Рецензия на роман «Хищная Вселенная»

Ефремова люблю, «Туманность Андромеды» — нет. Возможно потому, что читала в юности и не получила от книги то, что ждала. Соответственно, и «Час быка» в свое время только просмотрела и вернула на полку. А «Хищную Вселенную» Каминского взялась читать из-за отзывов Алекса Бранда, Владимира Титова и — в комментах — Мари Пяткиной. Алекс обещал грязь и ломку персонажа, Владимир идею, Мари — прекрасный язык и глумление над идеалистами. 

И, надо признать, именно реца Владимира Титова решила дело. Внезапно захотелось узнать, кого там позиционируют, как достойного оппонента Ивану Ефремову и кто у нас тут «пусть и в фантастической форме, зафиксировал данность»?

Начнём, однако, с языка. 

Первая глава написана нормально. Без изысков, без навязчивой стилизации под Ефремова, но картинку и информацию даёт, читательское внимание цепляет. Вторая интереснее, до определенного момента язык нравится. Описание транса и видений Фай Родис в середине повести — вообще прекрасный отрывок. Две заключительные главы — яркие, мрачные — тоже были бы хороши, если б не тонна пафоса. 

Здесь нужно сделать оговорку. Пафос бывает разный: трагический, драматический, героический, комический. Но применять нужно уметь. Дело не только в количестве, но и в способе. Беда повести не в пафосе как таковом, беда что автор железобетонно, непробиваемо, смертельно серьёзен. Он не стебётся и не глумится, когда перечисляет все эти Великие Жатвы, Великие Жертвоприношения, Великие Кольца, Великие Пиры, Большие Охоты и Хищные Вселенные. Всё с большой буквы «ж», большой буквы «п».

А эффект комический. И вовсе не потому, что автор этого хотел. 

Плюс к тому уже с финала второй главы начинаются косяки:

Они мигом оплели её тело, присасываясь незримыми присосками к её соскам…

Дважды «её» и убойная доза тавтологии.

Волна острого, ни с чем не сравнимого наслаждения пронзила тело Чеди, она открыла рот и в этот момент очередной шевелящийся отросток припал к ее губам, пульсирующим теплым отверстием, в подобии долгого, извращенного, но такого приятного поцелуя.

Приятный — спокойная эмоция удовольствия. Приятно сидеть в тени, есть мороженое, гладить кошку. Но это слово не подходит для описания ощущений одурманенной жертвы. Тогда уж сладкого поцелуя — пошлость, конечно, ну, так и вся эта фраза с шевелящимися отростками и пульсирующими отверстиями, пошлость. Чо уж стесняться-то.

Дальше третья глава и тут уж глаза начинают кровоточить:

Страхолюдная тварь походила на помесь исполинской свиньи и еще более исполинской гиены — только совершенно безволосой. 

Мы стали более лучше одеваться (с). Фраза длинная, корявая, пахнет канцеляритом. Описание можно сделать короче: «Страхолюдная, совершенно безволосая тварь походила на исполинскую помесь гиены и свиньи». 

Толстая кожа бугрилась буграми и бородавками.

И была смазана масляным маслом. Тавтология.

Эвиза пыталась вырваться из хищных лап, но даже её тренированного тела было недостаточно, чтобы справиться с подобным существом.

Её тела было недостаточно — так себе формулировка. Почему не сказать «но даже её навыков не хватило»? Или "но даже всех сил её тренированного тела не хватило".

Кинувшегося ей на помощь Дива Симбела сбил с ног и отбросил на камни твердый сильный хвост.

Отакой! С твердым хвостом! А не лучше «сбил и бросил на камни удар хвоста»? Что важнее показать — действия твари и результат этих действий или ТТХ хвоста? 

Пластик провалился внутрь, обнажая провал.

Тавтология.

Еще один плевок прожег дыру в самом скафандре, над красивой грудью земной женщины и в образовавшуюся прореху обрушились когти, кромсая и разрывая нежную плоть.

1. Когти, рушащихся в прореху — литературщина, во-первых и нелепое описание действия, во-вторых. О крупном животном можно сказать, что оно обрушилось на жертву. Как вариант — обрушился удар тяжёлой лапы. Потому что и животное, и его большая лапа имеют вес, массу. А когти — нет.

