Рецензия на роман «Я спас СССР! Том I»

Начинается книга с описания школьного урока. И девятиклассники на уроке истории выглядят настолько карикатурными, что диву даёшься. Вот «хулиган-мажор», вот «главная красавица», вот безымянные отличники. Но речь не о них. Главный герой, Трофим Денисыч, шестидесяти пяти лет, заслуженный учитель России. Запомним.

 Он обсуждает с другими учителями Толкиена, которого, кстати, ещё в нулевых включили в школьную программу «2100», сравнивает благословенный СССР с Мордором, а потом идёт в туалет умыться и школьники садят ему перо под ребро. Сильная, а самое главное, правдоподобная завязка. Само собой, волшебная финка переносит деда в светлое коммунистическое прошлое. Спасибо, что без ноутбука и википедии. 

 Попал не в себя, а в уже сложившуюся личность. Что стало с этой самой личностью, после того, как дед занял её место, непонятно. Но все знания и умения личности сохраняются. Хитрый ход, чтобы не показывать осточертевшие всем знакомства, изображать амнезию и прочее. 

 Дед, как учитель истории, отлично помнит всё, что в этот период происходило в стране. Но пока мы читаем байки из жизни студенческих отрядов, воспоминания деда, старые анекдоты. Всё в лучших традициях жанра. Попутно дед щелчком пальцев кадрит медсестру. Уже чувствуется качество, да. 

 Снова читаем похабные анекдоты, сантабарбару журфака, на котором учится герой, и никакого спасения коммунизма. Язык довольно простой, лёгкий, читается не то что приятно, но довольно легко. Глаз не цепляется ни за орфографию, ни за пунктуацию, к этому вопросов никаких нет. Но то, как показано происходящее, уже вызывает вопросы и вопль внутреннего Станиславского. Ну не верится в персонажей нисколько. 

 Впрочем ладно, читаем дальше. Снова бытоописание, от которого ностальгирующие дяди и тёти будут писать кипятком, надо же, ботинки «Скороход»! Одеколон «Шипр»! Фотоаппарат «Зенит»! Ух, как ностальгией-то повеяло! Потом опять воспоминания, на этот раз о суровом военном детстве. Вот эта часть написана довольно живо, не удивлюсь, если по реальным воспоминаниям. За них определённо плюс, но никаким спасением развитого социализма даже и не пахнет. 

 Дед идёт в парк, где натыкается на диссидентские чтения стихов. Само собой, дед помнит наизусть стихи более поздних авторов, ведь каждый дед только и занят тем, что зубрит стихи, и зачитывает чужие творения с трибуны. Стихи, конечно, не диссидентские, а наоборот, коммунистические, восторженные милиционеры винтят антисоветчиков, дружески хлопают деда по плечу, все счастливы. Герой ведёт склеенную медсестру на свидание, покупает мороженое (60 копеек), выясняет биографию медсестры, читает ей чужие стихи, видит, как местные зумеры издеваются над ветераном (!), входит в режим бога берсерка и рвётся в бой, но тут же получает от них по голове, и первая глава кончается. СССР не спасён. 

Разумеется, местные милиционеры тут же винтят драчунов. Герой, разумеется, героичен, и за драку его только хвалят, ведь он доблестный пограничник и рыцарь коммунизма. Деда и его медсестру отпускают на волю, и дед настойчиво хочет трахаться сексом, но в СССР секса не было, поэтому медсестра ограничивается невинным поцелуем в щёчку. Вообще, уже здесь складывается впечатление, что герой это не умудрённый житейским опытом учитель истории, а обыкновенный балбес с послезнанием. Что им движет — непонятно. Но точно не желание спасти марксизм и ленинизм. Он без зазрения совести пялится на старосту, чем смущает девчонку. Старый греховодник, видимо, решил наверстать упущенное, но не тут то было. 

