Рецензия на роман «Сетевая вечность»
Отойду от своего канона и начну отзыв словами, от которых открещивался: я не ЦА. Не то чтобы я сейчас буду поносить произведение, нет. Просто я допускаю, что есть специфические жанры, у которых есть специфическая ЦА, в расчете на которую делается более 50% текста. И ЦА воспринимает нужные ей маркеры на ура.
Попробую объяснить. Это — второй роман в жанре «киберпанк», который я прочел, после «Каждый за себя» Лехи и Снежки. И меня сразу насторожило сходство миров. Там корпорации всем рулят — тут корпорации всем рулят. Там киборги — тут киборги. Там всякий ненужный биомусор вышвыривают на мороз, где они существуют как вздумается — тут тоже. Там сектора — тут сектора…
То есть, я мог бы разораться про бедность идей, и т.д., но я вместо этого поднимаю руки и говорю: «Окей, гайс, зис из киберпанк». Видимо, так по жанру полагается, видно, так уж там все устроено. Поэтому я специфику жанра, как таковую, обхожу по широкой дуге.
Что касается романа. Основных сюжетных линий тут две. Одна связана с детективом, работающим на корпорацию. Он не герой, не идеалист — просто парень, который пытается свести концы с концами там, куда его затолкала жизнь, а в свободное время пьет. Однажды выехав на вызов, он становится свидетелем жестокой зачистки, которую якобы устраивают представители враждебной корпорации. Чудом выжив, детектив обретает новый статус. Ранее никому не нужный отброс, он становится ценным свидетелем. И, конечно, найдутся люди, которые хотят завладеть им. Или убить.
Другая линия, на первый взгляд никак с первой не связанная, касается девушки с редким и непонятным заболеванием, из-за которого организм отторгает всякое инородное. Сердечный протез худо-бедно телепается, но вот ЛИЧ (примочка для мозгового интернета) уже никак. Так девушка и страдает, безличная. Плюс, от малейшего треволнения хлопается в обморок и вообще скоро умрет, счет на недели. Ее смерти с нетерпением ждут медицинские светила, чтоб разобрать и посмотреть, что с ней не так, и как такое в дальнейшем бороть.
На пути судьбы и медицины встает богатый корпоративный дяденька. Он делает даме предложение, от которого невозможно отказаться. Предлагает жизнь. Ну, там, конечно, звездочка, которая ведет к сносочке, где меленьким шрифтиком нюансики… Но если не вдаваться, то — жизнь. Девушке, которая из-за безличности всю жизнь постигала интернет через 3D-голограммы и экраны, дают полный доступ в сеть (виртуальная реальность) и учат на оператора. В сети же с ней встречается местный «Морфеус» и рассказывает, почему все плохо и что с этим делать.
Роман — тот случай, когда нет особого смысла/желания/возможности дробить его на составляющие и рассматривать отдельно. Сюжет, мол, так-то, логика — то-то, тема — то-то. Воспринимается цельно. Плюс — сложно оценивать из-за того, что я не шарю в киберпанке. Что из описанного — жанровое своеобразие, а что — отличительная особенность произведения? ¯\_(ツ)_/¯
Однако по игре 3×3 надо оценить. Значит, бум стараться.
1. Логичность изложения. Претензий не имею. Возможно, не имею их из-за того, что роман изобилует мирописаниями — как чисто лирическими, так и, скажем, политическими. Чувствовал себя пришельцем из далекой галактики, которому пытаются объяснить суть отношений России и США. Мозги кипят, что-то понятно, но по итогу просто делаю себе пометку: вот тута мы, а тута — они. Все сложно. Смотрим, как пойдет сюжет, там видно будет, что к чему.
2. Сюжет развивается гармонично и интересно. С героями постоянно происходит нечто, их изрядно озадачивающее. Как только вроде все понятно — открывается второе дно. И так до самого конца (я, кстати, наученный горьким опытом, ждал, что в конце будет обещание тридцатитомника в ста книгах, но увидел конец. Настоящий конец. То есть, автор сумел взять сюжет и — завершить. Не каждый так может. Респектище). Баллов сниму немного — за те элементы, которые показались лично мне подрезанными у «Призрака в доспехах». Я про сознание, живущее в сети, про симбиоз с живой девушкой и т.п.
3. Тема, конфликт. Этого добра тут немало. В первую очередь — внутренние конфликты. Детектив — винтик в механизме общества, осознающий свою ничтожность и неспособность что-либо изменить. Девушка — выброшена на обочину жизни, как ненужный хлам, и сама она тоже ничего не может с этим поделать.
Хорошо показан конфликт человека и природы. Описан постядерный мир, где в окнах — компьютерная графика, вместо неба — искусственно созданное изображение, искусственный дождь с хлоркой смывает с улиц заразу, респираторы в бедных районах — норма жизни, пища синтетическая, и даже вискарь — вискарь! — не настоящий, а спирт с красителями и ароматизаторами
Автор касается темы религиозного фанатизма, тесно смешивая ее с темой бесконтрольного развития науки. Это — безусловный вин.
А вот тема угрозы ИИ — ну, тут простите, ничего нового не увидел. Старо как мир: ах, придет злой компьютер, окончательно всех убьет, надо его прикончить раньше. В этом плане что-то новенькое я видел только в «Агрегации» Антона Захаваева, где люди преспокойно живут себе под ИИ, и даже где-то рады такому положению дел. Причем, не как у Азимова, где Машины просто дают людям ответы и рекомендации. «Канцлер» поставил человечество перед фактом, что он теперь папа. И задачу себе поставил: опекать и развивать человечество.