2. Но важнее другое. Чьими глазами мы смотрим? Кто тут у нас любуется цыцками, открывшимися в дыре? Монстр? Так ему они интересны только как жратва. Рифт? Так и он занят. Походу, это автор причмокивает над кромсанием нежной плоти. 

Кислота, текущая в их жилах, хлестала обжигающими фонтанами, оставляя на поверхности скафандра безобразные каверны.

1. Кислота хлестала фонтанами — в смысле, струя высоко вертикально вверх, а потом изгибается вниз? Как у кита в мультике? 

2. Мало что фонтанами, так ещё и обжигающими — красивости стиля «пурпурная роза». Почему не сказать просто и коротко: «кислота хлестала потоками/ струями»?

3. Каверна переводится с латыни как «полость» или «пещера». То есть кислота оставляла безобразные полости? 

Воспользовавшись отвлечением внимания чудовищ, вырвался из под груды мельтешащих тел.

1. Деепричастие, отглагольное существительное, причастие — фраза теряет темп, читатель вязнет. Нормально для острой сцены? 

2. «Воспользовавшись» и «мельтешащих» — классическое «вши в щах», отвратная звукопись. 

3. «Мельтешащие тела». Мельтешение — это либо множество мелких, беспорядочных, суетливых движений, либо мелькание перед глазами. Ни того ни другого в сцене нет. У крупных хищников иные движения. 

4. Зачем всё время именовать персонажей полным именем либо полной должностью? Да назовите вы погибающего парня просто по имени, понизьте градус официальности, авось читатель хоть какое-то сочувствие ощутит к герою. Ну там типа: «Див рванулся из под груды монстров и даже успел сделать несколько шагов в сторону пещеры. Рифт дёрнул рычаг, силовое поле отключилось».

Зубастые челюсти судорожно заглатывали вырванный из тела кусок мяса.

1. Челюсти могут смыкаться, рвать, пережёвывать. Нижняя челюсть, если она подвижная, как у homo, может судорожно, неправильно двигаться. 

2. Но заглатывает глотка, потому она так и названа. Челюстям глотать некуда. 

С оглушительным победным ревом чудовище выпрямилось, размахивая зажатой в лапе человеческой головой с болтающимся окровавленным позвоночником… Чудовище, наконец, вспомнило о ее присутствии, отбрасывая окровавленный череп и оборачиваясь.

Каким образом голова превратилась в череп? Наш хищник ее обглодал что ли за эти несколько секунд? Глодал и размахивал, размахивал и глодал.

Конечно, после того, как вернётся спасительная экспедиция и приведет Чеди.

Спасительный и спасательный — паронимическая пара. 

Спасительный — тот, что доставляет спасение. Спасительный совет. Спасительный холм, к которому стремятся, убегая от наводнения.

Спасательный — тот, что непосредственно спасает. Жилет, шлюпка, экспедиция. 

Тонкие скользкие щупальца стиснули ее тело, ощупывая в него со всех сторон.

Ощупывая в него?

Тысячелетиями Великий Змей взращивал эту россыпь миров, словно виноградную лозу, оберегая её от всех опасностей Вселенной. Однако ныне растение созрело для того, чтобы срезать его и выдавить темно-красный сок из спелых ягод.

1. Странновато сформулирована фраза, можно даже предположить, что сок давить будут не только из ягод, но и из лозы — раз уж срежут всё растение целиком.

2. Поэтому вопрос: с чем ассоциируется россыпь миров? С лозой, на которой грозди-миры? Или россыпь коммунистических миров, это только одна гроздь, а темные миры, например, другая? 

3. Нейтрально-официальное «растение» здесь не в кассу, учитывая, что эти две фразы полны высокого пафоса. 

4. «Для того, чтобы» — неудачный оборот, пахнет канцеляритом.

Тогда уж так:

«Тысячелетиями Великий Змей взращивал эту россыпь миров, словно виноградную лозу, оберегая её от всех опасностей Вселенной. Однако ныне грозди созрели, пора сре́зать их и выдавить темно-красный сок из спелых ягод».

Текст плохо вычитан, опечатки и пунктуационные ошибки не исправлены. 

Всё в той же третьей главе автор путает медика Эвизу, которая отправилась в спасательную экспедицию, с биологом Тивисой, которая осталась на корабле, там её и съели. А ближе к концу повести называет Фай Родис командиром «Темного пламени», хотя она была начальником экспедиции. 

