Рецензия на роман «Наследница врага»
Книга, интересная тем, что, на мой вкус, автор очевидно нарабатывает (или проявляет) свое мастерство от начала к концу романа.
С одной стороны, хорошо, что мне подвернулось в конкурсе историческое фентези (окей, эпическое), с другой стороны – ну вы же понимаете, что это было недурной иронией вселенной для человека, топящего за исторический реализм. Однако автор предупреждает в аннотации, что «У книги нет исторической основы. Автор намеренно мешает в общую кучу польские, белорусские, чешские, болгарские и другие славянские имена, предметы быта и названия одежды» - и это сильно меняет взгляд на книгу. Люблю, когда предупреждают честно и заранее. Поэтому не придираемся к историзму, вкушаем целиком, так сказать.
Книга у Луковской вышла мягкая, округлая, обаятельная. Идеальное чтение для новогодних каникул под глинтвейн. Герои несложные, но человечные, и без той простоты, которая хуже воровства. Да, «вотэтоповоротов» не предвидится совершенно (для меня, во всяком случае, их не было), но послевкусие от книги, как от чехословацкого фильма «Три орешка для Золушки», приятное. Вроде Чехия (Словакия, Хорватия, Болгария, нужное подчеркнуть), но не Чехия, вроде сказка, но не сказка. Автор усиленно старается сберечь читателя от неприятных переживаний, допуская чуть-чуть поволноваться за героиню/героя, но только чуть-чуть. Закон жанра? Пожалуй.
Есть смелая и красивая героиня. Есть Неприятности. Их герой и героиня преодолевают раздельно, потом совместно, в процессе чего герой жертвует самым дорогим - конем. Есть Сомнения в любимом – их героиня преодолевает одна (лучшая сцена с топором на кладбище as for me). Есть Воссоединение и положенная каждому сказочному герою награда. Герои меняются от начала к концу книги, и это хорошо. Герой меняется в большей степени, чем героиня – Кароль Каменецкий выходит на сцену в некрасивом поступке в адрес дочери хозяина замка, где получил приют (но, как положено в жанре, у него есть оправдание, в браке не повезло, но повезло овдоветь, то есть, чувак разочарован в жизни, но не вполне). Однако чем дальше в лес, тем злее болотники, тем больше мозгов появляется у него в голове (как прибавляется и проблем, и ответственности) – и в героя начинаешь верить. Софийка как была довольно цельной барышней, так почти без изменений и шествует по тексту, иногда прерываясь на беременности, роды, сострадание к родне мужа, строительство стекольных мастерских и конюшен и сопротивление женихам.
Герои второго плана – мачеха и отец героини, братья героини, бабка Иванка, слуги Каменецкого – прописаны хорошо, с бытовым психологизмом у автора все нормально. Ворон Заруцкий – тот прямо главзлодей из валашских сказок, тех, где кровь пьют и младенцами закусывают. История про родителей Каменецкого и влияние Заруцкого потом на судьбу Кароля – ну такоэ, уровень достоверности даже для фентези слабоват. Почему? Потому что крайне редко один человек делается настолько мощным злым гением, все же для подобных интриг нужно влияние партии людей и совпадение последствий слишком многих человеческих поступков. А у Заруцкого, в полном соответствии с каноном, типа рычаг в руках, который у него вырывают очень своевременно по принципу «бог (то есть, управляющий замком) из машины». Не стало Заруцкого – все (почти) легко устроилось. Ну ладно, допустим, снова закон жанра.
Почему же я тут выше сказала про мастерство, которое растет по ходу пьесы? Потому что автору слабо удаются живые, емкие описания что пейзажей, что людей, но ближе к финалу на этот момент я уже перестала внимание обращать. То ли глаз замылился, то ли меньше стало неточностей в тексте.
Смотрим первую встречу героев. Героиня стоит на караульной башне. Герой у ворот верхом ожидает, когда его впустят в замок. Нам сообщается про девушку, что для героя ее «черты лица было сложно рассмотреть с такого расстояния». Но при этом «незнакомка сверлила Кароля взглядом, она откровенно рассматривала его с головы до ног». Пардон, если черты ее лица ему сложно было рассмотреть, то как он это увидел-то – что с ног до головы? Ну ладно, герой это себе придумал по завышенному самомнению, едем дальше.
В сцене первого свидания Кароля и Софийки читаем: «она смотрела на Кароля большими черными блестящими глазищами». Далее – «черные бусинки девичьих глаз сверлили и сверлили его». Пардон, но черные бусинки и большие глазища – это немного не одно и то же про одну и ту же героиню. Но и это еще не конец – чуть дальше у нас уже появляются «черные угольки глаз».
«Губы поймали губы, прошлись небрежно по мягкой коже, распахнули зубы». Эти губы и распахнутые ими зубы нидайбох приснятся еще… именно то, что я упомянула ранее – не криминальное в среднем по больнице, но феерически неточное словоупотребление, в итоге делающее всю сцену смешной и нелепой.
«Мышка из своей норки выползать не собиралась». Мыши не ползают. Они бегают, они даже ходят. Но не ползают, не пресмыкающиеся же.
В общем, к стилю автора у меня есть претензии, есть. Мелкие промахи досадны, потому что на уровне психологии персонажей у Луковской все прописано достоверно – на том уровне, какой требуется в заявленном жанре. Ни разу не было ощущения: «ой, что за ерунда, этот герой так поступить не мог». Да, местами автор решает проблемы своих героев по принципу – «ну, и тут все само решилось». Да, уровень глубины образов не особо, но тут того и не надо, как я понимаю. Текст гладкий, героиня рожает от каждой амурной встречи с мужем, детской смертности не существует, коня – и того спасли. Все как полагается, не о чем всерьез беспокоиться.
Вывод. Атмосферная, приятная, милая книга с человечными персонажами (да, даже противный пан Луговой раскаялся, а мачеха и вообще первой благословила)), вполне, как я понимаю, в жанре. Отдельное спасибо автору за могучий реализм – облом героя в первой постельной сцене. Но вычитка бы тексту не повредила. Помимо прочего, главный герой книги гетман Каменецкий из Кароля порой превращается в Кроля. А гетману такое невместно, хоть он и фентезийный.