Дед решает стать писателем. Похвально, что тут сказать. Тут, наверное, всплывают на поверхность влажные мечты автора, ведь в СССР писатель был уважаемым человеком с огромными гонорарами, главное, попасть в Союз Писателей. Сюжет он находит прямо тут же, у Юлиана Семёнова, достаёт себе печатную машинку с бумагой и начинает ТВОРИТЬ. Ну, точнее, не творить, а бессовестно переписывать из чертогов разума, любезно предоставленных волшебной финкой школьника. До этого момента никакого намёка на абсолютную память не было. 

Потом герой, по традиции жанра, идёт посмотреть на молодого себя. Парадокса пространства-времени не вызывает, а жаль, это был бы очень оригинальный и интересный ход. СССР так и не спасён. 

Попутно с описанием жорева в общаге выясняется, что местная гопота — антисемиты и побили дедова товарища. Дед собирает общажную мафию и идёт на стрелку с гопотой. Никакого экшончика, студенты пугают гопников сельхозинвентарём, проблема решена. К чему вообще тут эта сцена — неясно, зато автор теперь может показать, как жил при Хрущёве богоизбранный народ. Патриарх семейства решает вопросики для героя, ведь он герою таки благодарен за спасение сыночки от гопоты. 

Далее в общаге герой с другим товарищем обсуждают политику, и это на текущий момент самая близкая к заявленной теме сцена. Шёпотом дед ругает власть, мол, чиновники воруют, а дальше будет хуже. Собственно после этого герой начинает размышлять, как же ему державу-то спасти от шпионов, перебежчиков, маньяков и прочих врагов народа. 

В друзьях у деда, точнее, личности, на чьё место дед прилетел, оказывается генерал КГБ. Пусть он и упоминался ранее, но всё равно его протекция меняет уровень сложности, причём весьма ощутимо, будто с хардкора дед переключился на изи. 

Наконец-то дед начинает активно размышлять на тему спасения, сыпать фактами и цифрами, и мой внутренний историк довольно урчит, но тут автор вновь укатывает повествование в студенческую сантабарбару с драками из-за ревности, описания походов в театр, кормление грудью, слухи, сплетни, описания одежды, портьер, и прочую чепуху. Деда снова обламывают с траханьем, хе-хе. И поделом, ведь СССР так и не спасён. 

Далее дед общается с ректором МГУ. Я, конечно, всё понимаю, но я вот за время учёбы в своём провинциальном ВУЗе ректора не видел ни разу, вообще. Да даже декан факультета редко мелькал, а тут героя аж зовёт в КПСС лично ректор. Ну и дела, как говорится. Как там Союз нерушимый? Да всё так же, спасается пока сам, как умеет. 

Студенческое братство, комсомольцы и молодцы, идут тормозить лоха. Экспроприировать добавочную стоимость и раскулачивать богатых расхитителей социалистической собственности. Разумеется, дед сотоварищи без проблем грабят награбленное (миллион советскими рублями), подельники даже не задают вопросов, откуда у деда такая наводка, а просто во всём слушаются героя и выглядят картонными статуями. После ограбления дед, ничтоже сумняшеся, идёт читать стихи и разглядывает девок, страдая от обострения спермотоксикоза и вновь удивляя публику чужими шедеврами. Градус маняфантазий ползёт к критической отметке.

Само собой, по закону жанра, после получения советского социалистического рубля, герой идёт к фарцовщикам. Какой может быть попаданец в СССР и без фарцовщиков? Вот и я думаю, что никакой. Конечно, попаданец одевается не в костюм фабрики «Большевичка», а в богомерзкие западные джинсы. Хорош комсомолец и кандидат в партию. 

Дед пытается легализовать полученный бабос, и, конечно, хочет сделать это через влажные фантазии автора — через миллионные отчисления литераторам, открытым текстом показывая цифры, которые нынешним авторам АТ могут только сниться (особенно в пересчёте на современный курс рубля). 

Попаданца по телефону приглашают на «Голубой огонёк», и я всё жду, когда его, наконец, пригласят в кабинет к Хрущёву или Брежневу, чтобы похвалить его кукурузу или сладко засосать во влажные губы. 

