ухмыляется: "вор!"
Неважно, что свищет,
Как плеть надо мной приговор.

Неважно, что руки
Сложить приказали назад,
Неважно, что звуки
Решетки и стены дробят.

Неважно, что письма
Тюремщик обязан читать,
Неважно, что листья
В лесу пожелтели опять.

И пусть по острогам
Недолгий мой век протечет.
Я чист перед Богом,
А все остальное не в счет.
5.04.95 г.

И, конечно, роскошные иллюстрации Юлии Дьяконовой (Тири).

Стихи в сборнике посвящены в основном моим поездкам во Францию в конце девяностых-начале двухтысячных. Но Россия тоже немного присутствует.

Стихи, например, такие:

Ситэ

Мы в Ситэ, у причала.
В утешенье и дар,
Как же флейта звучала
От финифти Des Arts¹.

И натянуты снасти,
Этот город - фрегат,
И Ван-Гоговской страсти
Перед нами закат.

Солнце брошено чашей
На алтарь облаков,
Ветер бьется и пляшет
У домов-парусов.

Куртуазней вельможи
И изящней при том
Развлекают прохожих
Менуэтом bateaux².

Пусть на счете ни франка,
Стол и скатерть - земля,
Но пируют ваганты
На носу корабля.

---
¹Мост Искусств
²Катера на Сене

Стихи в жанре фэнтези. Толкинистика, медиевистика, античность. Баллады, сонеты, венок сонетов.

* * *

Мой принц женился на принцессе,
Мой бедный маг сошёл с ума,
Я вора выгнала сама,
А мой безбожник ходит к мессе.

С тех пор сменилось три монарха
(Хотя совсем немного лет),
И в моде яд и пистолет,
А не опала, суд и плаха.

Мой принц давно меня не помнит,
Мой маг не помнит и себя,
Безбожник, Бога возлюбя,
В колокола теперь трезвонит.

Зато явился мой разбойник
(Теперь он служит королю,
Сменив умершего судью),
Богач, придворный и сановник.

Кому открыты судьбы наши?
Кто ведает пути людей?
Их верно угадать трудней,
Чем путь планет в небесной чаше...

Втора часть сборника "Расскажи мне, что смерти нет...".
Фэнтези, Средневековье, античность.

* * *
У подножия снежных гор,
Там, где волк свой оставил след,
И метель заметает двор,
Расскажи мне, что смерти нет.

Пусть огонь запоёт в печи,
Я укутаюсь в тёплый плед,
Ну пожалуйста, не молчи,
Расскажи про покой и свет.

Мне не в силах помочь врачи,
Все надежды разбиты в прах,
Но трепещет огонь свечи
В милосердных твоих руках.

Посули золотой рассвет,
Что в далёких встаёт мирах,
Расскажи мне, что смерти нет,
Только чуточку боль и страх...