Рецензия на роман «Перекрёсток трёх дорог»
Идея поделиться своим мнением о «Перекрёстке трёх дорог» появилась у меня довольно давно, примерно тогда, когда я только перевалил за середину этой истории. Тогда же появились первые наброски этого текста: уж очень много самых разных впечатлений скопилось у меня к тому моменту, и их просто необходимо было записать, а затем и привести в более-менее законченный и стройный вид.
Результаты моих скромных трудов перед вами.
«И треснул мир напополам...» 
Если бы потребовалось охарактеризовать эту историю одним предложением, я бы сказал, что «Перекрёсток трёх дорог» — это захватывающее приключение со вкусом германо-кельтской мифологии в антураже приближающегося конца света.
В вольном пересказе аннотации и внутренней космологии, всё началось с того, что, вдоволь навоевавшись с нижним миром, боги Ирита, Эталл и Двуликий разделили прежде единый план мироздание на несколько частей, забрали тех, кто пожелал последовать за ними, и разошлись в разные стороны. Так появились народы Ирд, Сэйд и Мерг. С тех пор минуло немало времени — достаточно, чтобы понять, что отчуждение нижнего мира от прочих было хоть и неплохим, но всё же временным решением. Теперь в мире Ирд снова неспокойно: чья-то злая воля будит мёртвых в древних курганах; всё чаще напоминают о себе твари из нижнего мира, а в небе тревожно кружит алый сокол, возвещая о новой войне.
Автор весьма ответственно подошёл к созданию мира и вплетению в него кусочков кельтско-германо-скандинавских представлений о том, как должно быть устроено мироздание. Причём, совершенно неважно, знаком ли читатель с исходными мифами или же его представление о скандинавском эпосе ограничиваются супергероикой от «Марвел» и последними частями «Бога войны» — каждый найдёт понятные и узнаваемые элементы, за которые можно зацепиться и без труда достроить те части мира, которые не попали в фокус повествования. Что-то лежит прямо на поверхности, что-то запрятано несколько глубже и не столь очевидно — но тем приятнее находить подобные аллюзии и самостоятельно проводить параллели.
Так, верхний мир Сэйд, переменчивое место, заполненное ветрами и туманами, буквально кричит о своих кельтских корнях — и даже дорога в него традиционно начинается под холмом. Под стать своему миру и его обитатели: увлекающиеся и непостоянные, озорные и хитроумные сэйд — заклинатели с глубокой связью с природой и ветрами. Впрочем, обиженный и раздосадованный сэйд представляет собой угрозу не меньшую, чем небольшое стихийное бедствие.
Мир Ирд, в котором происходит большая часть событий «Перекрёстка», лежит ближе всего к классическому Мидгарду, срединному миру: леса, поля, реки и горы, болота, древние гробницы, в которых не лежится спокойно их обитателям, города и деревушки. Населяющий это место народ ирд — вылитые германцы-скандинавы, занимающиеся обычными германо-скандинавскими делами: охота, земледелие, торговля, войны (стены вокруг городов ведь не для того, чтобы домашняя скотина не разбредалась?), вино, мёд — и конечно же, истории, рассказанные жрецами-сказителями, сочетающих в себе черты друидов и скальдов.
Срединный мир Ирд — ключевой и тесно переплетён с другими. Именно сюда приходят молодые Сэйд за взрослым именем; здесь в ходе посвящения жрецы Ирд находит «своих Сэйд» — компаньонов в странствиях, музыкантов, источников вдохновения и, нередко, любимых (ибо, как объясняет один из героев: «Каждый жрец рождён от союза людей верхнего и срединного мира»). Здесь же проходит Великий раздел — граница, отделяющая нижний мир от прочих.
С Великим разделом, или Межой, связан народ Мерг — колдуны и охотники на нечисть, получившие свои силы от бога Двуликого, стерегущего границу между мирами. Об этом народе известно меньше всего, и потому складывается впечатление, что каких-либо «мест компактного проживания» у мергов нет, и что многие из них всю жизнь бродят по дорогам, продавая свою ремесло.
«Три магнитофона, три кинокамеры заграничных, три портсигара отечественных, куртка замшевая...»
Главных героев, как ни удивительно, тоже трое, каждый представляет один из населяющих миры народов.
