Рецензия на роман «Человек, который построил Эдем»

Изначально именно я напросилась Артуру на рецензию (собственно, я ее уже давно получила). И так вышло, что пока он ее не написал, я часто слышала от него, как похожи наши романы, как узнаваемы типажи героев. Бартер – такое дело, что после этого я пошла читать его роман. Но по большей части в этом заслуга моего любопытства – а что там похожего на мой Лепрозорий? И… откуда? Как оно так получилось? 

Ах, и да, я та еще черепашка :) простите меня все, кто заждался эту рецензию)  

Мир 

Где-то далеко-далеко, когда-то давно-давно мир романа пестрел лесами, полями, степями, городами под солнцем. А потом началась война. И все, что осталось от старого мира – воспоминания тех, кто воевал, и побежденный народ – сааксцы (уф… ох уж это дежавю). В новом мире нет ни солнца, ни ветра, ни… гармонии? Он всегда под землей. И люди в этом замкнутом почти что раю как крысы в клетке. Где-то там есть настоящий Эдем, где-то там сбываются мечты, светит солнце, горят звезды. Где-то там, но не здесь.  

Герои

Таки да… я слышу знакомое эхо. Иногда я их практически узнаю. Сложные ощущения. Но все-таки, это не мои герои, а герои автора. Да, похожи, но они другие. Как так вышло – даже гадать не берусь, но иногда было даже жутковато.

Меня там обвиняли, что моя героиня не близка читателю, а прям должна быть. И я полагала, что поучусь, каким должен быть тот самый герой. А в итоге мне захотелось еще в первой главе дать ему леща, так сильно раздражал)) Его швыряет, он на ногах не стоит, и хочется его собрать в кучу.

Тайрек. Безумец с потрясающей подменой понятий. Например, его отец предал свой народ и позволил захватить город, но Тайрек оправдывает его – не отец слаб, не отец предал, это просто его попросили. Ок) и так во всем) Его представления о мире и людях за время сюжета несколько раз выворачиваются наизнанку, но он остается собой – весьма странным типом, надо признать. Симпатию к нему испытать сложно (а еще он меня раздражает, но это личные глюки). Где-то близко-близко с этим персонажем находятся еще и «звезды» - призраки/личности/души, дергающие за ниточки и ведущие его туда, куда им (и то не совсем им) надо. Экая экономия пространства и коммуникаций! Сплошные удобства! И все они разные, со своими историями. 

Дэниель. Человек, чья мечта смачно разбилась о реальность. Хочешь быть инженером? Хватай винтовку и спасай свою шкуру. Хочешь семейные узы? Попробуй разгрести то, что они с собой принесут. Хочешь любви? Постарайся сохранить это желание. Все, что можно было в нем сломать и извратить – было сделано. Осталось упрямство и самые устойчивые принципы. И с эти багажом герой переходит в следующую часть. А еще, кстати, любит поболтать перед боем и посреди боя. 

Сабрина. Оооо, эти знакомые нотки в голосе, похожие ситуации. Ну здравствуй, Алиса моя родная! Смешанные чувства, и мне даже неловко. Хотя вру, они не прям совсем чтобы похожи. Но их образы как будто, наслоившись друг на друга, совпадают отчасти. Персонаж мне нравится, и жаль, что сюжет этой книги (части) на ней обрывается. Может, Освободитель смилостивится и отсыплет ей немного личного счастья, слишком уж ей не везет, слишком уж ей больно.

Анора. Еще один «похожий» персонаж. И посему меня немного огорчило, что посредине текста персонаж пропадает. Хоп – и нету Воительницы. А так фигура колоритная. 

Отдельно стоит отметить таракано-подобное создание – Говарда. Экое чудо инженерной мысли – фасеточные глазки, три рта, скрюченные непропорциональные ручки-ножки и шиза на всю головушку! Очаровашка! 

