Рецензия на повесть «Дар золотой пыльцы»

Начинается рассказ

с чудных глаз и длинных фраз...

Недавно гостила
В Чудесной стране,
Там плещутся рифы
В янтарной волне,
В тенистых садах там
Застыли века,
И цвета фламинго
Плывут облака.

Сказка (предисловие) написана в интересной манере, её часто выдают за желание в доступной форме объяснить детям, что хорошо, а что не очень. С детства не выносил эту интонацию у взрослых, особенно, когда они присаживаются рядом и пытаются организовать интерактивный диалог с ребенком. Типа, спускаются до его возможностей понимания, ага, такая ровня, что ровнее некуда. Ты попробуй, стоя выше на полтора метра от уровня глаз ребенка, признать его равным себе, без скидок и собственной тугоухой снисходительности.

Меня ты поймёшь, (ш-ш-ш-ш-ш-ш)
Лучше страны не найдёшь. (ш-ш-ш-ш-ш-ш)
Меня ты поймёшь, (ш-ш-ш-ш-ш-ш)
Лучше страны не найдё-о-шь.

В данном случае, сказка предваряет повесть... перед, собственно, историей нужно было автору сделать намек... и он его сделал. Потенциал в сказке есть, но заряда на аноде и катоде не хватает для полноценного синтеза, фифти-фифти, такую сказку на ночь детям не расскажешь, её даже читать устаешь, а жаль.

Опечалился юный принц. Дядя прав: корона — темный артефакт. Что не факт, а что факт?

В горах изумрудных
Сверкает река,
Как сказка, прекрасна,
Как сон, глубока.
И хочется ей
До блестящей луны
Достать золотистою пеной волны.

Есть книги, где все понятно, стоит ее только открыть. 

А есть непонятные книги. 

Вот есть одна книжка: 

Мышление. Понимание. Рефлексия / Г. П.Щедровицкий. — М., 2005. — 800 с. 

Если вы ее откроете, вы откроете много чего неизвестного о себе. Лично я для себя открыл, что не так уж умен, и совсем-совсем не особо самобытен. 

Или, вот еще: 

«Этногенез и биосфера Земли» Л.Н. Гумилева. 

После этой книги я осознал, что мало чего знаю, чтоб достоверно. Наративность представлений о жизни сразу стала весьма сомнительной, и реальность, в которой я жил до сих пор, расползлась прямо на глазах. Да и с фантазией, которая мне представлялась живой и богатой, я явно когда-то сильно погорячился.

Так вот, если вышеприведенные книжки все-таки открыть (ну, или похожие на них, мало ли, вдруг вам делать больше нечего или скучно стало), открыть где-нибудь в середине и почитать, сколько сможете, вы поймете, о чем я сейчас буду вещать. 

Повесть, с автором которой я сейчас разговариваю — это огромный, хорошо проработанный мир, своеобразный, подробный, логичный, но... вы, читатель, ни о чем нихрена ничего об этом мире не знаете, просто читаете из середины, где понять что это и о чем это — архисложно, потому что методикой не владеете, всей картины целиком не видите и половину использованных слов и литературы тупо не помните еще со школы. Но самое удивительное во всем этом, что повесть вы читаете с самого начала, и сюжет у этой книжки довольно долго прямолинейный. Но ощущение, что книжка раскрыта на двести второй странице — все равно есть. И тут виновата авторская подача своих героев и истории, которая с ними приключилась.

Нет, в данном случае, это не стандартная ошибка новичка, а художественный прием, что интересно для других авторов, но требует от обычного исключительно читателя большого читательского опыта, грубо говоря, часов чтения. Попробуйте поговорить со своим знакомым математиком о скалярном произведении векторов. Слова вроде знакомые, но и только.

Поэтому, за всех сказать не могу, но лично для меня повесть началась с Ветки, а до нее я занимался исключительно разгадыванием шарад, выбитых на камне языком майя, в этом языке я, если честно, все еще сильно путаюсь, не особо силен.

— Вася сегодня отмочил...

— Вася? Какой Вася? С губозакаточного? А чего он отмачивал? Что-то я не допонял...

— Да нет же, этот Вася со Светлолесья, и не отмачивал, а отмочил: целое ведро белых червей на занятие в школу принес, прикинь?

Меня ты поймёшь, (ш-ш-ш-ш-ш-ш)
Лучше страны не найдёшь. (ш-ш-ш-ш-ш-ш)
Меня ты поймёшь, (ш-ш-ш-ш-ш-ш)
Лучше страны не найдё-о-шь.

Обычно как, встречаешь в книге имена персонажей и героев, названия местностей и населенных пунктов, и они тебе не нравятся, странные какие-то, на персонажей, героев и озера с горами никак не похожи. А в этой повести не так: имена и названия странные, но чувствуется, что в точку, что именно так и надо, а вот кто такие персонажи, герои и озера, все еще предстоит узнать.

Очень мне нравятся цитаты из этой повести. Они в тексте всегда отдельно от текста, даже если вообще никак не выделены. 

Рыбий Нюх тёр щеки, почти неуловимо похожие на жабры, и продолжал. 

