Рецензия на повесть «Точный удар»
Книга "Точный удар" продолжает сюжет романа "Хищные вещи века" братьев Стругацких. Текст написан хорошим, точным языком, вполне стилизованным под тогдашние обороты, и включение в повесть современных реалий - компьютеров там, финансовых потоков - не вызывает раздражения. Грамматика также не вызывает нарекания. Все в порядке и с композицией: сперва герой собирает сведения, посещает людей - потом события все ускоряются, несутся вскачь; наконец, кульминация - и в самом конце материализация духов с непременной раздачей слонов.
А что вызывает нарекания, сейчас и попробую объяснить. Как обычно, я высказываю исключительно личное мнение, никоим образом либо способом не претендующее на статус абсолютной (а хоть и относительной) истины.
С одной стороны, автор "Точного удара" пробует развивать мысли исходника - о потреблении, о пределе человеческих желаний, о гибельности достижения мечты. Скажем, пусть вместо слега выходили бы люди в нирвану - ту самую, буддийскую, где время прекратило течение свое - для внешнего мира они бы точно так же пропадали с концами. Автор пытается опять перезадать себе тот самый вопрос: а стоит ли так поступать, и ради чего? Автор показывает разные взгляды на проблему в точной стилистике Братьев: через поступки встретившихся Жилину людей, не через простыни размышлений.
С другой стороны, конфликт, заданный Стругацкими, в "Точном ударе" смягчается. И разрешается не так, не о том. В "Хищных вещах" противником Ивана Жилина выступает идея. Может быть, нехорошая - но идея. Нравственная установка, убить которую невозможно: придется перебить тех самых людей, ради защиты которых все делается. Поэтому Стругацкие не слишком конкретизируют географию Города, поэтому не расписывают концовку: идея эфемерна, границы ее не сдержат. Братья обозначают позицию действующих лиц, и только, предоставляя выбирать читателю.
Самостоятельный же выбор страшен, и я не вправе упрекать автора "Точного удара" за поворот на путь упрощения и облегчения задачи. У зла появляется лицо, у добра появляются помощники. Город обрастает плотью, конкретными деталями - но это же низводит его до хорошо, крепко написанного боевика. "Пришлите мне книгу со счастливым концом!" - и вот она, победа. Разве могло быть иначе?
Могло, говорят Стругацкие. У них Пек Зенай фигура трагическая, падению Зеная нет оправданий, как для подлинного христианина нет оправданий Люциферу. Напротив того, в "Точном ударе" сделана попытка Зеная оправдать - но именно она разрушает идейный заряд книги, уничтожает полемику со Стругацкими. Получается, что Зенай проиграл не слегу - а обычному шантажу, обычной игре разведок. Вместо психологического триллера, романа-предупреждения, мы имеем чисто шпионский роман.
На мой взгляд, это главный минус "Точного удара". Для любителей Стругацких он плосковат, для любителей боевика переусложнен философией - хотя странствия Ивана Жилина в поисках доказательств и разгадки описаны динамично, крепко, с душой. Но мы-то помним исходник, там душа витает уровнем выше.
Тем не менее, на моей памяти не так много попыток переосмыслить Братьев. Не высмеять или не прокатиться на хвосте их памяти, не кивнуть многозначительной отсылкой: ах да! И я же читал, вот, смотрите, я слово "массаракш" знаю, ну еще "комкон" и "рефракция" - а именно что переосмыслить. И я в любом случае приветствую каждую такую попытку, пусть даже при первом прочтении мне не приглянувшуюся.