Клэй. Берем автомат Калашникова и воображаем, что он – человек. Все, у вас получился Клэй. Лично мне этот персонаж импонирует своим пониманием, своей осознанностью. Он понимает, что происходит, как происходит. И он, маскируясь под тупого удачливого вояку, на поверку оказывается глубже и честнее многих. При этом остается воякой с аугментическими кишками (и не только)))

Ангелы. Корвус в частности. Это эхо в моей голове утихнет вообще?! Этот персонаж с легкостью описывается одной фразой – все не то, чем кажется.

Сюжет, ситуации

Казалось бы, все до очевидного просто. Пережили одну войну, получили толчок в технологиях, успокоились…. Началась гражданская война. Обделенные воюют с теми, кому больше повезло. Справедливость должна восторжествовать, месть свершиться, война разрешиться, семьи восстановиться, люди оправиться, предатели должны быть наказаны, народ успокоен, король счастлив… И все, казалось бы, к этому стремится. Движется, ползет. Загадки разгадываются, ответы находятся, персонажи растут. А лед сюжета под ногами трещит. А потом разбивается, обнажая второе дно. Историю, которая все это время была призраком в этой, настоящей, человеческой. И те, кто стояли на баррикадах, те, кто вершил судьбы, творил жизнь, вдруг становятся пешками – зверьем в чужой неведомой им войне. 

Язык

Предположим, что это чисто женский каприз, но мне не хватило описаний, поданных через органы чувств. По сути, как читатель, я только вижу и болю (всем телом и частями, тут уж как автор пожелает). И все. Герой трогает тумар (что-то вроде жетона военнослужащего), а я гадаю – тумар гладкий? Шершавый? Холодный? Теплый? Мягкий? Металлический? Деревянный? Все материалы дают свои уникальные тактильные ощущения. А тут их нет. Ау! Я хочу все потрогать! Я хочу все понюхать! 

Концовка

Ну… я проделала то же самое, разумно предположить, что я такое люблю. Игру, обманку и вдруг – прозрение. Все не то, чем кажется. Все не то чтобы глубже, все – иначе. На другом уровне. По другим правилам. Иначе настолько, что лучше не думать.

Сильные места.

Это ощущение меня одновременно и отталкивает, и притягивает. Отталкивает потому, что много личностей приходится удерживать в памяти со всеми потрохами и нитками сюжета. Но больше притягивает. Это тонкая… едва ощутимая мысль, что все (герои) вокруг не просто люди, не фон. Это – личности. У стенки не просто пристрелили какую-то бабу, а убили дочь хирурга. И ему невыносимо больно. Эти связи, эти ниточки, эти узы – прекрасны. 

Отдельно стоит отметить параллели. Самые заметные и так сильно бросающиеся в глаза – разумеется, библейские. Тут вам и интерпретации, и дуализм, и… как будто библия – что-то вроде универсального кода любой вселенной, но в каждой отдельной вселенной она с другим оттенком, и в каждом отдельно взятом мире найдется свой Бог, свой Освободитель, свой Адам, свои Ангелы/Архангелы. 

Ах да, я оценила черный юмор – «Труд освобождает, - сказал Освободитель». Угу, арбайт махт фрай. И сразу понятно, что такое Приют (эх, пораньше бы эту фразу, но это так, имхо)

Слабые места. Торчащие ниточки, повешенные человечки.

Трупик на виселице – Элли (девушка одного из главных героев). Зачем она вообще? Никакой сюжетной нагрузки (ну поплакала журналистам, что знать ничего не знала). И все? Отношения не показаны, они как будто фантомны и не несут смысловой нагрузки. Может, ну ее?

Хочу ли я перечитать?

Автор уверял, что добавит в концовку больше конкретики, по тексту – больше зацепок. И вообще будет красиво и вкусно. Мне и так было хорошо, так что я, скорее всего, подожду еще следующую часть, а потом проглочу сразу две.

Какой у книжки вкус? 

