Рецензия на роман «Два сердца Дио»
Книга словно бы танцует с читателем, каждый раз проходя по грани ожиданий – и ускользая. С какого добротного, крепкого постапокалипсиса она начинается! Но несколько быстрых, неуловимых глазом движений – и вот уже это фэнтези с магией и богами, вот уже это рассказ о попаданцах, история о параллельных мирах. Наконец, финал широким жестом вписывается в миф, сделав заодно временную петлю – и, схлынув, оставляет читателя на берегу, потрясённого и ошарашенного всеми этими волнами, прокатившимися над его головой.
С точки зрения книготорговца это, может быть, и плохо – совершенно непонятно, на какую полку этот роман поставить. Но читатель, мне кажется, только выигрывает. Редко встречаются истории, затевающие подобную игру, непредсказуемые и свободные. Плыть по реке текста, понятия не имея, куда тебя занесёт, но доверяя автору – одно из редких удовольствий.
А здесь, что особенно радует, автору доверяешь. За происходящим чувствуется смысл, чувствуется идея. У книги хороший, чистый и богатый язык, более того – у текста есть ритм. Он не бросается в глаза, но становится заметным, если приглядеться. Ярче всего ритм проявляется в описаниях:
Город жил своей жизнью. Мертворожденное дитя странного мира. Смотрел вокруг пустыми глазницами выбитых окон, щерился щербатыми провалами сорванных с петель дверей. Рушились, рассыпаясь под натиском пробивающейся сквозь асфальт травы, дома, но на их месте скоро появлялись новые — такие же пустые, заброшенные, находящиеся на грани разрушения. Никогда нельзя было ручаться, куда выведет тебя хорошо знакомая улица, а покинув место ночлега, можно было не найти его на следующий день.
Более того, здесь есть и другой ритм – внутренний, глубинный. Все эти смены жанра отражают развитие героя.
Вначале о Дио можно сказать не так много. Да, он смел, силён, умён – но в тех условиях, которые его окружают, иной человек и не выживет. Абсолютно все персонажи должны обладать вышесредними физическими данными, наблюдательностью и удачей, чтобы дотянуть до совершеннолетия в зыбком городе, который делят между собой разные банды – а то и разные виды разумных существ.
Вот добротой Дио явно не отличается. В книге есть описание его отношений с женщинами, но на самом деле точно так же Дио обращается и со своим другом Жжёным, и с другими персонажами:
Люди, живущие в постоянно меняющемся мире, где каждый день мог стать последним, избегали глубоких сердечных привязанностей. Их жизнь и без того была полна боли. Дио мог лишь догадываться, какую рану нанесла Таре смерть Жженого... Сам он никогда никого не любил и не стремился к этому. Наоборот, по отношению к женщинам он всегда был подчеркнуто холоден, а порою даже жесток. В достаточной мере, чтоб ни одна из них не испытывала к нему хотя бы тени симпатии. И такое положение дел его до последнего времени вполне устраивало.
Равнодушие и жестокость как сознательный выбор, а ещё точнее – как защитная реакция, способ избежать боли – это, конечно, совершенно не те качества, которым читатель хочет сопереживать. Однако книга разворачивает образ Дио к читателю, словно зеркало, и за жёсткостью героя невольно видишь слабость – а потом примеряешь этот страх боли и потери на себя.
Об обществе, в котором живёт Дио, в романе мельком говорится: «банда не делала долгосрочных запасов, предпочитая жить добычей одного дня». И похоже, что тот же принцип распространяется не только на материальные, но и на духовные ценности. Любые запасы, будь то еда, одежда или оружие, нужно охранять, защищать, о них придётся беспокоиться, их легко потерять – а потеряв, придётся жалеть. В нестабильном мире, где ты в любой момент можешь быть убит, продуктивнее довольствоваться малым и ни за что не держаться. Так же здесь относятся и к людям.