Итожим. В целом добротный язык, испорченный приблизительно, на отвяжись, выбранными словами, пафосом и литературщиной. 

Тут можно возразить, что красивости встречаются и у Ефремова. Так у Ефремова слух был и вкус. И стиль. Он понимал почему и зачем пишет так, а не иначе. Ефремову и в голову не пришло бы любоваться грудью жертвы, которую жрут заживо. 

Теперь о сюжете, образах и прочем.

Алекс Бранд показал, как нужно проводить аудит внутренней логики текста, логики мира. У меня тоже есть несколько вопросов.

Почему земляне так наивны, что позволяют себя обстрелять? Владимир Титов утверждает: это потому, что своей идеологии они верят больше, чем открытым орудийным портам чужого звездолёта. Ну ок.

А почему Нея Холли отправилась в одиночку гулять по неисследованной планете? Потому что гладиолус.

Почему даже сквозь фильтры скафандра пробился аромат растения? Аналогично.

Почему Нею не обследовали с помощью приборов сразу после того, как обнаружили в зарослях? Тот же ответ. 

Почему не обследовали даже после того, как появился необычный аппетит? Гладиолус ещё раз. 

Почему Тор Лик моментально умер от кислотных ожогов, ведь даже современный человек от них умирает не сразу, а земляне будущего более живучи? Ответ вы помните. 

Почему часовых поставили снаружи корабля, а не закрылись внутри, распределив парные дежурства? У них что, все внешние видеокамеры отказали и входная дверь едва держится на одной петле? Угадайте.

Почему тренированная Чеди так легко поддалась призыву? Нувыпонели, да? А ведь вообще не факт, что инопланетный разум сумел бы достучаться до сознания девушки. И тем более подчинить. 

И это всё на идеологию и доверчивость не спишешь. Путешествия к далёким враждебным планетам и вынужденные посадки — дело обычное, одна из сюжетных линий «Туманности Андромеды» именно о них. 

Теперь о сгибании персонажа через колено. 

Одних это радует, других огорчает, автор фанфика горд собой.  

В упор не вижу поводов к тому, другому и третьему. Потому что прежде чем ломать что-то, нужно приобрести материал для ломки. 

Иными словами, чтобы сломать Фай Родис, нужно сначала создать Фай Родис. В своём тексте создать, не надеясь на канон. Где в повести Фай и другие? 

Прежде чем героев начнут жрать, автор должен нам их представить. Показать. Персонажи должны раскрыться как-то. Взаимодействовать между собой. Не просто на словах общаться, но реально реагировать друг на друга. Чувства испытывать. Не обязательно только дружба-товарищество-братство, можно и зависть, и раздражение, но живые эмоции. Есть такое? Нету. 

А что есть? Применительно к девушкам — внешность: цвет волос, цвет глаз. Тема сисек раскрыта. Не вовремя и неуместно, но галочку поставим. Парням и того не досталось. Ну логично — женские образы интересуют автора хотя бы с точки зрения дрочибельности, а на мужиков он фапать не хочет. Хотя… Хищник описан подробнейше: рост, стать, строение морды, зброя. И монстры тщательно выписаны: бугры, хвосты, зубастые головёнки на концах языков. 

Бориса Вальехо все помнят? Вот, оно: вальехизация повествования. Брутальные воены, сочные девки, толстые мордастые монстры. 

Кстати, вопросы ещё остались. 

Почему Олла Дез встала на карачки перед Хищником? Скажи автор: жить хотела, испугалась, умом повредилась, увидев гибель товарищей — сошло бы за объяснение. Но это слишком просто для коммунаров Каминского.  

У нас тут снова гладиолусы. Букет. 

Авторское объяснение таково:

Во-первых, Олла с юности дрочила на завоевателей, пиратов и тиранов.

Во-вторых, в Хищнике она увидела воплощение девичьих мечт. 

В-третьих, Олла из древних книжек знает, как устроиться в этой жизни: скинь платьишко и покрути задницей перед насильником. После этого всё будет зашибись, инфа сотка. 

В-четвертых, пришелец предъявил осадное бревно выдающихся размеров — а это ж всё меняет. Какие там страх и унижение? Только радость впереди (с).

Психологическая достоверность на уровне, сами видите.

