Рецензия на роман «Бог, король и дамы!»

Как я уже не раз писал, любая историческая художка это всегда издевательство над историей. Даже лучшие образцы ставят историю раком и дрючат своим эрегированным художественным замыслом. Разница лишь в той самой пресловутой художественной ценности. Если высокая, ты сделаешь вид, что ничего не было, да и вообще она, история, сама хотела и сама виновата. А если мы в отчаянии и лезем на Тупейчик… ну, имеем бесчисленные бложыги Морселеба с подробным разбором баллистики дохлого сверчка, неисторично плюнутого очередным Васей Голожопенко, последней надеждой Rosji, którą utraciliśmy.

К какой категории относится данный образец я пока не очень-то и понял. Номинально к альтернативке, но не ясно, что в нем альтернативного. Приплетение вымышленных персонажей к реальным событиям? Тогда «Капитан Алатристе» тоже альтернативка. Если верить самим ответственным лицам, альтернативность заключается в людях, которые родились либо не откисли, хотя должны были или не были. В таком случае и «Проклятые короли» тоже альтернативка.

Ну и ладно. Когда-нибудь, может быть, я с этим вопросом разберусь.

Do rzeczy.

А начнем с технического состояния. Главное — этот текст действительно можно назвать книгой, что на Тупейчике большая редкость. С множеством странных и непонятных мне решений, но книгой. И даже написанной человеческим, литературным языком. Хоть и с частыми огрехами, в частности по согласованию слов в предложениях, но списываю на шок и головокружение от успеха. Есть, пожалуй, лишь два момента, от которых глаза сперва резало наждачкой, а где-то к середине начал конкретно так полыхать сракатан.

1. Маниакальное и патологическое стремление называть всех мужских особей от 0 до лет 35 мальчиками. И это при том, что костяку основных персонажей на старте уже от 10 до 16 лет. И они все поголовно графья, герцогъя, королья и т. д. Да, это все заместительные, а не обращения в прямой речи, как правило, но, епт, это все-таки Валуа, Гизы да Наваррские. Да и потом, речь-то про XVI век, люди взрослели быстрее, хотя и в наше время 13-тилетняя шпала это уже отнюдь не мальчик, а как минимум подросток, то бишь юноша.

2. Буквально все в шевалье. Прям песня Мадонны «Как девственница»: шевалье в авторской речи, шевалье в прямой речи, шевалье в обращении, шевалье в погремухе, шевалье в титуле, шевалье в сносках, шевалье в глоссарии, шевалье, шевалье, шевалье, шевалье… Сколько это шевалье? Много. Под конец романа у меня на шевалье аллергия пополам с синдромом Туретта развилась. Едва завидев шевалье, я покрывался волдырями и неконтролируемо матерился во всю глотку. Такого ахтунга в плане скудности заместительных, по-моему, даже у остоебеневших нервносисей нет.

Но за вычетом этих моментов повествование норм. Редкое в наше время отсутствие попла, стилизация под советские переводы того же Дрюона да Дюма. Опять же единственное, что меня при таком подходе удручает — скучная в силу однообразности прямая речь. Индивидуальных особенностей нет ни у кого от слова «совсем». Что дворянин, что парижский гопник, что иностранец — все шевальекают, как выпускники-филологи МГУ.

Исторический фон. Из вышенаписанного нетрудно догадаться, что имеем мы Францию XVI века. Точнее — вторую половину, aka эпоху католико-гугенотских срачей. Я XVI век не очень люблю. В первую очередь потому, что мужики красились хуже баб и носили пидорские колготки, а все мы знаем, что настоящие мужики носят юбки, под которыми нет трусов. Ну и до кучи потому, что, если Франция XVI века, то обязательно неизбежные и предсказуемые оммажи на Дюма, а Дюма, так уж вышло, я тоже не шибко жалую. Впрочем, данное полотно заставило меня несколько пересмотреть мое к нему отношение.

