Рецензия на роман «Доля слабых»
Книга получилась захватывающей, с умело расставленными в ключевых точках намёками, с вотэтоповоротами, героическими (и не очень) деяниями, с многочисленными погонями и боевыми сценами. Но - не доведённой до ума.
С огромным удовольствием следишь за тем, как усложняется структура книги. Камера словно бы переходит от крупного плана к общему: один человек, племя, союз племён…Однако даже теперь это всё ещё замкнутый мир, в котором самое крупное и значимое событие – ежегодный общий праздник.
Упоминаются Безродные – и возникает первый конфликт, но и он не выходит за пределы небольшого, по сути, пространства, очерченного сюжетом.
Буря разбивает скорлупу этого замкнутого мира, и неожиданная угроза далеко отодвигает его границы. Возникают новые живые существа, разумные и неразумные, новая цивилизация и новые земли, пока ещё недоступные для героев.
Конфликт завязался, сюжет стремительно развивается – и вдруг в него врывается ещё одна сила, переворачивающая все сложившиеся представления. Мир книги делает очередной рывок, но на сей раз расширяется не только в пространстве, но и во времени. После первобытного общества мы вдруг оказываемся в феодальном, со всеми присущими ему интригами, подковёрной борьбой и открытыми войнами. А за пределами долины, в которой проходила жизнь героев, обнаруживается множество стран, находящихся в крайне непростых отношениях.
«Ступени» этого постепенного расширения распределены по тексту очень грамотно. Сюжет динамичный, с высокой плотностью событий, и постепенное введение новых знаний о мире книги не мешает его восприятию – наоборот, поддерживает читательский интерес.
Накал событий тоже растёт постепенно. Книга начинается с бытовых сцен, самое яркое из повседневных переживаний для героев – охота на крупного и опасного зверя, соревнования молодёжи на встрече всех восьми племён. Мирное течение событий прерывает природный катаклизм - Буря. За ней следует столкновение с чужаками. И вот уже беспощадная война охватывает сначала племена родичей, затем всю долину, а следом – и остальной мир, первая стычка оборачивается нашествием огромной орды.
Для читателя, который в начале книги настроился на камерную, архаичную историю из жизни практически первобытного племени, такой поворот становится неожиданностью. Однако текст захватывает, и приходится вместе с героями спешно пересматривать свои представления о мире (что, замечу, вообще весьма полезная штука, так что «Доля слабых» становится ещё и хорошим практикумом по открытости восприятия).
Нужно сказать, что намёки на большой мир за пределами долины и на знания, потерянные её племенами, присутствуют уже в начале книги. Упоминается местное летоисчисление, подозрительно продвинутое для архаичного общества – «ночь с тридцать четвёртого июля на первое августа». Родичи используют меры длины, происхождение которых непонятно им самим: «И вообще, кто придумал это слово — миля? Странное оно какое-то. Надо бы спросить у Мудрейшего».
Впечатление этот приём оставляет двойственное. С одной стороны, он привлекает внимание, заставляет сделать отметку в памяти: здесь что-то не то, нужно проследить, куда эта ниточка приведёт! То есть свою задачу он однозначно выполняет.
С другой стороны, названия месяцев, сохранившиеся в своём первозданном виде, абсолютно неискажённые, несколько смущают. Так же, как и общий язык родичей и Безродных, живущих по разные стороны реки и не имеющих никаких мирных контактов. Более того, такой же язык – и у жителей страны за пределами долины, добавились только новые термины, появившиеся с развитием общества – «граф» или «церковь», например. Получается, вроде бы сделана попытка показать разницу, но она очень условная. Этакий небрежный штрих, табличка в шекспировском театре, обозначающая, что здесь должен быть лес, хотя никакого леса мы не видим.
Племена долины провели в изоляции как минимум 700 лет – это та часть их истории, которая показана читателю. Скорее всего, намного больше. За это время изначальный общий язык, разделившийся на три ветви, должен был существенно измениться. Есть подозрение, что автор это понимает не хуже читателя, но осознанно пошёл по пути упрощения, введя различия только там, где без них было не обойтись.
Это, конечно, позволило не перегружать книгу «лишними» деталями, упростить коммуникацию персонажей и вообще сосредоточиться на сюжете. Не могу не признать, что для тех читателей, которые ищут в книге в первую очередь приключения и увлекательные события, такой ход будет совершенно оправданным. Но поскольку я всё же отношусь к другой категории, то для меня отказ от проработки языка трёх разных народов существенно снизил достоверность мира романа.
На теме упрощения мне вообще хотелось бы остановиться подробнее. Слишком многое в книге кажется упрощённым. Основной акцент сделан на действие: боевые сцены, погони, ситуации, в которых жизнь героев висит на волоске. Этот план проработан прекрасно: динамика событий держит в напряжении, а сюжет подбрасывает новые загадки, так что хочется читать дальше.