Олла становится ученицей и подругой хищника. И не только его, но и всей его стаи. Возможный вариант? Да запросто. Вот только вопрос: каков статус девушки — добыча, клановая шлюха? Ну а кем она ещё может быть, учитывая, что её пользовало все стойбище, включая низкоранговых самцов? 

Не угадали, со статусом у героини всё супер. Обоснуй? — Легко: она даёт круглый год, в отличие от яутских самок. То есть в жёстко иерархическом обществе народ возьмёт да и похерит вековые обычаи, потому что получил забавную секс-игрушку? Верю безоговорочно. 

Давайте ещё вот что обсудим. Если смотреть со стороны яутов — неразборчивая всеядность Вар'кхи, это ещё ксенофилия или уже зоофилия? И если второе, тогда на что похожи забавы яутского молодняка с Олле'дзиу? Правильно, на большую и светлую любовь юных египтян к соседской овце. Но на Земле народы с подобными привычками считаются (и являются по факту) отсталыми. Видимо, потому, что зоофилия такого рода — лишь одно из проявлений нездорового общества и с ней в комплекте идёт ещё много всякого неприятного. Педофилия, например. В том числе гомосексуальная. 

Яуты, как биологический вид иначе устроены? С каких девиаций наши хищнички готовы массово засношать самок другого вида?

Психология, социология, антропология и биология — в сад. Автору вы неинтересны.

А теперь о Фай Родис.

Ой, девочки, как страшно жить. С ней ведь, с Фаинькой нашей, столько всего произошло! В транс вошла, до самого начала времён ухнула, с демиургом пообщалась. Откровение ей было. Потом с Королевой Чужих поспорила — заборола. Потом Чеди её за сиську лизнула. Потом оказалось, что не Чеди. Потом с чудищем каким-то сцепилась и оно, чудище, её, бедняжку, оприходовало во все поры. Потом на трон воссела, Темная Королева она теперича. Всё Инферно на войну поведёт, да. Вот послушайте:

Похожие на крабов Ми-Го расправляли крылья, монотонным жужжанием сзывая собратьев по черной планете. Поднимали безобразные мордочки безобразные твари, похожие одновременно на крупных ежей и уродливых карликов. Чешуйчатые разумные рептилии с шипением сползались к своим космолетам, готовясь дать старт.

Были сборы недолги, от Кубани и Волги мы коней поднимали в поход. Ну или как-то так. 

Правда, сдается мне, вторжение будет проходить примерно так же, как неведома зверушка проникла в Фай Родис — через жопу. 

Вот только не могу понять. Где в этих событиях объяснение выбора, сделанного Фай? 

Творец сказал «ваша теория неверна, ваш мир всего лишь ферма, на которой откармливают пищу для Инферно, скоро вас уничтожат». Хорошо, пусть так. А что, люди никогда не сражались за проигранное, но правое дело?

Или Фай сошла с ума от всех испытаний? В тексте ни намёка. 

Или Фай решила предать своих ради власти? Ну, допустим. Но решение это в тексте не показано никак. Жажда власти не показана. Колебания не показаны. То есть в пространстве повести этого решения нет. 

Или нет уже и самой Фай? Если, допустим, её личность растворилась во время транса и общения с богом. Но Олла уверена, что перед ней именно Родис, да и автор заостряет наше внимание на изменениях внешности, а не характера героини. 

Сам автор, похоже, придерживается первого варианта: бог сказал, что к чему и объявил свою волю — Родис отдала честь и отправилась выполнять. 

В реальной-то жизни, так и быват, да: мимопроходящий чужой бог спустит людишкам заповеди, людишки и нишкнут. И так все и делают, как велено. Психологическая достоверность зашкаливает.

Вот и скажите мне, что тут ломать? Пустоту без мыслей, желаний, страстей? Это даже не манекен — бумажная кукла, на которой автор криво написал имя.

Стопудово найдется читатель, который спросит: зачем так подробно разбирать повесть, это ж просто фанфик. Ага, и автор просто маленькая девочка, играет и поёт. 

Ну, вообще-то, нет. Рецензент Владимир Титов нам его представил, как крутого оппонента, который сходу кладет на лопатки выдающегося советского фантаста. И сам автор в комментах настойчиво проводит мысль, что у него всё просчитано-продумано. 

Чтоб не быть голословной приведу здесь текст упомянутой рецензии Титова, она небольшая, а если убрать эпиграф, вступление и цитаты из разбираемой повести, останется половина страницы. 