Однако исторический фон тут крайне специфический и имеет ровно те же самые проблемы, что и некогда читанная мной притча о косипоше из Бланди. Нужно быть неплохо подкованным в канве основных событий того времени, чтобы понимать, кто все эти люди и чего они срутся, потому как роман вообще не собирается хоть что-то объяснять. Чего уж там, «Срач в нагрузку» смотрится куда выигрышнее. Там хотя бы понятно, что представители разных дизайнерских тусовочек не сошлись во мнении, как правильно лапсердак подворачивать и какие вырвиглазные расцветки нынче в моде. Здесь же даже о ключевых и важных, влияющих непосредственно на судьбы персонажей, событиях упоминается между делом одним сухим предложением. В лучшем случае — парой-тройкой. А Варфоломеевская ночь, ставшая сломом в дуге характеров, разворачивается настолько далеко, что то непонятное и сумбурное нечто из «Бугурта по долговой расписке» кажется мне уже чуть ли не документалистикой.

И ладно, я бы понял такой подход, будь на героях провинциальные колхозники, 12 лет не выбирающиеся из своей «Надежды феодализма», отчего им глубоко похую, что вообще творится в мире. Но нет, на героях — первые люди королевства, которые если и не двигают историю, то конкретно так ее оформляют. И номинально они на нее даже влияют. Но опять же об их влиянии упоминается одним сухим предложением, и то далеко не всегда.

Что же интересно ответственным лицам? Французская «Санта-Барбара». Натурально бразильский сериал, по которому угорала твоя бабушка в конце 90-х. Кто кому вставил, кто кому заправил, кто где оттянулся, кто от кого залетел, кто где нажрался, кто с кем расстался и теперь в столетнем тильте. И эти человеческие драмы категории «Г» настолько дефолтны, что подходят под любую эпоху, просто смени одни дурацкие шмотки на другие.

Вместе с тем не могу сказать, что от истории здесь нет вообще ничего. Есть. Бытовуха. Кто какие паршивые стишки сочинял, кто какие порно-арты с фуррями малевал, как правильно заворачивать шубу в колготки, как правильно гопака плясать и прочий досуг дошкольников старшего возраста согласия. Вот этого до жопы, и в основном все вертится вокруг королевского двора. Этакое «В мире животных», наблюдение за обремененными тяжкой ношей алкоголизма и безделья плаксивыми петушками в естественной среде обитания.

Интересно это? Местами, от случая к случаю, но в среднем по палате не особо. Не потому, что я такой весь из себя фанат боевого фистинга и прочего экшония (а его здесь, кстати, нет; то есть вообще, даже если он есть). Просто вся эта бытовуха, как правило, сугубо ради бытовухи, а балы ради балов. Спасибо, я уже понял, что дворяне обожали рейвить на сейшене, можно уже что-нибудь важное случится?

Ну и уж коль заговорили о персонажах, к ним и переходим.

Одна из особенностей исторической или около того художки — в целой обойме типа исторических деятелей, что на практике зачастую низводится до бесполезного камео или абсолютной нежизнеспособности без вымышленных или типа реальных, а по сути на 99% вымышленных персонажей. Но последние года три я наблюдаю этакий апгрейд данной фишечки: приплести к художественному полотну не обойму, а целую советскую стрелковую дивизию таких «деятелей», чтобы они отсветили раз-другой на десятом плане, и все. В буквенном эквиваленте это выражается в упоминании титула при имени, а в самом продвинутом варианте — с парой пустых реплик. Ах да, иногда вся цель их существования — быть отсосылочкой на Дюма или Гюго, но, разумеется, как нынче модно, ревизионистской.