Эйдре — девушка-сэйд, дочь Гратту, одного из князей верхнего мира. Оставляет самое положительное впечатление, прежде всего из-за своего лёгкого характера. Озорная, независимая, хитроумная, мудрая; при этом — самый «неземной» персонаж, который нередко позволяет взглянуть на ситуацию с неожиданной стороны. Играет на клёрсе, предположительно кельтской арфе; владеет магией, понимает язык зверей и птиц, умеет принимать их облик (причём зверь непременно будет белым; изменила своей привычке лишь дважды). При случае — грозный противник, способный дать прикурить очень и очень многим.
Также Эйдре выступает помощником и проводником читателя, поскольку, в отличие от других, не слишком хорошо разбирается в устройстве мира Ирд, отчего в нужный момент задаётся правильными вопросами.
Ферриган ди Ирд — молодой жрец из мира Ирд и спутник Эйдре, с которым лично у меня сложились весьма непростые отношения. Оговорюсь сразу: его вины в этом нет, просто я не викинг и не слишком жалую бардов и сказителей. Между тем объективно персонаж удался: Ферр благороден, верен слову и друзьям, по-хорошему хитёр, умеет в захватывающие истории, да и с луком и копьём обращается так, что будь здоров. При этом — жуткий собственник, но тут уж ничего не поделаешь.
Замыкает тройку главных героев Ульд — колдун-мерг, с которым Ферра и Эйдре сводит случай. Ульд — это... как бы объяснить? Если нужно было бы выбрать эталонное воплощение пресловутого гигачада, то можно, пожалуй, больше не искать: это наш парень. Суров, прагматичен, хитёр, не упускает своего; охотится на нежить, заклинает мёртвых, вызывает демонов, пьёт с танами, редко ночует в одиночестве (и таки да, уважаемый автор, мы поняли, отчего это Ульду спалось «неспокойно или попросту не так долго», как Ферру и Эйдре, в 18-й главе. Высоко метит!) — и это далеко не самые примечательные моменты из биографии этого персонажа. Ульд старше Ферра и Эйдре, поэтому нередко становится своего рода «наставником», здорово уравновешивая эту пару сорвиголов.
Ах да, разумеется ещё есть Игви — пёс Ульда, о котором я скажу лишь то, что знатно удивился, когда понял, какую параллель со скандинавскими мифами провидит через него автор. Его можно считать четвёртым членом команды главных героев.
«Что, если прорицатели ошиблись, и ни знаков, ни героев не появилось, а война уже на пороге?» — Переписать пророчество! (доп. от рец-та)
Основная арка троицы главных персонажей характерна для многих мифологических сюжетов: прочти через ряд испытаний и доказать, что они достойны стать героями, которых ждёт мир. Каждый этап «становления» («инициации») знаменуется получением символа, в нашем случае меча, копья и рога, — а заодно и сопровождается обретением нового имени. Об этом (как и о многом другом) крайне подробно говорится в рецензии О. Белошицкой, к которой сложно добавить что-либо новое; мне же хотелось бы остановиться на том, что привлекло моё внимание.
Дело в том, что в мире «Перекрёстка» сложилась именно такая ситуация, которую автор вынес в аннотацию, а я беззастенчиво стащил в качестве эпиграфа к этой части: где-то надрываясь уже вовсю звонит набат, но обещанные герои отчего-то не спешат являться на зов. Более того, нет никаких признаков того, что эти самые герои вообще существуют.
Не добавляет ясности и пророчество о конце света, которое скорее просто описывает общую канву грядущих событий, не предвещая ничего конкретного. Так, например, в какой-то момент возникает ситуация, ранее не описанная и не принимаемая во внимание. И что же? Сильные трёх миров находят изящных выход из положения: «Ну и что, что такого не было? Теперь — будет. Шуруйте, давайте, вам ещё миры спасать». И это даже не учитывая того факта, что только один персонаж из троицы отыгрывает предначертанное, остальные же вляпались в спасение миров почти случайно.
Пожалуй, из этого можно вывести основную мысль, которую я извлёк из рассказанной истории: не ждите предсказанных героев — становитесь героями сами. А пророчество? А что, пророчество? Пророчество подстроится.