Так вот Золотой Дуб был изначально лишь частью сельскохозяйственного проекта. 

А потом пришло время «Практики магической трасологии». 

Ветка закончила «Трасологию...» и перешла на «Мошеннические схемы всех времен». Книга была лёгкой и не особо редкой — свободно выдавалась на руки. 

Вообще хлаперны — самоназвание особой расы.

Идея пристроить енотов к мытью посуды — она же просто лежит на поверхности. 

— Я играла с фисагами[1]. 

[1] На тот момент никто из присутствующих, кроме Вьюнка, не знает кто такие фисаги.

«Минуту, дайте мне минуту!» Но люди начали стрелять.

Умный помощник не нужен, нужен молчаливый. 

— Знакомься, Ветка, это Светлоокий Страж.

Срочно вызывай балансеров. 

— В Краюшках прорыв.

— Вот мой предел романтики. Ты станешь моей женой?

Я искренне восхищаюсь. Очень точные и, имхо, сильно удачные выражения. Когда работал по тексту, наталкивался на фразу, остолбеневал, цокал языком, ва-ах, как хорошо говорил. И надо не забыть,говорил сам себе, обязательно в рецензии упомянуть. Потом их стало уже много, специально достал блокнот, чтобы отметить заинтересовавшее. Про енотов-полоскунов, про неведомых никому фисагов, про мутировавших в хлапернов... и совсем отдельная тема чистые и блестящие фразы, достойные любого признанного кумира: умный помощник не нужен, нужен молчаливый.) 

Или... «Минуту, дайте мне минуту!» Но люди начали стрелять.

Ты врешь, обещаешь, вылезаешь из очень темного места, спасешься от неминуемой гибели, договариваешься с врагом, обещаешь и ему, вытаскиваешь врага с собой, начинаешь его спасать, спасешь, почти. И тут прибегают люди и видят тварь, которую нужно убить. Кому нужно, зачем нужно, никто и разбираться не станет. Ты орешь "подождите", заканчивая, скажем, шить рваную рану, стежок один остался... и... 

- Че ты там возишься, смотри как надо, - и достают парабеллум... и стреляют в ундину, которая тебе поверила... и ты - убийца, а не доктор. 

Удивительно точный и емкий авторский язык, всю его точность и гармоничность читатель сможет ощутить  в полной мере на втором-третьем прочтении повести, потому что объяснения у автора всегда (часто) «потом» когда-нибудь. Хорошо, что автор эти обещания всегда выполняет, объясняет подробно, я бы даже сказал дотошно, почти как часовой мастер с разбросанными по всему столу пружинками. Чем-то сеттинг этой повести напоминает мне книжку Носова «Незнайка и его друзья». Скорее всего именами: Ветка, резеда. Лист, Рыбий Нюх, Колос... это так по-детски образно, да, еще и волшебством, разлитом в названиях и действиях: натянуть сетку, выгнать хулиганистых духов... очень, о-о-очень своеобразные занятия, почти как сироп из арбузов доставать или «влюбленные ната и нати».

Кстати, о любви. Она есть. Не такая, какой она обычно представляется: чуть больше предопределенного и чуть меньше телесного.

И последнее, Эльвааш все-таки демон.

В холмах изумрудных сверкает река. Как сказка прекрасна, как сон глубока. И хочется ей до блестящей луны, достать золотистою пеной волны...

• Общее впечатление от книги — цельное
• Сюжет — логичен, сведён, все линии работают
• Повествование — динамичное. Динамика соответствует жанру и задачам, поставленным в книге.
• Герои — подробно и достоверно описаны, живые диалоги, проработанные характеры, симпатичны опытному читателю
• Язык и стилистика — и вообще, и в контексте поставленной задачи, хорошие
• Достоверность и вообще — достоверна
• Общее впечатление от книги — цельное
• Фантдопущение — в пределах авторского мира темного, чувственного и детективного
• Психология отношений — у персонажей есть внутренняя мотивация для поступков, герои ведут себя то разнообразно, то жёстко следуют стандартным реакциям, жёсткая рука автора-кукловода за спинами марионеток-героев не чувствуется
• Основная мысль текста — этична, умна, оригинальна. Книга учит читателя думать о других, строить в воображении логически и чувственно достоверные миры, и не сдаваться перед обстоятельствам. Всегда нужно надеяться на что-то, скажем, на самое лучшее
• Отображение — автору удалось воплотить свой замысел в явной форме, читатель это подтверждает. Идею автора из текста можно вычленить с третьего прочтения
• Оригинальность — идея не банальна, автор нашел отличный образ, построил объемный мир и использовал его внутри сюжета, который пришел ему в голову. Новый жанр или направление книга не открывает, но открывает новые возможности оригинального авторского мира
• Ошибки и ляпы — есть, но они воспринимаются с улыбкой, это не ошибки, это голос из детства
• Общественное значение — хорошая умная книжка
• Востребованность — поднятая тема актуальна, книга рассчитана на взрослую аудиторию и опытного читателя
• Свои ощущения — мне понравилось