Тут тоже на тебя вываливают ведрище чуть реже чем всегда ничего не говорящих тебе имен, и если сильно повезет, не при шевалье, а при титуле. И чем глубже в текст, тем бирок становится больше, ты теряешься во всех этих мадам де Пердосрак и мсье Блевантон, а твой мозг занят не вниканием в суть описываемого, а попытками вспомнить, посылал ты уже очередную пригламуренную манду в приступе пролетарской ярости или это кто-то новый, кто адреса еще не знает. Так что даже не парьтесь. Если вдруг в тексте отсвечивает десяток чьих-то имен, не пытайтесь их запоминать: 9 из 10 абсолютно бесполезны, а десятый может оказаться полезным, но когда это произойдет, ты банально забудешь о его существовании.

Помнить надо лишь двоих: Жора-Мишаня по кличке Лошарик, он тут типа главный, но не совсем, и Саша Бритый, который по-хорошему появляется только во второй половине романа. Нам как бы предлагают наблюдать за ними в тепличных условиях 12 лет кряду и лицезреть их рост от малолетних дебилов до… а в общем-то тех же самых малолетних дебилов 12-тилетней выдержки. Эти двое от остальных отличаются какой-никакой проработкой, а поскольку они постоянные ПоВы (периодически будут и другие, но это не так важно), мы погружены в их внутреннее болото мюслей и пережуваний. Психологические портрэты пассажиров составлю чуть ниже, дабы не отвлекаться от процесса.

Еще в памяти можно держать около десятка имен, которые на страницах отсвечивают относительно часто и даже что-то типа делают, как-то: Карлуша за номером Девять, тетя Катя Медичи, три Генриха (Валуа, Гиз, Наваррский), принцесса Рейлган, капитан луврской стражи Нанси и еще пара-тройка по вкусу. Этого вполне хватит, остальными можно голову не забивать. Даже если начинают казаться важными и значимыми, в дело вступают особенности построения сюжета, которые ситуацию усугубляют в разы.

Вот и добрались до мякотки. Встречайте.

Итог

Вас это шокирует, но роман мне понравился. В целом. Об этом в принципе можно догадаться по объему обзора.

Да, у него совершенно конченый, уж извините, по-другому назвать не могу, сюжет. Но не в плане событийности, а в плане построения.

Да, персонажи за небольшим исключением — клинические олигофрены. Ответственные лица, конечно, делают вид, что наказывают идиотов за их тупость, но давайте не будем кривляться. Прилетает только проходным и третьестепенным, которые что есть, что нету — без разницы. Вот их-то можно оставить на уровне упоминания одним сухим предложением и ничего не изменится. Но главные не получают даже сотой доли заслуженного за непролазную тупость наказания. Их разве что нежно шлепают ладошкой по розовой жепке.

Да, тут чуть менее чем полностью сплошная бытовуха ради бытовухи, а балы ради балов.

Да, роман местами безбожно нудный, скучный, душный, однообразный и откровенно затянутый. Местами по 5 а.л. ничего не происходит.

Да, я чуть не дропнул его раз шесть, причем под конец мне хотелось этого все чаще и чаще.

Но несмотря на все сказанное, есть в нем что-то такое, что заставило меня дочитать. Когда ответственных лиц самих заябывает плясать в колхозных ДК или погружать меня в невыносимо тяжкое бытие алкоголиков и тунеядцев (и это я не про парижских гопников), они вспоминают, что у них вроде как роман про королей, графьев, герцогъев, и начинают хотя бы в общих чертах обрисовывать жизнь и политические игрища хотя бы вымышленные или хотя бы в вымышленных государствах, вот тут даже интерес от спячки просыпается.

И если через начало я продирался 4 месяца, и это не преувеличение ни разу, то все остальное я дочитал где-то за 3-4 смены на работе. А это о многом говорит. Тем более, я заглянул во второй том, недалеко, главы на три, и вроде как по предварительному диагнозу кое-какие родимые пятна и детские болезни графомании хотя бы частично исцелились. Так что я, пожалуй, дам ему шанс.

А на этом все. Пей кефир, руби хардкор.