Возможно, я слишком увлеклась символизмом, но у меня сложилось стойкое ощущение: близость мира книги к нашему, способность героя ходить по грани между ними, его земное происхождение, та часть повествования, что происходит в нашем мире – всё это говорит о сходстве миров и людей. Все эти упорно повторяющиеся, бьющие в одну точку намёки – такие же зеркала, как образ Дио. Всё это показывает: равнодушие, порождённое страхом и слабостью, очень близко от нас. На грани нашего мира или уже в нём – кому как повезёт. Это не чья-то чужая проблема, выдуманная история про выдуманного героя. Это про нас. Просто, чтобы увидеть себя, нам нужен кто-то другой, мы не способны рассмотреть себя без посторонней помощи.
Смена жанра с постапокалипсиса на попаданчество, на магию – это, в сущности, смена ракурса. Вначале мы смотрели на героя, теперь мы смотрим одновременно на него и на себя.
В романе появится божество из мира Дио, и вновь ракурс изменится. Теперь взгляд может проникнуть вглубь. Вглубь героя или нас самих?
— Разберись со своими страхами, Дио. — Голос золотого дракона звучал прямо в его голове и казался неживым и запредельным. — Ты ничего не достигнешь, не переломив себя. Чего ты боишься, Дио? Показаться слабым? Попросить о помощи?
— Да, — ответил Дио, понимая, как бессмысленно отрицать очевидное перед тем, кто явился ему.
— Где твое мужество, Дио? Даже Жженый был смелее тебя.
— Да, — повторил Дио, и слово это отдало привкусом горечи.
— Повернись, наконец, к людям, которых ты так боишься. Доверься хоть раз. Хотя бы кому-нибудь. Нельзя вечно отталкивать от себя всех, если сам боишься остаться один.
— Нет! Неправда! — Дио знал, какой страх был сильнее этого страха. — Я боюсь полюбить их... и потерять.
— Глупости! — драконий хвост ударил раздраженно, и с оглушительным звоном посыпались стекла целых еще окон. — Не обманывай хотя бы себя. Имей мужество, Дио. Имей мужество взглянуть в глаза своим страхам!
И вот что характерно: научиться доверять людям нужно не только Дио. Оказывается, та же задача стоит и перед Шурой – его, я бы сказала, антагонистом. Она – человек из другого мира и другого склада, отзывчивая и мягкая, готовая прийти на помощь. В противовес рассудочно равнодушному и закрытому Дио, Шура – эмпат:
— Неплохой эмпат, — добавил Борис задумчиво, рассматривая напиток на свет. — Мы давно заметили, кстати. Все эмпаты здесь идут в педагоги, пытаются хоть как-то реализовать данный им магический потенциал. А мы могли бы использовать их с гораздо, гораздо большим толком.
Но выясняется, что перед Шурой стоит та же самая задача, что и перед Дио, пусть она и подошла к ней с другой стороны:
Ты больше выслушивала других, чем сама делилась своими бедами. Кто знает все, что случилось с тобой? Кому ты рассказала обо всем без утайки? Понять людей — большое искусство, но еще большее искусство — довериться им...
Прошу простить за последующие спойлеры – на пространстве романа героям решить эту задачу не удаётся. Им мешают нехватка времени, обстоятельства, другие персонажи, но совсем не факт, что без всего этого Дио и Шура сумели бы изменить себя. И роман, отбросив все правила, оборачивается мифом, герои получают новый мир – а с ним и новый шанс.
Финал романа – самый странный хэппи-энд из всех, какие мне встречались. Он, собственно говоря, вообще не энд, потому что открыт: у героев, уже загнанных в угол, появляются вдруг новые возможности. Но в этом, по моему мнению, и состоит то самое хэппи, а вовсе не в том, чтобы пожениться и жить долго и счастливо.
Да, Дио и Шура больше никогда не встретятся. И, несомненно, будут об этом жалеть, вот только мне кажется, что совместная жизнь – в любом из миров – быстро разрушила бы их любовь. Слишком они разные. Взамен любви герои получили возможность найти своё место в мире – то, чего у них никогда не было. Дио уходит в миф, «чтобы силы его служили сохранению Равновесия в Упорядоченном», Шура становится частью легенды, в которой она может помогать людям – и тоже хранить Равновесие. Возможно, в этой новой жизни они сумеют изменить себя и открыться другим людям. Возможно, нет.
Но речь, как всегда, не о них, а о нас.
____________________________
Рецензия написана по договору, поскольку книга замечательная - бесплатно, подробности тут: https://author.today/post/59197