“Космические” романы Ефремова, “Туманность Андромеды” и “Час Быка” – не беллетристика (для чтения они, мягко говоря, тяжеловаты), а смесь рефлексивной философии и неубедительной пропаганды. Неубедительной – потому что Ефремов, наблюдавший советский коммунистический эксперимент с момента его зарождения, повидавший и осмысливший многое, не мог не отдавать себе отчёт, что эксперимент провалился.  Поэтому он избирает временем действия своих романов невообразимо далёкое будущее, отстоящее от двадцатого столетия на века, если не на тысячи лет. За это время все перегибы должным образом разглажены, и наступила ничем не омрачаемая коммунистическая утопия. 

Причём не в одной стране и не на отдельно взятой планете, а во всей Вселенной: по Ефремову, идеология первична, а технический прогресс вторичен, только уничтожив социальные противоречия (как?), цивилизация становится способна совершить технологический рывок. Общество, не доросшее до коммунизма, не дотянется до звёзд.

Реальная жизнь сурово обошлась с лучезарным фантазёрством советских космистов. Технологические успехи демонстрируют режимы и организации, далёкие от идеи мирного сотрудничества и безклассового равенства – а коммунистическую утопию наиболее успешно воплотили отсталые африканские охотники.  А Каминский, пусть и в фантастической форме, зафиксировал данность.

В “Хищной Вселенной” коммунары – не то беззаботные элои, не то зашоренные догматики – свято верят, что технического могущества может достигнуть только коммунистическая цивилизация, выстроенная по принципу принудительного гуманизма. И никакая иная.

Наивное элойство Чеди Даан и её собратьев-коммунаров получает жестокий урок в первой же главе. Но, как показывают дальнейшие события, урок не идёт впрок, коммунары-элои пытаются “наладить контакт и преодолеть недоверие”. Конец немного предсказуем.

Впрочем, элойствуют не все. Фай Родис во время экскурса в “эру расщеплённого мира”, то есть докоммунистическую историю земной цивилизации, получает озарение: испокон веков зловещее “инферно” было двигателем прогресса. Развитие технологий, становление цивилизации и более ранние эволюционные изменения были подчинены двум целям: нападению и защите, защите и нападению. А личностное воплощение инферно и есть первичный разум вселенной.

А коммунары-элои – просто дичь для носителей духа инферно."

Как видим большая часть текста — заочная полемика с Ефремовым, на собственно «Хищную Вселенную» осталось два с половиной абзаца. Для начала рассмотрим, что сказано о Ефремове.

1. Космические романы Ефремова тяжелы для чтения.

Тяжело или нет — дело вкуса и навыка. Но «Час Быка» издан в 1968 году. Полвека с лишним для фантастики, особенно утопии, много, а книгу до сих пор читают. И спорят о ней. 

2. Ефремов понимал, что его пропаганда неубедительна, коммунистический эксперимент провалился.

Многовато раздражения вызывает эта неубедительная пропаганда. Раздражения и упорных попыток доказать, что Ефремов не прав. Он, разумеется, в чем-то, а может, и во многом, не прав. Но, как я смотрю, полемизировать с ним на равных не получается. «Хищная Вселенная» — яркое тому доказательство. Пришлось бога из машины привлечь в финале, чтобы подвести хоть какую-то идею.

3. Сознание неубедительности пропаганды заставило Ефремова отнести время действия космических романов в далёкое будущее.

Ошибочное утверждение. Писатель хотел создать именно сбывшуюся утопию. И показать проблемы, с которыми могут столкнуться люди той эпохи. Об этом Ефремов говорил не раз и есть все основания ему верить. 

4. Наивное элойство Чеди Даан и её собратьев-коммунаров получает жестокий урок в первой же главе. Но, как показывают дальнейшие события, урок не идёт впрок, коммунары-элои пытаются “наладить контакт и преодолеть недоверие”.

Коммунары, да, подставились под выстрел чужого звездолёта, после чего их корабль рухнул на планету. Там они и погибли, один за другим. Но при встрече с Вар'кхой капитан корабля сразу был уверен, что это враг, да и Олла не ждала хорошего. Вин Норин пытался наладить контакт потому что ситуация выглядела как «враг моего врага, мой друг», землянам на тот момент приходил конец и союзник был нужен. Выжившие Олла и Фай, уцелели не потому что стали жестоки и недоверчивы, а потому что превратились одна в подстилку, другая в контейнер.  