«Видом [скьяфа] напоминала иссохшую старуху в драном белом саване, скользила под потолком <...> Разметались седые космы, открыли будто бы обожжённое пожаром лицо, на коем не нашлось губ, лишь зубы с длинными клыками»
Не меньший интерес представляют второстепенные персонажи и, самое главное, враги встречающиеся на пути главных героев. Об этом хотелось бы поговорить отдельно, потому что довольно часто читателю предлагают «стандартный суповой набор» из нежити, безусловно злых духов, демонов и прочей нечисти, которая нередко кочует из одной истории в другую практически без изменений. Это не означает, что каждый автор обязан заморочиться и выдать собственный набор лавкравтовских ужасов, но для меня в зачёт идут любые попытки представить устоявшихся, архетипичных чудовищ с более оригинальной стороны.
В «Перекрёстке» хватает всего. От довольно стандартных обитателей скандинавских курганов в виде драугров и призраков-слуа, до более экзотической скьяфы — по сути, полубезумной плесени, без остатка пожирающей всё, до чего сможет дотянуться. Это, пожалуй, было то чудовище, которое запомнилось мне больше всего; оно, и ещё грухи — довольно своеобразная нечисть, которая далеко не всегда будет настроена к людям агрессивно.
Собственно, этот момент в устройстве мира подкупил меня с первый же строк: мне нравятся миры, в которых «потустороннее» является не безусловным злом, а скорее полноправным обитателем мира, с которым вполне можно иметь дело, если знать, как к нему подступиться. Грухи — одно из таких существ, которое, в зависимости от ситуации, то нападает на героев, то является обычным вестником со своей логикой и взглядом на мир. Грухи, к слову, приходят именно из верхнего мира, а не из нижнего, как могло бы показаться — вроде мелочь, но шаблон немного трещит.
И да, отдельного упоминания заслуживает вернувшийся из-за порога винник Дунки — этот персонаж просто создан для того, чтобы его все любили. А он сам до того любит свою работу, что даже смерть не стала преградой между ним и любимым делом. Тут ничего больше не скажу, это стоит того, чтобы ознакомиться самостоятельно.
Уголок Бурчалина, или о том, с чем возникли проблемы.
На самом деле, каких-то особых моментов, на которых я споткнулся во время чтения немного, все они субъективны, но на две вещи всё стоит указать: на имена персонажей и, отчасти, на то, как были поданы события финала.
Так что там с именами? В общем, держите немного экзотики из жизни людей, у которых напрочь отсутствует на них память. В какой-то момент троица главных героев обретает второй комплект имён, которые безо всякого объявления войны начинают использоваться наряду с основными. Сделано это, само собой, не из авторской вредности, поскольку полностью оправдано с точки зрения повествования: в конце концов Эйдре, Ферр и Ульд на самом деле занимают место предсказанных героев и начинают ассоциировать себя с ними, — но пришлось немного помучиться.
Второй момент: эпический финал с не менее эпическим тройным «вот-это-поворотом» в воздухе... который закончился слишком быстро. Хотелось бы, конечно, растянуть удовольствие и убивать Великий Ужас Восточного Запада немного подольше. Ибо заслужило.
Вскрываем карты, или выводы и рекомендации.
Так уж вышло, что с «Перекрёстком трёх дорог» с я познакомился уже после того, как прочёл все книги М. Вилоновой, опубликованные на момент написания отзыва (и планирую прочесть все, что выдут позже), так что к этой история я подошёл с определённым набором ожиданий:
а) Проработанного до мелочей, непротиворечивого мира;
б) Плавной «распаковки» сюжета с обязательным низвержением всех причастных в Ад сразу по прохождению ими определённой черты;
в) «Вот-это-поворота» в финале или где-то в его окрестностях, который либо поставит сюжет с ног на голову, либо, по меньшей мере, изменит некоторые базовые установки и заставит взглянуть на происходящее под другим углом.
г) Подробно выписанных героев, их психологии и деталей взаимоотношений между ними. Психологизма;
д) Общую грамотность, художественность текста, стилизацию под сеттинг и «рассказчика» (впрочем, с некоторого уровня авторского мастерства, это в список уже можно и не включать).
Всё это (и даже больше) я в «Перекрёстке» нашёл, а потому могу только всячески рекомендовать ознакомиться с этой книгой всем, кому интересны эпические истории в стиле скандинавских саг — истории не о богах, а о обычных людях, которые волею судеб становятся великими героями и сражаются со злом.
Большое спасибо за приятно проведённое время! Буду ждать продолжения, а пока вместе с Эйдре, Ферром и Ульдом повторю главную мысль, подчерпнутую из их приключений: не ждите чуда, чудите сами!