Рецензия на роман «Сага о халруджи. Книга 2. Индиговый ученик»

ЛЮБИТЕ ЛИ ВЫ ПРИКВЕЛЫ ТАК, КАК ЛЮБЛЮ ИХ Я?

После прочтения книги, которая тебе очень понравилась, всегда немного волнительно браться за продолжение. С одной стороны, не терпится получить похожие приятные эмоции и узнать, как развивалась история дальше. С другой стороны, есть риск, что последующие произведения будут слабее, не привнесут ничего нового в сюжет и будут паразитировать на одних и тех же проблемах. 

Вторую часть цикла «Саги о халруджи» «Индиговый ученик» можно назвать продолжением лишь одной из временных линий первой книги, в которой рассказывается про молодого Арлинга Регарди. Возможно, это могло расстроить тех, кто ожидал продолжение основной истории про халруджи, которая остановилась на достаточно интригующем моменте. Однако я хорошо отношусь к приквелам, если они помогают лучше понять мир вселенной, дают ответы на вопросы, возникающие по ходу чтения основных частей, и проясняют мотивацию персонажей в настоящем через раскрытие их прошлого. И в этом отношении «Индиговый ученик», на мой взгляд, получился отличным, полностью соответствующим моим критериям достойного продолжения. 

Вторая книга начинается с того момента, когда для героя, кажется, должно было все закончиться. Ведь для ослепшего после дуэли с бывшим другом Арлинга мир превратился в бесцветное подобие его прошлой жизни с поджидающими повсюду предательскими препятствиями, бесконечными лекарствами и врачами, то вселяющими надежду, то безжалостно ее отбирающими. Все то, что доставляло радость раньше, стало недоступным. А для отца сын превратился в опасный скелет в шкафу, который благоразумно запереть в стенах дома для слепых, чтобы сберечь свою репутацию. Сквозь это мрачное и горькое настроение первой главы просто обязан был пробиться свет загорающегося факела в лице харизматичного пирата дяди Абира, ворвавшегося сумасшедшим морским вихрем в увядающее существование своего племянника. Так конец жизни Арлинга Регарди превратился в начало ее нового этапа, полного приключений. 

В «Индиговом ученике» мы впервые узнаем, как главный герой попал в Сикелию, которая была основным местом действия в первой части. Читать о невзгодах Арлинга в чужой стране мне было интересно с психологической точки зрения, ведь там можно наблюдать за борьбой прирожденной гордости лорда с пустым желудком и желанием выжить. Показательной сценой в этом поединке стала попытка главного героя  просить милостыню, когда руку протянуть он, вроде, решился, а вот жалостливые слова никак не хотели сходить с языка.

Сев на колени и расстелив перед собой головной платок для сбора денег, Арлинг вытянул руку, открыл рот и задумался. Полагалось что-то говорить, но язык словно окостенел, не желая произносить слов, которые он слышал раньше от других нищих. Это легко, убеждал себя Регарди, надо просто повторять: „ Люди добрые, помогите, кто, чем сможете, я слепой, света с детства не вижу, киньте монетку“.

– Речь готовишь? – послышался знакомый голос. – Если решил просить денег, то одной протянутой руки мало, нужно постараться. Песенку там придумать, или интонацию нужную подобрать. 

И без тебя знаю, зло подумал Арлинг, гадая, какого черта здесь появился иман, но вслух сказал. 

– Благодарю вас, добрый господин. Даст вам бог счастья! 

– Уже лучше, – рассмеялся мистик. – Почти искренне…

Пожалуй, самой центральной и важной во второй части цикла можно назвать линию обучения Арлинга у имана. Об этом персонаже становишься наслышанным уже в первой книге, в которой о нем часто с благоговением вспоминал главный герой, да и город был полон слухов о загадочном мистике. Такое подогревание любопытства неизбежно порождает завышенное ожидание и интерес к его фигуре. И в «Индиговом ученике» ты понимаешь, какую огромную роль сыграл иман в судьбе главного героя, заменив ему отца, которым не был по-настоящему Канцлер, и став вместо Бога, в которого Регарди раньше не верил. У Бога-имана же по классике пути неисповедимы. Он может быть насколько милосердным, творящим чудеса и даруя «прозрение», настолько жестким и требующим беспрекословного подчинения себе. 

«И, наконец, неизменной была вера в имана, которая со временем становилась только крепче. … Учитель значил больше, чем глоток воды в пустыне. Больше, чем солнце, которое он никогда не увидит. Иман был его собственной спасительной гаванью, которую не хотелось покидать. Он был вечностью.»

Вторая часть должна была дать и ответ на вопрос, который невольно возникал при чтении первой книги: как вообще возможно, что главный герой, будучи слепым, может ориентироваться в пространстве и «видеть» мир, получше всякого зрячего? У меня были опасения, что в «Индиговом ученике» иман, обещавший вернуть зрение, проведет какой-нибудь магический ритуал или что-то в этом роде, случится чудо и герой сразу станет крутым, как в супергеройском кино. Это было бы слишком просто и неправдоподобно. Поэтому меня порадовало, что способности Арлинга — это результат колоссального труда, длительных тренировок через пот, боль и кровь. Читать про его сложный путь, на котором было и отчаяние, и окрыляющие победы, было волнительно и увлекательно. Эта сюжетная арка явно понравится тем, кто любит тематику " наставник-ученик" и истории о безграничных возможностях человека, о преодолении невозможного. 

– Девять раз вниз, десять раз вверх, – безжалостно повторял мистик, подталкивая упавшего Регарди носком сапога. – Это золотое правило. Пусть оно будет твоим гимном.

В «Индиговом ученике» больше времени уделяется другу главного героя, который эпизодически появился в первой книге, быстро умерев. И если тогда смерть малоизвестного персонажа никак не тронула, сейчас стало невероятно жаль этого шумного, очень болтливого, но отзывчивого, доброго и искреннего юношу, ставшего членом новой семьи Арлинга. Необычное, грустное чувство – привязываться к герою, о смерти которого ты уже знаешь. Во второй части неожиданно для меня появляется и Сейфуллах, который еще даже представить не может, что встреченный им наглый слепой драган станет его слугой в будущем. Несколько эпизодов с Сейфуллахом в «Индиговым ученике» внесли новые оттенки в их палитру отношений с главным героем. 

Вторая книга глубже погружает в культуру Сикелии. Ведь здесь мы с ней знакомимся не глазами ее жителей, которым незачем пояснять подробности очевидных для них традиций и устоев, а ушами и носом пришельца, для которого все также странно и ново, как для читателей. Всевозможные боги кучеяров, служившие им жрецы, ритуалы и легенды, казавшиеся путанными и плохо запоминающимися в «Слепом», стали понятнее и приобрели существенную значимость для сюжета. Мне показалось интересным решение вплести фэнтезийную составляющую в повествование через сакральные обряды кланов Сикелии и их верования. Такой прием завораживающе размывает границу реального и мистического, каждый раз оставляя вопрос: божество действительно явилось к героям или сверхъестественные видения – это лишь мираж, плод отравленного ядом и наркотиком воображения. 

Какая будет концовка "Индигового ученика", осознаешь в силу самой природы приквелов. Так как халруджи — это тот, кто совершил ошибку и не смог смириться со своей совестью, этой самой ошибкой неизбежно должна завершаться вторая книга. Но от этого знания финал не перестает быть менее ошарашивающим, обидным и печальным. Между тем, и он был необходим для начала моральной трансформации героя, его борьбы с самым главным врагом - собою.