Рецензия на роман «Русские двести лет назад, или Очень старая история»
Вещь показалась достаточно странной, возможно, именно потому, что здесь филолог вынужден был читать филолога. Неизбежные издержки слишком четкого понимания того, как это сделано, мешали воспринять текст в полноте. И потому, мне прежде всего бросились в глаза работа с мемуарными источниками и попытки автора, если так можно выразиться, «стилистически» попасть в описанную эпоху. И то, и другое сделано на совесть и вполне получилось: чувствуется отличное знакомство с материалом и очень бережное, почти текстуальное, воспроизведение реалий времени. И жаль, что нет оценки за работу с первоисточниками: автор, безусловно, заработал бы лишние баллы.
Чего не хватило лично мне? Тут придётся разделиться на две ипостаси - филолога и читателя. Филологу тут всего вдоволь, а вот читатель во мне остался неудовлетворен. Умения работать с мемуарами у автора в избытке, а вот романного мышления мало. Причем автор то ли намеренно, то ли в шутку пытается сделать из своей слабости силу, утверждая, что не собирается украшать своё суровое повествование епифаниевским «плетением словес» и любовными линиями. Ну, пусть его, однако в итоге у нас получился не роман, и даже не повесть, а некие «Записки раненого офицера N-ского драгунского полка полковника Битюгова о горестях народа христианского под пятой проклятых басурман французских в лето Господне 1812-14»
И основное, на чём негативно сказалось авторское нежелание украсить мемуары толикой фантазии, это герои. Они описаны так же, как у Муравьева-Карского: сухо, лаконично, без деталей и ... без жизни. Но Карский-то не роман пишет, ему простительно. Здесь же, всё, что мы узнаем о героях и героинях, нам известно со слов автора, а сами герои как были, так и остались… неписями, точнее… описью. Их чувства рассказаны автором, их речи словно скопированы с мемуарных страниц, поступки, опять-таки, объяснены автором, а вовсе не вытекают из логики их характеров. Все они - и наши, и не наши, обрисованы одинаково: «Люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было... Ну, легкомысленны... ну что ж... и милосердие иногда стучится в их сердца, обыкновенные люди в общем...» (с)
Ага. Но хотелось бы чего-то... особенного: ведь романы мы пишем, чтобы увлечь читателя живым примером неординарного героя, тем более, что в ту эпоху таких было немало, во всяком случае, куда больше, чем сейчас... Здесь никто не увлекает. По сути, герои повествования – это пешки на шахматной доске, и автор просто двигает их по клеткам, не заботясь, что одна пешка ничем не отличается от другой, и вкладывает им в уста сиюминутно нужные слова.
Однако само повествование временами всё же захватывает: из мемуарных источников всплывают десятки полузабытых пословиц, поговорок, забавных суждений, которые автор талантливо сталкивает друг с другом, рождая новое тонкое наблюдение или интересный вывод. Также привлекают и детали времени, подлинные до каждой треснувшей поварёшки. Не могу сказать, что передо мной промелькнула целая эпоха, потому что повествование сильно ограничено заданными рамками двух полунищих дворянских усадеб, но картинка происходящего на периферии кровопролитных армейских боёв рисуется очень чётко.
P.S. Удивила, правда, история проглотившего горстку драгоценных камней пленного героя и оттого умершего. Никоим образом не пытаясь оспаривать этот факт, просто обретаюсь в недоумении: коллега как-то проглотил золотую коронку… И ничего. Обратно вставили.
1. Логичность изложения, достоверность событий. Она настолько полная, насколько можно получить, проштудировав сотню-другую мемуарных источников. 10 баллов
2. Сюжет. Ну, тут можно было и придумать чего-нибудь. Пока же действие строго следует историческим источникам и соотносится скорее с календарём, чем с живой фантазией. 7 баллов
3. Тема, конфликт произведения. Конфликт тоже рожден не сюжетом, которого, по сути, нет, а воспоминаниями очевидцев о войне и событиями самого конфликта. 7 баллов
4. Диалоги. Поскольку нет живых героев – как они могут живо говорить? 7 баллов
5. Герои — верите им? Я читаю их описания, но ожить картинки так и не смогли. 7 баллов
6. Стиль и язык. Автор и тут следует за первоисточниками, стилизуя, а иногда и копируя мемуары. Да вот беда: в мемуары и первоисточники живая речь и живые образы не попадают, а жестко отфильтровываются мемуаристами ещё при записи. Мемуарист ведь искажает реальность, даже когда просто пытатся описать её. Это надо помнить. 8 баллов
7. Впечатление от текста в целом. Несмотря на указанные недостатки, дочитала до конца. 7 баллов