Но почему-то получилось, что действие доминирует в ущерб всему остальному. Быт прописан, но далеко не с такой любовью и тщанием, как военные эпизоды. Описания окружающего мира присутствуют, но чаще показан не столько пейзаж, сколько локация – скорее место действия, чем самоценное и интересное автору пространство. Если же появляются более детальные описания, то они строятся преимущественно из штампов:
Лес жил своей жизнью. Привычной, размеренной, мирной. Солнце весело грело, листву колыхал ветерок, по синему небу плыли пушистые белые облака. Утро полнилось свежестью. Пряные цветочные ароматы боролись за первенство с запахом подсыхавшей травы. В воздухе вились стрекозы и белокрылые бабочки, сновали туда и сюда работящие пчелы. Наполняя мир звуком, по округе лилась бесшабашная песня пичуг. Неустанно трещали цикады. Разномастные обитатели светлой дубравы занимались своими делами. Опустив рогатую голову, на полянке щипала траву невеликая ростом косуля. Пробивавшиеся вдоль опушки молодые побеги торопливо грызли робкие зайцы, с опаской поглядывая по сторонам С ветки на ветку, стрекоча о своем, перелетали длиннохвостые белки. У корней полосатый барсук с увлечением что-то копал. Мир и покой незримой сказочной пеленой ласково обволакивали окрестности.
Собственных, оригинальных метафор и образов в книге, кажется, нет. Используются наиболее очевидные определения и обороты. Если дождь, то живительный, пот – едкий, рана – зияющая. Получается, что даже попытки добавить образности работают на упрощение.
То же вышло и с героями. Они словно затвердели в выбранной форме, в них нет глубины, противоречий, развития характера. За двумя исключениями: Яр, которого оживляют скверный нрав и острый ум, и Трой – в его случае развитие характера имеется. В результате эти двое получились наиболее живыми, остальные – скорее условные маски героев.
На условность работает и приём, которым автор злоупотребляет – постоянная оценка происходящего в тексте, звучащая от лица рассказчика: «мерзкая пасть», «обреченный храбрец», «ненавистные уроды». Сказать «бедный Зак» вместо того, чтобы заставить читателя самому пожалеть Зака – значит здорово ослабить книгу. Ещё больше её ослабляют пояснения мотивации и мыслей героев, поданные в лоб, в режиме чтения мыслей:
Трой, который задумал свой план по контролю пути чужаков совершенно не потому, что старался хоть чем-то помочь своим родичам, а с простой и понятной целью - опоздать на кровавую битву, был собою доволен.
В итоге читателю вообще не нужно ни думать и анализировать, ни сопереживать – ему всё скармливают с ложечки. Автор сам объясняет, кто тут бедный, а кто мерзкий, что у каждого из героев в голове и как к этому следует относиться. Что, вообще-то, практика весьма вредная – нас и так отучают думать на каждом шагу, и в том, чтобы присоединиться к этому печальному процессу, большой чести нет.
Описания действий грешат ненужными отступлениями и размышлениями, неточно выбранными словами. Причём очень часто это пропускаешь из-за напряжённого сюжета. Но когда градус опасности падает, шероховатости тут же бросаются в глаза:
Наконец, осознав кончину супруги и немного придя в себя, Марк, в котором грусть и печаль начали отступать под натиском гнева, оторвался от тела жены. Поднявшись с колен, старейшина стал поверх голов столпившихся родичей обшаривать глазами комнату в поисках Гамая.
В паре фраз – и лишние, затягивающее действие глаголы «стал» и «начали», и столь же лишнее и неуместное выражение «придя в себя», и слишком сдержанные для смерти жены эмоции «грусть и печаль», и официозная «кончина супруги»…
Ещё пример:
Неожиданно сильный удар бросает на землю. Сухой жесткий грунт бьет в лицо. В спину упирается нечто твердое и тяжелое, а руки кто-то грубо выкручивает. Сбоку слышится приглушенный не то крик, не то стон, кажется, исходящий от Тарьи. Затем перед носом появляются чьи-то странные ноги. Вернее-то, ноги обычные, человеческие, но вот обувь! Тяжелые, мощные. С какой-то полоской понизу... Хрен знает что, а не чоботы! А серые, с зеленцой, обтягивающие штаны?! Вообще ни в какие ворота не лезут! Таких не бывает! Ни у кого, ни у своих, ни у Безродных. Какие-то они чуждые, нереальные, даже сходу и не поймешь что ты видишь. Что за странная шкура? Подвижная, легкая... Или это из каких-нибудь листьев? Да, дела... Ну, не носят люди такое, и все тут!
В напряжённой сцене, где жизни героя угрожает опасность, он успевает подробно рассмотреть детали одежды нападающих и неспешно о них поразмыслить, вставив даже меланхоличное «да, дела…»
Встречаются фразы, в которых количество канцелярита зашкаливает:
Мгновенно к месту возможной гибели грызуна из леса примчалась огромная голая человеческая фигура.
Или
В область крупа последовал первый тяжелый удар.
Прямая речь героев иногда вполне нормальна и достоверна, а иногда сбивается на фразы, которые первобытный охотник вряд ли произнесёт, да ещё и в экстремальной ситуации: «Да если бы я и сказал о своих подозрениях раньше, неужто бы вы передумали осматривать погреб?»
И, конечно, требуются и корректура, и редактура – хотя бы поверхностная, чтобы вычистить выражения вроде «копыта не протяну».
При этом всём нельзя отрицать, что книга захватывающая, интересная и яркая – фантазия автора создала богатый и необычный мир. Но он однозначно заслуживает более тщательной, чем сейчас, отделки и проработки.
__________________
Рецензия написана на платной основе, подробности тут: https://author.today/post/59197