Но перед этим он идёт в Союз Писателей, где играючи входит в доверие к Шолохову. Впаривает писателям свой краденый роман, его тут же приглашают в Союз. С каждым абзацем фантазии всё горячее и горячее. На голубом огоньке попаданец-студент (!) обещает помочь лейтенанту (!) кегебе (!), который ему жалуется (!) на службу. Во полёт фантазии. Моё почтение. Дальше попаданец сидит за одним столом с Юрием Гагариным, снова читает чужие стихи, все в полном восторге, жмут ему крепкую мозолистую руку. Как там поживает Россиюшка? Да никак, попаданец занят почёсыванием своего ЧСВ, многострадальная опять терпит и ждёт спасителя. 

Герой ходит по ресторанам (вот она, жизнь советская!) со своей медсестрой, бухает с Шолоховым, договаривается насчёт интервью с иностранной журналисткой, и, наконец, добирается до женского тела. Разумеется, дед — половой гигант — это лучшее, что с медсестрой в жизни было, но он не стесняется собирать гарем из горячих комсомолок, в лучших традициях жанра.

Попаданца зовут в кегебе, чтобы пропесочить за украденный роман с секретной информацией, но дед ловко переубеждает матёрых разведчиков, и те пытаются снова его завербовать и дают ему целую квартиру на Таганке, где дед тут же устраивает вечеринку. Лихо. Снова влажные описания дедова трахания. Как там Родина-мать? Печально смотрит в небо над Волгой. 

После этого он идёт на интервью к иностранной журналистке, и его, наконец-то, винтят кегебешники. И таки что вы думаете, что ему за это будет? Расстрел? Колыма? Строгий выговор? Нет, пожурили немного. Ай-яй-яй, товарищ попаданец. 

Дед получает гонорар за чужую книгу, кутит, бухает и жрёт, стажируется в «Известиях», вступает кандидатомв КПСС. Рутина, скука и тоска. 

Автор снова вспоминает про студенческую сантабарбару, дед снова показывает кунг-фу и снова сладко оргазмирует. Страна так и ждёт своего героя. Герой тем временем бьёт диссидента, а местные фартовые пацаны решают вычислить, кто всё-таки раскулачил буржуев на миллион.

Потом снова всякая рутина, любовные драмы, собрания, ячейки, и прочее. Дед тусит на приёме министерства культуры и лично с Фурцевой. Читает стихи, толпа млеет от восторга. Наконец-то первая встреча с Леонидом Ильичом, увы, без поцелуев. Но зато дед подкидывает Брежневу новые слова гимна (вот шельмец!), на что тот одобрительно хлопает попаданца по плечу. Вот оно, настоящее спасение. 

Тем временем воры потихоньку выходят на главного героя, но без прямых подозрений. Пока что так, приглядывают одним глазком, но тут чувствуется, что автор хотел крутануть интригу. 

Дед бесцельно ходит туда-сюда, тусует со всякими историческими личностями, которые им картонно восхищаются. Тоска смертная, да и только. Тем временем страна так и не спасена. 

Однако попаданца всё-таки начинает разрабатывать кегебе, ведь нельзя просто так взять и раскулачить буржуев, и остаться незамеченным, даже если ты попаданец. 

Теперь дед знакомится с кукурузным вождём и прочими шишками, травит анекдоты, все хохочут. Ну теперь-то точно СССР спасён, думаю я, но не тут то было, попаданец на ваш Союз с высокой колокольни плевал, ему важнее его литературный кружок. Дед хитро предлагает Брежневу идею написать мемуары, тем самым приближается к заветному поцелую. 

Мемуары пишутся на диктофон у Брежнева в особняке, куда как раз приезжают заговорщики, и конечно же, попаданец записывает их секретный разговор на свой диктофон. Заговорщики предлагают Хрущёва убить, а не отстранить, как это было в реальности, на этом первая книга кончается, СССР так и не спасён, Брежнев так и не поцеловал героя взасос.