5. Технологические успехи демонстрируют режимы и организации, далёкие от идеи мирного сотрудничества и безклассового равенства – а коммунистическую утопию наиболее успешно воплотили отсталые африканские охотники.  А Каминский, пусть и в фантастической форме, зафиксировал данность.

Прежде чем делать заявления, насчёт воплощения коммунистической утопии африканскими охотниками, нужно определить, что считал утопией Ефремов, и какие признаки утопии, с его точки зрения, были неотъемлемы. Тогда выяснится, что писатель считал обязательным высокий уровень культуры. Где это у дикарей? Нету. 

Режимы, демонстрирующие технологические успехи, при этом опираются на высокий уровень культуры, включающий в себя, среди прочего, гуманизм и милосердие. Хотя бы на уровне деклараций. И, в определенной мере, ограничение насилия. Технологически вперёд вырывались централизованные государства, типа Римской империи. Клановые общества с их постоянной грызнёй и резней технологически вперёд не вырывались. Хотя африканских дикарей, разумеется, превосходили. 

Итак, из пяти аргументов три спорны, два ошибочны. Но есть и шестой, и с этого места подробнее. 

6. Впрочем, элойствуют не все. Фай Родис во время экскурса в “эру расщеплённого мира”, то есть докоммунистическую историю земной цивилизации, получает озарение: испокон веков зловещее “инферно” было двигателем прогресса. Развитие технологий, становление цивилизации и более ранние эволюционные изменения были подчинены двум целям: нападению и защите, защите и нападению. А личностное воплощение инферно и есть первичный разум вселенной. А коммунары-элои – просто дичь для носителей духа инферно.

Начнём с того, что само по себе озарение не заставило Родис изменить взгляды. Перемена произошла после того, как некая сущность вылезла из Чеди и проникла в Фай.

То есть, как прокомментировал это Алекс Бранд, нет никакого принятия Тьмы обкончавшейся от этого коммунисткой — есть тупое убийство личности и ее замещение иной личностью, с сохранением памяти и опыта.

Соответственно, утверждение о неэлойстве Фай летит в утиль. 

Но это ладно, у нас проблемы посерьёзнее. Что говорит нам рецензент? Инферно — не зло, но двигатель прогресса. Оно подчинено железной необходимости: защите и нападению. То есть без такого вот «инферно» благих изменений тоже не будет. Это верная мысль? Да, абсолютно. И подтверждается тем, что агрессия — часть человеческой психики. Психики без агрессивного аффекта не бывает, уничтожить его воспитанием невозможно. Подавить надолго – тоже нельзя. Если проявление агрессии вовне исключено, человек начнет развлекаться самоповреждением и легко дойдет до суицида. Или примется мучить хомячков и отрывать крылья мухам. 

А теперь внимание. Найдите эти смыслы в тексте повести. Не додумывая. Не перетолковывая. Буквально. Пальчиком покажите, пожалуйста. Есть? 

Нету.

А что есть? 

А вот это:

"В доносящиеся до всех них шипении говорилось о процветающих мирах, населенных множеством разумных рас, крепких духом и телом, но убаюканных иллюзией безопасности, не желающих и не умеющих воевать. Тысячелетиями Великий Змей взращивал эту россыпь миров, словно виноградную лозу, оберегая ее от всех опасностей Вселенной.

Кто-то умрет, а кто-то будет жить, кто-то станет сражаться, а кто-то покорится, но краха не избегнет никто. Настало время Великой Жатвы и все расы Хищной Вселенной упьются кровавым вином, расплескав его брызги по Великому Кольцу. Кто-то назовет это Завоеванием, величайшим из всех, что бывали во Вселенной со времен Сотворения. Для кого-то это будет Великое Жертвоприношение, а для кого-то — Великий Пир.

Для яутов же настало время Большой Охоты."

Что видим? Великий Змей взращивал миры, специально оберегая от всех опасностей. А ведь не только от опасностей — скрывал ещё и знания о том, что опасности существуют. Если опираться только на текст фанфика,  выходит, что миры Кольца — охотничьи угодья. Ресурс на будущее.

