Рецензия на роман «Где же ты, Орфей?»
Этот роман для меня – песнь любви. Не воспевание эроса, как в «Песне песней», но гимн агапэ (греч.) - мягкой, жертвенной, снисходящей к ближнему любви. Это уже позже такое понимание любви заимствовали христиане: «Возлюби ближнего своего». Но древние греки были первыми.
Главная героиня, Эвридика, живет, воплощая эту этическую заповедь – любовь к ближнему, которая реализуется в ней как любовь ко всем людям без исключения и любовь к своему потерянному брату, Орфею.
Поиск Орфея в царстве мертвых не-живых – это поиск Человека. Брат для Эвридики – лучший из людей, и попытка найти и вернуть его – это одновременно попытка найти и вернуть лучшее, что есть в людях вообще, во всем погибающем человечестве. Неудивительно, что именно Орфей становится не-живым королем, символом, способным повести человечество за собой на новый виток спирали исторического развития.
Прежде, чем я подробнее рассмотрю концепцию любви в романе, я несколькими штрихами набросаю сеттинг, в котором происходит квест Эвридики.
Итак, перед нами будущее Земли. Мы переносимся на 4000 лет вперед и оказываемся в мире, напоминающем будущее Уэллса в «Машине времени». Есть жители Зоосада – эдакие элои Уэллса, живущие в мире стагнации и покоя, когда научно-технический прогресс остановился, а развивается только искусство. Правда, у творцов Зоосада есть жуткие хозяева, пришельцы, в чем-то напоминающие уэлльсовских морлоков – они тоже кушают людей. Хотя скорее на морлоков похожи жители Свалки – люди, лишенные способностей к художественному творчеству, неинтересные хозяевам и брошенные умирать на отравленной земле. Как и у Уэллса, элои – люди творческие – проживают вверху, в небе, где располагается живое здание Зоосада. Ну а морлоки – люди Свалки – прозябают на поверхности планеты, изуродованные радиацией, ядовитой атмосферой и прочими последствиями жизнедеятельности пришельцев.
Казалось бы, перед нами типичная антиутопия. И в то же время, роман этот для меня в высшей степени утопичен. Эвридика многократно повторяет, что перед лицом общей угрозы – пришельцев – все выжившие объединились. Национальные и культурные различия стерлись: даже имена теперь у всех древне-греческие, дань моде. Исчезли внутренние конфликты. Да, жители Свалки недолюбливают творцов из Зоосада за их легкую, обеспеченную жизнь, но это недовольство никак активно не проявляется. Когда Эвридика с друзьями отправляется на Свалку, она слышит разве что ворчание в свой адрес, не более того. Даже люди Свалки не борются друг с другом за лучший клочок земли или еду, а уж творцы и вовсе возлюбили друг друга – даже предатель-Гектор, стучащий хозяевам-поработителям, не вызывает у «элоев» сильных эмоций. Да, он не желанен в их обществе, но его допускают на Биеннале, с ним разговаривают, и никто даже не помышляет о расправе над ним.
Эвридика объясняет это тем, что в обществе, подавленном угрозой со стороны чужих, настолько не похожих на людей, насколько это вообще возможно, коллаборационистов быть не может. Все люди заодно, просто потому, что они люди, а хозяева – не-люди. И именно это для меня является главным фантдопом романа, именно это делает его утопией.
Я вижу творцов людьми с выхолощенной эмоциональной сферой. У них все ровно, все чувства подавляются, в том числе лекарствами и спиртным. То, что осталось, выплескивается в произведения искусства, хотя вообще трудно понять, как при такой безмятежности они еще могут творить. Думаю, именно поэтому Хозяева вынуждены постоянно доставлять новых питомцев со Свалки. У людей оттуда еще сохранился какой-то пыл, страсть (как, например, у Ясона или Ио), очевидно, необходимые для того, чтобы выжить на выжженной земле. Поэтому творческий потенциал в них сильнее, чем, скажем, у детей творцов, рожденных в Зоосаде.
Сама Эвридика не является исключением. Ее эмоциональная сфера тоже бедна. Вернее, она сосредоточена вокруг одной единственной эмоции, которая и движет ею – любовь к людям и брату. Зато это чувство настолько глубокое и сильное, что способно сподвигнуть Эвридику на поступки, которые другим людям кажутся безумными. Любовь делает героиню, которая едва ли могла бы прихлопнуть муху, способной даже на убийство, которое Эвридика и совершает в финале – чтобы вернуть брата и спасти человечество.
Кстати, характерно, что среди людей находится только один (!) убийца – Одиссей. Зато серийный, да еще с извращениями. Что он убийца, опять же, знают все, но и его принимает общество творцов: потому что он питомец Первой, королевы хозяев, и потому, что «элоям» в принципе все равно. Одиссей их разве что отталкивает и немного пугает.
А вот Эвридика, движимая агапэ, оказывается способной возлюбить даже Одиссея, не говоря уж о Гекторе, который стал ее другом. Любить для нее – значит, понять и ощутить свою общность с человеком, который на первый взгляд кажется чужим и странным. Эвридика исходит из убеждения о том, что все люди изначально добры и в своих поступках руководствуются принципами блага. Даже если поступки эти чудовищны (например, убийства Одиссея), мотивы их благи: так Одиссей пытался спасти свою жену с помощью манипуляций с телами жертв и их органами. Так Гектор, предавая творцов, пытается спасти их от самоубийства, каким стало бы для них возвращение на Свалку.
Эта, возможно, наивная уверенность и является главной силой Эвридики: она объединяет героиню с людьми, заставляет их помогать ей, доверять ей, и в конечном итоге приводит Эвридику к победе над не-живым и возвращению Орфея. Силой своей любви Эвридика пробуждает в людях все лучшее, и в конечном итоге, подобно Прометею, приносит им огонь – светлую душу спасенного Орфея, который поведет человечество за собой.
Автор романа виртуозно работает с древне-греческими мифами. Она переворачивает миф об Орфее и Эвридике, заставляя Эвридику спасать Орфея, а не наоборот, и делая Орфея братом Эвридики. При этом творцом становится именно Эвридика. Правда, не поэтом, а прозаиком. Музыкальный дар Орфея получает Тесей – друг Орфея из романа, виолончелист. Эвридика совмещает в себе черты Антигоны, пожертвовавшей собой, чтобы похоронить тело погибшего брата. Она даже сама сравнивает себя с Антигоной. При этом Полиник, брат Антигоны в мифе, в романе становится братом Эвридики по духу: он потерял свою возлюбленную, Исмену, точно так же, как Эвридика потеряла Орфея – обоих поглотили хозяева.
Итак, подводя итог, хочу порекомендовать роман к прочтению. Вы получите истинно эстетическое наслаждение и возможность задуматься о том, что делает человека человеком.
Пока эта книга в моем топе из пяти конкурсных произведений.