Для меня этот вопрос оказался слишком тяжелым. Одно дело – слышать, что твой роман чем-то похож на другой (не подумайте, не копировали, случайно вышло, сами в шоке), видеть похожие типажи, похожие ситуации, поступки, мысли. И совсем другое – видеть некоторые фрагменты буквально слово в слово. 

«Сабрина прекрасно понимала, на что шла. Все, что она попросила у трибунала, так это не судить девчонок из отряда – они лишь слушались ее приказа.» Слово в слово, черт возьми. И я покрываюсь гусиной кожей. Это вот как оно так? 

Увы, как я ни пыталась себя одернуть, я часто сравнивала. Не «в чью-то пользу», а просто. Эдем кажется мне более… светлым, что ли. Честным. Нравственным. Но менее насыщенным эмоциями. Не в укор, просто любопытное наблюдение. Мне понравилось это эхо. Это даже не ощущение «о, как в моем романе!» а что-то большее. Бывает, откроешь книгу, прочтешь, познаешь, запомнишь, отложишь. А бывает – откроешь, и слышишь эхо. И странное, едва различимое чувство «автор что-то знает, что знаешь ты» преследует между строчек. Как-то так оно и вышло. Мерси, я люблю такое.

Какое послевкусие?

Оставив роман в покое, я… на самом деле не оставила его в покое. Я выключила читалку, положила ее в сумку, а книга осталась со мной. Пожалуй, это самое важное в чтении книг. После. Послевкусие. Послемыслие. Я гоняла роман по кругу, и вдруг пришла к неожиданному выводу, озарению, взорвавшемуся во мне дьявольским смехом. Я придумала роману девиз. Замечательный девиз! Даже два! Первый – «Хочешь насмешить Бога – расскажи ему о своих планах (с)», тут и так все ясно) И второй – «Вопреки всем планам и счастью назло!». И абсолютно все подчинено этому правилу. Все герои высказывают свои идеи, мысли, мечты, планы, а потом приходит автор с секатором и, злорадно усмехаясь, кромсает все, что они там наговорили. Вот уж воистину – не говори, герой, автору о своих планах… Это вносит некоторое единообразие – берем героя, закручиваем гайки, чтобы он поведал страшную тайну или мечту, а потом рубим с плеча. Увы, я считаю это минусом – спустя две трети книги уже не веришь ни планам, ни проектам героев, все равно не сбудется, они все безбожно косячат (герои, не путать с автором). Каждый косячит! Постоянно! И весь роман этот - косяк на косяке отдельно взятого героя, все строится на чужих и своих косяках. Вроде как меня это не бесило, а концовка даже чуть переключила, но тенденция напрягла. С другой стороны – вся история человечества – косяк на косяке, чего уж тут удивляться?)  

Что я хочу вынести из книги?

Все не то, чем кажется)) и планы свои лучше держать при себе… мало ли… их растопчут точно так же. 

С чем я согласна?

С чувством справедливости главных героев. Пусть хоть у этого романа будут почти что правильные герои (условно… так-то за их плечами целые горы ошибок, отвратительных поступков и мыслей, но их вектора направлены к хорошему).

С чем не согласна?

Опять вернемся к женским капризам. По мне, так многие эмоции не дожаты. У героини «все, что она знала, перевернулось с ног на голову», а я не чувствую, что перевернулось, кроме этой фразы ничего и нет. Как она ощущает этот переворот? Что изменилось? Где глубоко внутри ей больно? Обрывков фраз мало. 

Внутренний Станиславский топал ножкой на всю команду, что отдала жизни за Тайрека. Я им не верю, подозрительные больно, ничего не говорят, о них ничего не известно, но Тайрек верит) чем сразу подрывает мое доверие к нему. Я бы лично не согласилась помереть ради него (таланты сомнительны, честь отсутствует… мутный тип), я не считаю его достойным, но они все думают иначе, и не говорят, партизаны, почему. 