Существа разумные, красивые, способные сопереживать, помогать другим, будут замучены и убиты… для чего, кстати? Способ использования добычи (охота, пир, жертвоприношение) указан, цель не названа. Если ориентироваться только на текст Каминского, выходит, ради получения садистского удовольствия — господина и подданных. 

Нормальное мероприятие. Тамада весёлый, конкурсы интересные. 

И ещё одно. Из текста повести никак не следует, что демиург подкидывал землянам идеи и подталкивал прогресс. Речь только о том, что определенный сектор космоса был закрыт для хищных миров. Но тогда получается (снова ориентируемся на текст «Хищной Вселенной»), миры без Инферно тоже вполне успешно прогрессируют. То есть рецензент увидел в тексте то, чего нет. 

Ну вот мы и дошли до главного: что сказал автор. Не «что он хотел сказать?», но «что сумел?».

На чем были сосредоточены авторские усилия? По его словам, на донесении основного посыла. И это ему, безусловно, удалось: главная мысль произведения сформулирована предельно четко и проиллюстрирована соответствующими эпизодами. 

Но вот здесь и начинаются проблемы. Потому что это просто сценки-картинки. Они нигде не отвечают на вопросы «почему?» или «зачем?»

К чему веду?

Недостаточно сформулировать основной посыл. Его нужно подтвердить. В тексте на главную мысль, на идею, должно работать всё.

Теперь смотрим. 

Язык и стиль. Не работают. Гладкий текст, в котором темп, ритм и длина фраз не меняются, что бы ни происходило, не ускоряются и не замедляются. Литературщина, вычурность, неуместные красивости. 

Композиция — аналогично: надцать эпизодов нам показывают, как страхсла и ужасла монстры жуют-жуют-жуют потерпевших кораблекрушение и немножко с ними же совокупляются, а в последних главах вылазит бог-из-машины. Расположение сцен на обрисовку образов персонажей и идею не работает никак. 

Образы миров — темного и светлого — отсутствуют. Потому что подробное описание чудовищ и пирамид — это не образ мира, это декорации и реквизит. Вот эти подробности, как раз, можно было бы и сократить. 

Образы героев. Отсутствуют. Говорить об этих манекенах бессмысленно.

Мотивация для героев — примерно на том же уровне, что у домохозяйки и сантехника в порнофильме. То есть её нет.

Беда в том, что автор сосредоточен на донесении основного посыла, но провести аудит внутренней логики произведения и поступков героев — не может. Повесть вообще не рассчитана обдумывание и обсуждение. Поклонники похвалят, хейтеры осудят — всё. 

Я не случайно в начале разбора сказала о непробиваемой серьезности автора. Потому что ирония и самоирония предполагают хотя бы минимальную отстранённость от собственного текста, способность посмотреть на него со стороны. Спросить, почему персонажи ведут себя так, а не иначе. Предполагают понимание, что мотивы героев должны быть рациональными. 

Рациональными хотя бы с их, героев, точки зрения. Даже если читателю эти мотивы кажутся иными. 

Как пример — жертвоприношение. Ужас-ужас с точки зрения современного человека, но Великому Змею, может, действительно нужна гекатомба. Допустим, соседнюю Вселенную воевать собрался и силу копит, а она что-то медленно набирается. В таком разе не то что жертвенных барашков на алтарь положишь, но и собственных любимых подданных, которые этих барашков кушать собрались прям так, без соли. Яутов всяких и чорных медуз.

Почему великие завоевания, большие охоты и великие пиры, а не строительство оросительных каналов, рабы для рудников или всегалактической сети борделей «Космическая устрица», или захват планет ради пашен и полезных ископаемых? Не нужны?

Почему именно сейчас начинается Великое Вторжение? Не на сто лет раньше, не на триста лет позже? 

Автор не умеет ставить вопросы и не способен на них ответить. В произведении своём не способен. В комментах, понятно, активен и борз. (Правда, некоторые свои комменты трёт — борз, но осторожен). Но штука в том, что это рецензент может использовать авторские внетекстовые высказывания, как иллюстрацию мысли. Автор же — или сумеет в художественном тексте сказать то, что хотел, или не справился с задачей.

Но вместо рациональности нам предлагают аллегорию и символизм — среза́ние лозы и бордовые брызги по Великому Кольцу.

Диалог с читателем тут просто не предусмотрен в отличие от ефремовской утопии.

