Рецензия на роман «Двуликие»
Роман заявлен как мистика, триллер и ужасы, однако из заявленных жанров по факту не работает ни один. Несмотря на все попытки, нагнетать атмосферу у автора не получается. Прежде всего - в силу неумения пользоваться языком. Несмотря на то, что роман написан более-менее ровно и грамотно с минимальным количеством ошибок, речь персонажей едва отличается от авторской речи, а ритмика текста везде совершенно одинакова, и предложения, от спокойных до напряженных моментов повествования, остаются одинаково длинными и громоздкими. Повествование "гуляет", когда автор вдруг, зацепившись за одно слово, впадает в пространные, не относящиеся к делу рассуждения на целый абзац, как это, например, случилось в главе о Старике, где только что избежавший смерти и оказавшийся незнамо где герой начинает размышлять о том, как давно в избушке травили мух.
Эти мухи еще вылезут раз точно так же, ни к селу, ни к городу, ближе к концу романа, позволив вставить еще одно пространное и мало относящееся к сюжету рассуждение о том, как все просто у насекомых и сложно - у людей.
Помимо этой смысловой избыточности текст смертельно страдает и избыточностью речевой. В нем есть не только совершенно лишние для развития сюжета и понимания характеров куски, но и масса ненужных слов. Автор - как в плохом переводе с английского - обозначает принадлежность едва не каждого встречающегося предмета. Редактор садится у него в свое кресло за своим столом, герои что-то делают своими руками, указывают своими пальцами и тому подобное. Автор, просто пройдитесь по тексту и попробуйте все эти "свой", "его", "ее" и прочее притяжательное заменить на "чужое". Например: он указал чужим толстым пальцем на него - нелепо? Значит тут мы имеем дело с избыточностью, слово "свой" - лишнее, и его можно смело убирать.
Не добавляет жути и клишированное использование местоимения "он" в первых главах о Викторе. Из текста ясно, что персонаж вполне себя осознает и память не потерял, однако автор этим "он" и умалчиванием о предыдущих событиях упорно пытается подпустить туману и нагнать жути. Такой прием с "безличным" именованием персонажа срабатывает обычно в очень коротких рассказах, где автор ставит целью создать максимально узнаваемые и легко ассоциируемый образ, который читатель мог бы наложить на себя или свое окружение. Тогда необходимость в имени действительно отпадает, поскольку герой и это обобщенное "он" символизируют любого в схожих обстоятельствах.
Тут персонаж очень быстро получает имя, так что местоимение в первых главах никаких особых эффектов не выполняет и ничему по большому счету не служит.
Точно такой же избыточностью страдает и сама структура текста. На протяжении двенадцати авторских листов постоянно циклами повторяются одни и те же события. Персонажей хватают, они бегут, их снова хватают, они снова бегут - и так несколько раз, без вариаций. Никакого развития в этой беготне по кругу, выхода на какой-нибудь новый виток спирали, нет. Некоторое разнообразие поначалу вносит ветка журналиста, но и он очень быстро присоединяется к этой беготне.
С героями ничего не происходит. Раны от собачьих укусов на ногах в самом начале - это самое страшное, что встретится в тексте. Автор постоянно при этом пишет о всяческих ужасах, но в силу слабого владения словом, описания эти остаются поверхностыми и совершенно не пугают. Одновременно, когда пойманных беглецов в очередной раз просто запирают в доме, становится понятно, что ничего особенного им не угрожает, и к финалу книги все доберутся целыми и невредимыми, отделавшись легким испугом.
Ощущение это лишь усиливается, после того, как главарь двуликих предлагает пленникам не просто сдаться, но встать во главе тех, кто их преследовал.
Таким образом монотонным, цикличным и громоздким повествованием автор окончательно гасит хоть какой-то намек на саспенс, присутствовавший поначалу.
В оконцовке романа в принципе понятно, по какой дуге автор хотел провести описываемые характеры: журналиста и перевозчика - однако сделано это так же топорно. Журналист в итоге бросает никому не нужную работу, а перевозчик вроде как решает свои личные проблемы. Персонажи стартуют из одной точки, приходят в другую - тут все хорошо и правильно. Но прописан их путь крайне слабо. Начиная от совершенно сюрреалистичного окружения, и заканчивая полным отсутствием внутреннего конфликта, который по идее должен был бы подталкивать их на путь перемен.
Журналист работает в никому ненужной газете, где получает, однако, достаточно денег на машину, бензин и все остальное, плюс премиальные. Описание газеты, редакции и прочего совершенно нелепо и абсурдно. Кажется, про издательский бизнес автор знает лишь понаслышке и на самом деле никогда не был в редакции ни крупного, ни малого издания. То же самое относится и к очень странному бизнесу перевозчика. Мелкие детали не складываются в достоверную картинку. Деревя находится не на краю света, журанлист добирается туда достаточно быстро. Тем не менее, никто почему-то не может оттуда сбежать, даже верхом. Старик зачем-то безвылазно сидит в этом доме в лесу и травит мух (дихлофосом, купленным в ближайшем сельпо?), хотя ничто не мешает ему уйти на все четыре стороны. И так далее.
В начале повествования журналиста со всей очевидностью все устраивает в его жизни, так же, как и перевозчика. Почему в результате беспорядочной беготни по лесу они оба вдруг резко меняют взгляд на мир? - ну, очевидно, потому что спасенные двуликие рассказали им об их особой природе и о том, что они - избранные. А вовсе не потому, что с самого начала в них зрела и развивалась внутренняя потребность в переменах.
Еще хуже прописаны все остальные персонажи. Не просто чистые функции, но функции карикатурные: глупая и бездуная жена журналиста, которая после возвращения домой явно измученного мужа только и может, что устроить заранее отыгранную, в сотый раз повторяемую сцену. Брат, играющий совершенно непонятную роль шута. С таким же успехом его могло бы и не быть. Отец перевозчика с совершенно неестественными диалогами что по телефону, что лицом к лицу с журналистом. Список можно продолжить.
Из жанра мистики роман выводит тот факт, что в финале спасенные подробно и обстоятельно объясняют суть всего происходящего - еще один крайне слабый прием, когда один персонаж объясняет другому, а заодно и читателю, что тут только что было. Это более-менее рациональное объяснение в финале переводит историю из мистики в обычную фантастику в самом широком смысле этого слова.
Подводя итог, у романа намечена некая нить развития, и если добавить персонажам помимо внешних столкновений еще внутренних конфликтов, которые и будут толкать их к изменениям, убрать сюжетные повторы, просто сократив текст до повести или, оставив тот же объем, добавить неожиданных поворотов помимо унылого догнали-убежали-догнали-убежали, а также поработать над стилистикой, то может в принципе и получится если и не ужастик, то неплохой приключенческий роман.