Рецензия на роман «Невыносимые противоречия»
Предисловие оффтоп: что меня невообразимо бесит, так это невозможность просто и напрямую копипастить цитаты из лички. Получаешь хрен как отформатированную фиготень с дырищами по 5 строчек между репликами.
***
Будучи биологом, я вижу во всем биологическую подоплёку. Человек — существо живое. Каждое живое существо рождается с единственной целью — оставить потомство, то есть прокрутить колесо жизни еще на один оборот. Каждый живой организм еще в утробе матери получает зачатки социо-биологических механизмов, помогающих принимать и понимать сигналы о пригодности условий обитания и учится подавать правильные сигналы сам. Зачем? Дабы правильно выбрать пару для размножения, организоваться в удачную стаю, чтобы обеспечить выживание себе и своим потомкам. Особенно на период, пока малые детки ещё не могут жить самостоятельно.
И если в глубоком детстве я бессознательно и чисто инстинктивно оскорбилась творчеством Льва Николаича Толстого как ханжествующего вруна, а Достоевского отринула как нежизнеспособного нытика-асоциала, то это во мне говорила будущая женщина, которая ни за какие коврижки не выбрала бы этих самцов в партнёры.
Да, природе пофиг, кто в конце концов оставит потомство и чьи дети и внуки будут катить далее колесо жизни. Понятие эволюции придумали люди, дабы прорекламировать самих себя, как венцов творения и придать себе большую притягательность для возможных партнёров.
А что делать? Риал-мамонтов истребили. Поиграть же в царя горы в любых условиях нас гонит инстринкт размножения.
Сейчас, когда выживание человечества как вида более-менее обеспечено цивилизацией «в принципе», то личные заслуги особи трансформировались в более-менее бессмысленные (с точки зрения выживания) демонстрации и/или игрушки. А никуда и не деться: демонстрировать свои и/или считывать узор чужих жопных пёрушек заложено глубоко в самой основе основе существования живого.
Но жизнь — это всегда разнообразие реакций и восприятий внутри вида, дабы а вдруг бадабумц, все умрут, но хоть кто-то случайно окажется подходящим для изменившихся условий, и тогда жизнь продолжится. Поэтому даже сейчас, в наших тепличных условиях, не каждый способен не просто выжить, а найти подходящую пару, размножиться и обеспечить потомство благоприятной нишей.
Даже сейчас, везде и постоянно над всеми нами витает дамоклов меч смертельной игры на выживание. И увы, это не игра. Жизнь — это всегда смерть. И как она к вам придет зачастую не зависит ни от вас, ни от нас. Иногда мы просто попадаем между жерновов, которые раскрутили другие люди. Неведомые нам игроки, играющие в мировое могущество.
Сейчас таких возможностей хоть пруд пруди. Но зачастую эти пруды — водохранилища Чернобыльского реактора.
***
Несколько обеспеченных и обласканных цивилизацией людей попадают по разным причинам в аналог, скажем, Колумбии, когда там во всю идёт политическо-экономический передел. Привыкшая к почитанию толпы певичка Шеннон с вроде бы никчемным сыном Генри. Благополучная студентка Луиза с семьёй, потому что её отец-инженер позван по рабочему контракту. Франк — сын местного диктатора, приехавщий из большого мира (где он учится) навестить папу.
И бадабумц пришёл тоже. Перед нами разыгрывается съезжание вроде бы нормальных людей, захваченных необратимой ситуацией, в полную шизу и смерть. Убийственно ярко и реалистично прорабатываются различно-индивидуальные и групповые схемы выживания и защиты.
Для меня герои делятся на три группы: игроки-лидеры, игроки-пешки и тупое мясо.
Что Луиза, что Генри приехали, не оценив существующие в данном измерении правила. Это как бы игровое настроение развлекаться, с которым Луиза поперлась по городу. А что? Это же интересно, посмотреть на дикарей, поиграть с милым зверенышем Гелом.
Шеннон умирает так и не поняв, что это всё всерьёз.
Генри съезжает на животный уровень выживания, Луиза пытается стать игроком, тоже умерев духовно.
Этот реал уничтожает, то есть физически герои как бы выжили, но они мертвы. И это страшно.
Потрясающая точность изложения. Меня удивили мелкие ситуационные подробности, сублимированные до «реал-записи» реплики и натуралистичные реакции. Разговоры по ходу действия дают полное ощущение присутствия. Да есть мелкие заклёпки из серии «а ветеринар знает, что так не так», но они изумительно чётко вписываются в ощущения героев, работают на образы, атмосферу и ситуацию.
Очень жалко Гелиоса. Он чуть ли единственный жил всерьёз. И смог приспособиться и выжить. Но куда бежать с подводной лодки? Земля катастрофически мала и все мы так или иначе насмерть связаны.
Диего вызывает уважение как один из мала героев, живущий всерьёз и пытающийся организовать жизнь «своей стаи». Быть истинным вожаком.
Но даже таких приспособленных как Диего или Гелиос, уничтожает цепочка случайностей, в которых их приспособленность абсолюно иррелевантна.
...Страх, даже ужас перед невозможностью повлиять на события, ни что-то кроме себя... Да и на себя мы можем повлиять отнюдь не всегда... Попытка сыграть в максимально реалистичную безысходность, воспринимаемая мной как тренинг вполне можной ситуации...
— Это прекрасно.
***
И еще немного сексизма.
Самка, как более плотно обеспечивающая выживание потомства, с точки зрения природы обязана нутром чуять минимальную опасность. Количество плодных самок — гарантия выживания вида. Поэтому самки более осторожны, более консервативны и генетически устойчивы, ибо они — ядро вида. Самцов для сохранения вида надо гораздо меньше. На самцах можно «экпериментировать», проверять новые генетические комбинации, новые способности и умения. Выживет сильнейший и приспособленнейший. Он и передаст свои гены далее.
Поэтому я с точки зрения реализма больше люблю женскую прозу — она В ИДЕАЛЕ более реалистична, более мне созвучна. Хотя, будучи женщиной, люблю и истинно мужские книги. Взгляд на мир с точки зрения доминатного самца-защитника и добывателя радует моё сердце и мой ум.
Теперь я могу сказать, почему меня восхищает творчество Stochastic. Мировосприятие, мироощущение, реалистичность, основные инстинкты и их понимание. С ней бы я пошла в разведку, организовала ячейку общества, вошла бы в её племя и стала бы бойцом её крепости. Ибо она не растекается романтическими соплями в критический момент. Её проза жестка и реалистична как сама реальная жизнь.