Рецензия на роман «Косплей Сергея Юркина. Смерть айдола. (книга четвёртая, часть четвёртая)»
В название этой книги вкралась, вероятно, небольшая опечатка. Назваться должно было быть (наверно) не «Смерть Айдола», а «Разочарование богини» (как продолжение первой книги — «Подарок богини»). Ибо финал тут однозначен: дарованную голубизну глаз забрали обратно на посмертные небеса.
Чем же оказалось разочаровано «верховное руководство»?
Как ни парадоксально, но талантом и необычайной придумкой автора романа.
А придумал он вещь, ранее не встречавшуюся (по крайней мере — мне) у других авторов произведений про попаданцев. У других-то описываемый ими попандопуло резво подминал под себя бывшего владельца тела или «на крайняк» два их сознания уживались в одной голове. Кощиенко же смог («весомо, грубо, зримо» - как сформулировал это классик) живописать неожиданно случившийся принципиально новый процесс — процесс подминания как раз «реципиентом» явившегося попаданца.
Да, ГлавГерой на страницах данной книги по инерции продолжает величать себя в мужском роде (во внутренних монологах), но ведёт себя уже чисто по-девичьи. Может быть даже не отдавая себе в этом отчёт, вернее, не всегда отдавая — иногда он спохватывается: «Нет, это не я (сказал, сделал, почувствовал) — это ЮнМИ»!
Но лишь иногда. На деле же черноволосая корейская дорамная «блондинка» из него так и прёт. Строго «по канону». Ибо в «каноне» барышня должна быть прекрасна до истеричности; с лицами мужского пола (которые её все поголовно пытаются как-то обаять и умаслить) — высокомерна; к окружающим лицам женского пола — презрительна. Словесный поток, извергающийся из её прелестных уст, не должен контролироваться никаким здравым смыслом. То же самое (отсутствие здравого смысла) должно в обязательном порядке распространяться и на её поступки.
При этом подразумевается, что внутри (где-то глубоко) «блондинка» - тонко чувствующая, добросердечная натура, стремящаяся помочь всем и каждому (типа: если я решу сделать кого-то счастливым/ой, то уже ничто его/её не спасёт).
Кстати, непредсказуемые порывы внезапно облагодетельствовать столь же неконтролируемы здравым смыслом, как и остальные порывы прелестницы — так очаровашка ЮнМи, хватающаяся одновременно за десятки благих начинаний, ни на секунду не задумывается: а когда я это всё буду делать? И потом (закономерно!) оказывается в ситуации непрекращающегося цейтнота.
Кощиенко очень тонко, ненавязчиво, но с абсолютной очевидностью, демонстрирует нам перерождение довольно рационально мыслящего и поступающего парня во взбаломошно-непредсказуемую девицу. Оно шло исподволь. В первых книгах ростки «девичьей неадекватности» ещё можно было списать на малый срок попаданчества, но уж в этой всё предельно ясно. Устроить, служа в армии, диверсию на охраняемом объекте — и надеяться, что за это отпустят из амии? Лехххко! Хотя, будь на месте сформировавшей к этому времени «блондинки» некогда перемещённый в девичье тело парень Серёга, он бы сразу догадался, что «отпустить» за такие «шалости» могут только в тюрьму.
Закапризничать и старательно рассориться с и.о. директора агентства? Опять же — лехххко! Хотя попервоначалу тот и.о. предлагал ей самые широкие перспективы и возможности, в том числе бытовые (вплоть до того, что остальные члены «Короны» будут ей пятки чесать). Чтоб хоть как-то оправдать деструктивную деятельность ГГероини, автору даже пришлось внезапно выставить мужика потерявшим разум наркоманом (вопреки тому, что тот в тексте вёл себя достаточно адекватно даже при «наездах» и постоянно предлагал вполне разумные выходы из ситуаций, а на первых порах ГГ, ещё остававшийся в какой-то мере парнем, даже с пониманием относился к соблазнам, окружающим традиционно-ориентированного мужчину, в «цветнике» кей-попового агентства).
Что уж говорить о таких «мелочах», как внезапная айдольская езда на мотоцикле без прав и номеров по столице страны? Уж парень-то (тем более во вполне трезвом виде) сообразил бы чем ему грозит подобное «расслабление». Однако к тому времени «блондинка» окончательно задавила «заскочившего» в её мозги Серёгу, а прогнозирование последствий своих спонтанных действий — это, как известно, не конёк победивших «блондинок».
