Вэл

Отец моей жены участвовал во взятии Кёнигсберга.

У меня большинство стихов сочиняется утром в полудрёме, когда я ещё нахожусь в сумеречном состоянии. Строки приходят в голову сами собой, без особых усилий. Если я их дописываю днём, тут я уже мучаюсь иногда часами. Посторонние звуки и т.п. мне не мешают, отключаюсь (шахматист).

Очень похоже на то, как мне написала одна хорошая знакомая: "Главное - фигура, а лицо я всегда нарисую").

Поздравляю, Мари! Очень впечатлили) Вы родились в один день с моей мл.дочерью и такая же красавица)

Из всех наших правителей самый безобидный (именно так, а не просто безобидный). На войне не трусил, впрочем, как и Хрущёв, мне лично несимпатичный. Любил женщин, ордена и иномарки - грехи, не самые худшие.

Тихонов на этом фото чем-то напоминает Аль Пачино)

ОГА - это отдел главного архитектора? Или всё-таки ОГМ - отдел главного механика?

Я был один раз в Риге и Таллине с палестинцами и сирийцами.

Из Вспоминалок (Дамаск, Сирия). Тогда был всплеск публикаций о сталинских репрессиях, хрущёвской «оттепели» и так наз. брежневском застое. Начальник (ему было около сорока пяти лет), заметив моё увлечение этой тематикой, однажды поинтересовался:

- А почему ты веришь этим историкам?

- Ну, есть архивные документы, свидетельства людей...

- Может, они опять врут.

Он же ещё в 1988 г. сказал про Горбачёва:

- Что-то не так с этой перестройкой. Мне кажется, что он слишком уж гонит лошадей.

Павла Флоренского я прочитал целых три книги (человек необыкновенной эрудиции и широты интересов), а про литературный бум конца 1980-х гг. написал здесь: https://author.today/reader/215798/2229003

Прекрасный актёр. Мне лично запомнился по трилогии о Неуловимых (атаман Бурнаш), "Преступление и наказание" (Свидригайлов), "31-й отдел" (инспектор Иенсен), "Вечный зов" (Кафтанов), "Соломенная шляпка" (Бопертюи). Благодаря колоритной внешности, часто играл иностранцев.

А первый номер журнала «Пионер» вышел на год раньше - в марте 1924 г. В журнале «Пионер» впервые был опубликован в 1971 г. роман Воронковой «Сын Зевса» под названием «Юность Александра». До сих пор помню иллюстрации к нему.

Мне с детства запомнился "Ночной орёл" А. Ломма, который первоначально печатался в "Пионерской правде". Там во время войны герой по ночам летал и метал гранаты в немецкие склады. Даже была иллюстрация такая.

Люблю. Например, довоенные первенства СССР по шахматам, средневековые китайские романы "Сон в красном тереме", "Речные заводи", "Троецарствие" и "Путешествие на Запад"; Письма Цицерона, "География" Страбона, "История Рима" Моммзена, "Закат и падение Римской империи" Гиббона, "История французской революции", "Консульство", "Империя" Тьера и др.

Он ещё и старейший российский гроссмейстер. Теперь старейший Игорь Зайцев (86 лет).

Очень жаль.

Лето 1969 г. (после 4-го класса). По радио объявили о победе Спасского в матче на первенство мира. Играть в шахматы я научился только в 5-м классе, но эту звучную фамилию запомнил.

Из Размышлизмов: Завидовать вообще глупо. Тебя кто-то обходит по двум причинам: либо он в чем-то талантливее тебя, либо у него хорошие связи. В первом случае достаточно внутренне признать его превосходство, во втором - вообще не стоит волноваться: ты бессилен изменить законы общества.

Третий; первый возможен. но избыточен.

Мой научный руководитель и преподаватель арабского сажал рядом двух студентов, которые. якобы, вели переговоры, а третьего делал их переводчиком. Через некоторое время, благодаря его "работе", они залезали в такие дебри, что не могли понять вообще, о чём они переговариваются)

А главное - это были конференции детских и юношеских писателей (в Москве на ней председательствовал Сергей Михалков). Ну, ладно, один из моих подопечных возглавлял пионерскую организацию Сирии, но какое отношение к детям имел афганский журналист, так никто и не понял)

Афганец, естественно, знал, что переводчик не знает фарси, а только английский, но он был настолько бесшабашным, что не придал этому никакого значения. Для него было главное - активно поучаствовать в мероприятии. И не сомневался, что опытный переводчик скажет всё, как надо.

На международной конференции, проходившей в Москве, я, студент 5-го курса Института стран Азии и Африки при МГУ, сопровождал двух писателей – из Сирии и Северного Йемена. К нам же прибился журналист из Афганистана (там уже шла война), который слегка понимал английский, зато сыпал арабскими цитатами из Корана. Всё время находясь в возбуждённо-весёлом состоянии, он что-то выкрикивал и вообще был ужасным хулиганом.

По приезде в Ленинград в просторном зале местного Союза писателей хозяев и гостей конференции рассадили по местам за двумя длинными рядами столов. Тут же напротив нас устроилась молодая, элегантная журналистка. Из-за произносимых речей было шумно, поэтому на вопросы мои подопечные отвечали письменно. В какое-то мгновение сириец привстал, чтобы дать прикурить журналистке. Вдруг - о, боже! - этот красавец, в великолепном светлом костюме, куда-то исчез, и я увидел только его высоко поднятые вверх ноги. Оказывается, сидевший рядом с ним афганец вытащил из-под него стул. У того тоже был свой переводчик с английского, мужчина уже лет за сорок, который с улыбкой сказал мне: «Ну, что же ты не доглядел». А я был занят письменным переводом.