Вот, в «Сетевой вечности» мне такой оригинальной идеи не хватило. Возможно, не уловил нюансов, прошу прощения, если так.
4. Диалоги. Диалоги как диалоги. Отторжения не вызывают, наблюдаются подтексты. Информацией снабжают. Иногда снабжают избыточно, грешат самоповторами. Но это уже претензия не к диалогу, а к пункту 6. Вернемся.
5. Герои. Они живые, и я им верю. Где-то они клишированы, не без того. Суровый пьющий детектив с изломанной судьбой. Внешне хрупкая, но внутренне сильная девушка, которая предпочитает умереть, нежели послужить злу… Клише, конечно, но клише наполняется живым содержанием и поэтому — работает. На самом деле это, я считаю, круто: дать читателю внешне простой образ, но углубить его. У героев есть прошлое, есть психика, все это отчетливо просматривается в произведении.
6. Стиль и язык. Тут я буду долго метаться, потому что стиль заслуживает десятки, а язык — двойки. Ставить среднее арифметическое неохота, потому что это создаст впечатление посредственности. Тут бы двойную оценку поставить, но такой опции у нас нет.
Судите сами. Текст выстроен тщательно и красиво. Мы не скачем галопом по европам, мы неспешно плывем на яхте по глубокому морю, спускаемся в акваланге на дно. Это — качественный, психологичный, сильный текст, который сделал бы честь какому-нибудь именитому фантасту. Это — не просто нарратив (то, чего мне, как автору, по уши хватает), это — попытка (успешная или нет — каждый сам для себя решит) зацепить читателя текстом как таковым. Его структурой, фонетикой, ритмикой.
При этом — ЧУДОВИЩНАЯ грамотность. Ошибки, опечатки, неверные словоупотребления, неправильные согласования, тавтологии, повторы — на каждом шагу. Впечатление такое, будто текст начитывался на диктофон, а потом запись расшифровывала компьютерная программа без драйверов русского языка.
Обычно если автор обладает такой вот грамотностью, его максимум — это незамысловатая история о том, как «мы с пацанами пошли и набили морду другим пацанам, а потом пиво пили и телок драли». Но «Сетевая вечность» — мощнейшее произведение, глубокое и многогранное. Такой вот парадокс. Мой совет автору: найдите толкового корректора! Чует мое сердце, что множество читателей слились после пары-тройки абзацев. Я бы и сам слился, если бы роман попался в потоке, но он мне достался по игре, поэтому я и полез на глубину. Подобная грамотность легко зайдет читателю невысокого полета, но ему-то как раз нужна история о пацанах, которые набили морды другим пацанам, после чего пили и прелюбодействовали. Произведение вашего уровня такой читатель не осилит. Поэтому от души говорю: найдите корректора. А лучше и редактора.
Роман вообще написан нестандартно. 90% настоящего времени, это во-первых. При этом есть перекосы в прошедшее. У меня не так давно был опыт подобного, и теперь я вижу, как оно смотрится со стороны: так себе. Надо или так, или эдак. Я буду переделывать свой текст в прошедшее, а вот «Сетевую вечность», имхо, стоило бы переделать в настоящее полностью.
Другая отличительная особенность — главы от детектива написаны во втором лице. То есть, рассказчик рассказывает, что происходит с детективом, обращаясь к нему: «ты». Необычно, интересно, своеобразно. Поначалу непонятно, зачем автору понадобился такой прием. Потом к приему привыкаешь, и в какой-то момент понимаешь, что это имеет сюжетное обоснование. Оказывается, мы слышим не голос автора, не внутренний монолог героя, а [спойлер]. Очень здорово.
И вот, окидывая все это взглядом, как тут все оценить одной циферкой? Тотальная неграмотность, отсутствие редактуры — с одной стороны, глубокий и хорошо структурированный текст — с другой, и смелые эксперименты в области стилистики — с третьей.
7. Общее впечатление. Вот тут, возможно, удивлю: не зацепило. Ну, бывает, что книга цепляет, а бывает — нет. Конкретно меня «Сетевая вечность» на эмоциональном уровне не задела. Может, я действительно просто не ЦА. Не прет меня этот суровый и мрачный взгляд в будущее, где все печальные, где продукты по карточкам, в мозгах интернет, и даже вискарь — вискарь! — не настоящий! Сам по себе киберпанк, наверное, просто не мое. Меня и «Призрак в доспехах», о котором я тут упоминал, не особо впечатлил. От подобных историй остается у меня неприятное послевкусие. Как будто ночью в дождь и ветер из грязи забуксовавшую машину выталкивал часа два подряд. Вроде дело хорошее и правильное сделал, но устал, и на душе неприятно, и обувь только выбрасывать, и одежда грязная, и насморк, и спина болит… В общем, киберпанк — это не мое. Тут к автору претензий нет, но впечатление есть впечатление.
В целом же — см. выше: сильное, глубокое, многогранное произведение с интересными конфликтами, написанное в интригующем экспериментальном ключе, но обделенное грамотностью.
А теперь — цифры:
1. Логичность изложения — 9
2. Сюжет — 8
3. Тема и конфликты — 9
4. Диалоги — 7
5. Герои — 9
6. Язык и стиль — а, черт, ставлю 8. Больше не могу. Меньше не могу. А 8 — моя любимая цифра. Так что — 8
7. Общее впечатление — 8.