Вот и давайте напоследок сравним, как устроен цикл произведений о будущем Ивана Ефремова.

Его утопия не просто диалогична — она принципиально диалогична. Создана не ради хайпа — ради обдумывания и полемики. Ефремов не боялся будущего — вот ключ к пониманию. Он хотел его приблизить, был убежден, что будущее можно осмыслить, обдумать, понять. Что можно сказать своё слово о человеке будущего. То есть его текст, как минимум отчасти, исследование.

Ефремов про «Час Быка»:

Понятно, что не наука и техника отдаленного будущего или странные цивилизации безмерно далеких миров сделались целью моего романа. Люди будущей Земли, выращенные многовековым существованием высшей, коммунистической формы общества, контраст между ними и такими же землянами, но сформировавшимися в угнетении и тирании олигархического строя иной планеты, — вот главная цель и содержание книги.

Наивно? А бояться будущего и стряпать очередную вторичку в жанрах антиутопия или постап — это что? Свидетельство здоровой психики и рационального мышления? Ага, щаз. Каминский с его желанием пожулькать чужое в потных ладошках — живая иллюстрация распада социального мышления.

Утопия тяжеловато написана? Возможно, если сравнивать с «Таис Афинской» или «Лезвием бритвы». Так ведь и цель несколько отличается. 

Автор о «Туманности Андромеды»:

Особенностью романа, не сразу, может быть, понятной читателю, является насыщенность научными сведениями, понятиями и терминами. Это не недосмотр или нежелание разъяснить сложные формулировки. Только так мне возможным показалось придать колорит будущего разговорам и действиям людей времени, в которое наука должна глубоко внедриться во все понятия, представления и язык.

Разницу видите? Ефремов сознательно подставляется под критику и неприятие читателей — для него важнее сказать то, что он хочет и так, как он хочет. И это «что и как» не сведение счетов с оппонентами, но стремление создать детализированный, конкретный, логичный мир будущего. 

Самое поразительное, что Ефремова критикуют за «неумелую пропаганду». За неправильную идеологию, сказали бы уж честно. Рецензент, вам за ваши взгляды никогда не прилетало? Мне вот — регулярно. И если чему и научило, так мысли, что разбирать нужно объективные достоинства и недостатки текста, не кидаясь на идеологию словно бык на красный прапор. 

«Война и мир» не становится хуже от того, что автор терпеть не мог Британию. Приключенческие романы Сабатини великолепны, хоть автор и поучаствовал в создании черной легенды об Испании. «Грозные чары» Мэри Стюарт остаются прекрасным детективом, несмотря на мимоходом вылезшую русофобию. 

Им можно? Да можно, они писать умеют. Убери из их текстов идеологию — идеи останутся. И мастерство останется.

Разницу с повестью Каминского видите? В «Хищной Вселенной» идеология обжигающими фонтанами хлещет из всех щелей, оставляя на поверхности произведения уродливые каверны (раскавыченная цитата, если помните) — пропаганда не добавляет тексту полемического задора, только подсвечивает недостатки. 

А теперь выводы.

Получается у нас так. Рецензент намеревался проанализировать «Хищную Вселенную», но ненароком разобрал «Час Быка». А ХВ — не разобрал, но зато прирастил ей смыслы, которых там отродясь не бывало. Шел на Одессу, а вышел к Херсону — бывает. 

А если серьезно — сама структура рецензии Владимира Титова говорит о том, что разбирать в повести Каминского катастрофически нечего. И какие-то идеи можно вытянуть только через сравнение с романом Ефремова. 

Я крайне не люблю интеллигентские игры в приращение смыслов, но, в данном случае, должна поблагодарить Владимира за идею сравнительного разбора. Это, да ещё критика критики всяко интереснее анализа пустоты. 

Сам же автор пытался запакостить чужие образы, а вылезли его собственные комплексы. А потому что, как сказал герой анекдота про слово из трёх букв, «надо меньше думать о х…ях и больше о доме». Надо меньше думать о пульсирующих теплых отверстиях на концах шевелящихся отростков (ещё одна раскавыченная цитата) и больше — о психологии и биологии живых существ. Не важно, есть у них тентакли, нет у них тентаклей. 

Вперёд, нет таких высот, которые не могли бы взять коммунисты! Хотя автор же у нас антикоммунист? Ну тогда и не знаю прямо…