Ещё раз отмечу писательский талант Кощиенко, так ненавязчиво, исподволь, демонстрирующего читателю «выедание блондинкой человеческого мозга».
Взять хотя бы эпизод, когда ГГероиня, (1) во всеуслышание заявившая, что разрывает с агентством в судебном порядке, (2) опознав уворованную у неё песню, (3) злорадно отметив, что справиться с хореографией в этой песне в агентстве не смогут — тут же начинает истово и прилюдно танцевать, даруя негодяйскому (смотри пункт 1) агентству правильную подтанцовку (смотри пункт 3) к той самой (см. п. 2) песне. Что это — кретинизм?
Или (ах, нет! - у неё слишком доброе девичье сердце!) - очередной порыв повсеместно облагодетельствовать весь мир?
Увы, ответ отрицательный — у героини это вовсе не альтруизм. Это элементарное «блондинистое» желание покрасоваться. Продемонстрировать (хоть кому, лишь бы продемонстрировать) «как я немыслимо хороша». Хороша здесь и сейчас — а последствия «красования»? Ну, «об этом я подумаю завтра».
Пожалуй, желание «покрасоваться» - это один из главных побудительных мотивов ГГероини. Очевидно, что последствием этого безоглядного «красования» станет, как минимум, всеобщая зависть и раздражение «красотулей». Но настолько далеко заходить мысль нашей ГГероини, разумеется, не может.
И когда она (вдруг — ну надо же!) сталкивается с вполне явным овеществлением негатива (который сама и породила своими делами и словами), то какова будет реакция «блондинки»? Правильно — слезливые жалобы: «Ах, меня обижают, ах, не ценят! А я такая-растакая!»
Если не половину данного романа, то уж четверть точно составляет текст этих причитаний, этой тоскливой «жалобной книги». С припевом: «Здесь все козлы, здесь сплошной серпентарий, а заграница нам поможет — там-то меня оценят и полюбят изо всех заграничных сил, ведь (заезженная пластинка начинает очередной оборот) я ведь такая-растакая гениальная»! Будь на месте нынешней ГГероини первоначально туда попавший Серёга, он бы конечно осадил своё разбушевавшееся эго — просто напомнив себе, что вся его «гениальность» - не более чем разрешение на воровство, санкционированное той самой богиней.
Но разрешение-то давалось как аванс исключительно на благую деятельность, а не на поглаживание собственного эго! И когда деятельность ГГ была по-настоящему благой (а что может быть более благим, чем спасение человеческих жизней), то богиня смотрела на это достаточно одобрительно — и даже поощрила ГГероя голубыми глазами.
Но теперь, когда героя не осталось, а рулит недалёкая истеричная девка — тут поощрение было закономерно отозвано.
Правда, в одном своём комменте Кощиенко пообещал, что в следующей книге жизнь у героини станет более позитивной. Что сомнительно.
Ну, то есть, конечно, авторский произвол может позволить всё что угодно, но как-то не верится, что писательский талант автора допустит столь нежизнеспособный выверт. Психология выведенной им на авансцену победившей «блондинки» просто не способна ужиться с окружающим миром. Каких бы новых персонажей автор не ввёл, сколь бы солнечные перспективы не открыл своей героини — неизбежно (и быстро) её покровители перейдут от восхищенного «Ах, какая глупышка!» к возмущенному «Фу, какая дурища». У меня была одна такая знакомая — она беспрерывно жаловалась на будто бы окружающий её тут, у нас, «серпентарий», категорически не ценящий её сияющую личность, а когда вырвалась, наконец, «взаграницу», в США, то довольно быстро принялась жаловаться уже на тамошний, заедающий её «серпентарий». Ничего не изменилось — свой мир человек носит в себе.
Вот и финальный эпизод данной книги не внушает надежд на перемены в психологии выведенной автором «блондинки» - тот же апломб, то же непоколебимое самолюбование: «– Родилась «звезда»!
Надо сказать, что немало число читательниц и зрительниц с упоением солидаризируются с описанной в данной книге психологией «дорамной героини». Я (к сожалению или к счастью) не принадлежу к их числу и потому вряд ли буду способен (несмотря на весь талант Кощиенко) наслаждаться текстом следующей книги. Впрочем, насколько я знаю, многие даже заядлые дорамщицы тоже подустали от подобных «блондинок» в черноволосом корейском исполнении.