Однако на этом афганец не успокоился. Он начал рваться тоже выступить с речью. Дважды переводчик его останавливал, но на третий раз не успел. Афганец вскочил с места и стал произносить зажигательную речь. Мой коллега присоединился к нему и начал переводить в таком же тоне, потом все захлопали. Садясь, он спросил меня: «Ну, как я переводил с фарси?» Позднее я узнал от более опытных арабистов, что им приходится анекдоты, несмешные или с игрой слов, непонятной иностранцам, заменять другими, заготовленными заранее.

В Уральске я познакомился с одним товарищем, который приехал туда из Германии, где жил уже много лет. Он оказался таким же хулиганом, как тот афганский журналист, о котором я рассказывал в одноимённой вспоминалке. Конечно, когда он говорил про друга Достоевского по Семипалатинску и Петербургу - Чокана Валиханова, было смешно. Этот блестящий офицер Российского Генштаба, казахский просветитель, ученый и путешественник был с восторгом принят в петербургском обществе. Но через некоторое время в семьях князей и графов стали рождаться очень похожие на него дети. «Такие маленькие чоканчики», - сказал он и, наклонившись, изобразил рукой несколько голов этих малышей.

После конференции мы отправились в Оренбург, там на следующий день должен был состояться круглый стол. На границе мы вышли из автобуса, ожидая проверки документов, и хулиган стал развлекать нашего пограничника антироссийскими разговорами, на которые тот никак не реагировал, проявляя удивительные спокойствие и выдержку. Другие пограничники – молодые женщины – вышли на нас посмотреть: целый автобус историков, в том числе японец – для них это было невиданное зрелище. Когда я подошел с паспортом к будке, было уже совсем темно. Пограничница высунулась в окошечко и спросила меня: «А какая у вас была тема конференции?» Я объяснил. Когда все прошли, мы вернулись в автобус. Под конец, на въезде в Россию, к нам заглянула одна из пограничниц, чтобы пересчитать нас. В этот момент хулиган пропищал тонким голоском: «Ой, какая красивая девушка!» и вдруг заблеял: «Бе-е-е». Она покачала головой и пожурила нас: «Ну вот, такие солидные люди». Не знаю, как другие, но я испытал при этом чувство стыда перед нею. Оказалось, ещё раньше он вслух рассуждал о том, что будет, если он так сделает.

Да, Высоцкий очень хорош.

Я стараюсь ко всем обращаться на "Вы" и с трудом перехожу на "ты". Одного человека, младше меня на год, который сразу начал вдруг обращаться ко мне на "ты", это слегка обидело, и он задал мне вопрос: "Почему?" Я коротко ответил ему: "Воспитание".

Весьма ценился тамиздатовский двухтомник Высоцкого (Нью-Йорк, 1981). Мы его прочитали вслух, но потом жена попросила меня от греха подальше его поменять или продать.

"Королева Марго" стоила на московском чёрном рынке 40 руб., "Фаворит" Пикуля в 2 томах - 60, "Мастер и Маргарита" - 30. Потом многие книги мы покупали уже в Сирии дешевле по линии "Международной книги" (т.н. "Межкниги").

Думаю, зампред СНК РСФСР (1926-1937) - это больше хозяйственная должность, чем карательная)

Про моего писали даже идейные противники: "гуманнейший из большевиков", "сугубо честный человек".

Репрессированный и забытый в России родной дед действительно имел.

Я и получил ордер на трёхкомнатную квартиру от Интуриста (Москва), в котором проработал всего два года по распределению и куда больше не вернулся.

У меня есть один хейтер из старых знакомцев (догадываюсь, кто), который что бы я здесь ни публиковал, ставит в моей статистике "Не интересно".

Прочитал эту книгу, как только она вышла.

Великолепный сериал, весь.

Год назад по совету ст.сестры я решил написать стихотворение об "Идиоте" Достоевского. Включаю ночью 1-й канал ТВ, а там актер Антон Шагин, сыгравший Петра Верховенского в сериале "Бесы", рассказал, как однажды приобрел на книжном развале в рукописном виде подготовительные материалы Достоевского к роману "Идиот". Там поначалу автор называет своего героя просто Идиотом, и лишь потом неожиданно появляется написанное каллиграфическим почерком слово "Князь". Я нашёл эти материалы в Полном собрании сочинений Достоевского и написал такое стихотворение:

«Прекрасный положительно» герой,
Но с детства очень слабый и больной,
Зачем-то приезжает в Петербург,
Внезапно попадает в светский круг
И вносит в него хаос и разор,
Невольно став причиной многих ссор.
И что бы он ни сделал и сказал,
Везде неразбериха и скандал.
Неужто красота спасает мир,
В котором золотой телец – кумир?
Он в рукописях долго «Идиот»,
Похожий, но пока ещё не тот.
Затем каллиграфическая вязь
И главное в романе слово «Князь»!

Картина красочная, конечно, но в Кирова стреляли сзади.