Исключительно исключительное имхо и особенность моей памяти – я не в состоянии удержать в памяти день-месяц-год в начале эпизода и потом посчитать, сколько дней прошло перед следующим эпизодом. Ну не могу. Меня бы спасла приписка «Три дня спустя». Иногда время отматывается и читатель переживает тот же самый эпизод, но от лица другого героя. Это понимание приходит не сразу и не всегда (опять же, в памяти не сохраняются даты-время и я не могу оценить, в тот ли момент все происходит, что и до этого)

Что задело? Что царапнуло?

Балерина на аугментических ножках. По мне, хороший срез душ целой нации. Через него видишь, сколько цинизма и фальши во всем. То, как ее воспринимают (от Даниэля до Тайрека), то, как она воспринимает – чудесно. 

Логика хромала?

Вопрос с аугментикой оставляю открытым. На данном этапе науки протезирование очень прихотливо – то не приживается, то стерильность не очень, то еще что. А тут этих проблем нет. И как бы можно было закрыть глаза, мол, там высшие существа не балду гоняют, но… но читатель входит в эпоху, когда можно заменить почти все, что угодно. И вот эти нестыковки порядком настораживают. Они не дают верить полностью (чтоб не быть голословной, напомню, как врач принес Сабрине зубы, она воткнула их в десны, и все – снова с зубками. А дезинфицировать кто будет? Зубы вообще очень капризны, дантисты подтвердят). Аналогично с утилизаторами – энергия не бесконечная, она расходуется на тепло и материю, чтобы все это существовало в гармонии, нужны дополнительные источники энергии (современная биотехнология знает несколько хороших вариантов) 

Пожар в закрытом помещении – это катастрофа. А между тем перед нами подземный город, в котором война и те самые пожары. Устройство города было бы неплохо додумать.

Я не смогла вообразить всю толпу личностей-призраков, что мучили главного героя. Хоть какое-то представление приходит где-то под конец, хотя хотелось бы если не сразу, то гораздо раньше.

В этом мире аугментика зашла так далеко (читай – можно заменить и вылечить все), что самый богатый человек города наносит тонну макияжа на изуродованное лицо вместо того, чтобы купить новое. 

Цитаты

- Убивать сложно только когда начинаешь. А потом чем дальше, тем проще. Да и потом, Дэниел, это же не я людей убиваю.

- А кто тогда?

- Ты. Твой папа. Все те, кто отдает приказы. Я же просто оружие, это вы нажимаете на спуск.

Плохие воспоминания мы всегда храним бережнее, чем хорошие.

- Вы умеете воевать, вы умеете это лучше всего, - сказал доктор. – Стоит ли губить такой талант?

- Таких талантов быть не должно, - пробурчал в ответ Клэй.

Некоторые вещи мы вынуждены делать. Хотим, не хотим, судьбе плевать. Мы просто исполняем высшую волю, она диктует наши обстоятельства. 

Толпы людей приходили в темных одеяниях, чтобы пролить реки воды. Ни разу юноша не видел, чтобы оплакивали мертвых. Люди всегда оплакивали себя, оставленных в этом мире жить и бороться. 

Рай бы стал наказанием. Какая ценность в бесконечности? Какой смысл в счастье без боли? Какая нужда в крайностях – вечных мучениях или вечном блаженстве?

- Лишить человечество страданий – не такая уж плохая цель.

- Но без боли это уже будет не человечество.

Итоги

 Как мне кажется, роману нужна доработка. С текстом надо повозиться, где-то подправить, где-то сместить акценты, где-то сделать просто красиво. Главное, что действительно есть, над с чем работать – история хороша, герои интересны. И автор честнейшим образом трудится (чем делает мою рецензию все более устаревшей с каждой правкой). Мне понравилось. Просто понравилось. Сравнивать со своим романом, оценивать героев (ей богу, белых и пушистых я не нашла, но их по тексту столько всего оправдывает, что прямо диво), думать до, во время, после. 

Мерси!