Заходилa
Активно творю! 
Наконец-то наша с соавтором трилогия "Виват, Бургундия" подошла к третьему тому.
https://author.today/work/290145
"Меч и право короля"
Западная Европа. Альтернативная история. Шестнадцатый век.
Выкладка продолжений каждую среду и пятницу.
Ориентировочное время окончания романа - август 2025 года.
Хронология цикла для новых читателей.
Начать знакомство с творчеством автора можно с малых форм.
Это - здесь:
Историческая проза.
https://author.today/work/305891
Реальная история, СССР, Россия.
https://author.today/work/34877
Поэзия.
https://author.today/work/31012
То, что мне близко
"Господи, дай мне спокойствие принять то, чего я не могу изменить, дай мне мужество изменить то, что я могу изменить. И дай мне мудрость отличить одно от другого".
Карл Фридрих Этингер
«Помни: жив ты или умер – не так важно. Одно действительно важно, должно быть важно и для тебя и для других: ради чего ты живешь и за что ты готов умереть».
"Разумеется, каждый из нас больше напоминает сумерки, чем яркий, сияющий свет, но свет и во тьме светит, и этот свет следует прозревать и отделять от тьмы в самих себе, так чтобы как можно больше людей могло жить и приносить плод жизни данного человека. "
Митрополит Сурожский Антоний (Блум)
Немного цитирования по поводу самых частых тем дискуссий на АТ.
«К моему величайшему сожалению, рыцари, главным отличием которых должен быть могущественный дух, ныне все более напоминают женщин или, лучше сказать, разодетые субстанции, не пригодные ни для опоры в мирное время, ни для защиты во времена войн; и даже кажется, что некоторые из них родились на свет лишь затем, чтобы представлять в комедии наряженные безмолвные фигуры…»
Иеронимо Санчес де Карранза «Философия оружия", 1582
"Из того же теста испечены и те, кто рассчитывает стяжать бессмертную славу, выпуская в свет книги. Все они очень многим мне обязаны, в особенности же те, которые марают бумагу разной чушью, ибо, кто пишет по-ученому и ждет приговора немногих знатоков, не опасаясь даже таких судей,
как Персии и Лелий3, тот кажется мне достойным скорее сожаления, чем зависти.
Поглядите, как мучаются такие люди: прибавляют, изменяют,
вычеркивают, переставляют, переделывают заново, показывают друзьям, затем, лет эдак через девять, печатают, все еще недовольные собственным трудом, и покупают ценой стольких бдений (а сон всего слаще), стольких жертв и стольких мук лишь ничтожную награду в виде одобрения нескольких тонких
ценителей.
Прибавьте к этому расстроенное здоровье, увядшую красоту,
близорукость, а то и совершенную слепоту, бедность, завистливость, воздержание, раннюю старость, преждевременную кончину, да всего и не перечислишь.
И наш мудролюб мнит себя вознагражденным за все эти тяготы,
ежели похвалят его два-три таких же ученых слепца. Напротив, сколь счастлив сочинитель, послушный моим внушениям: он не станет корпеть по ночам, он записывает все, что ему взбредет на ум и окажется на кончике пера, хотя бы даже собственные свои сны, ничем не рискуя, кроме нескольких грошей, истраченных на бумагу, и зная заранее, что чем больше будет вздора в его
писаниях, тем вернее угодит он большинству, то есть всем дуракам и невеждам.
Что ему за дело, ежели два-три ученых, случайно прочитавших его книгу, отнесутся к нему с презрением? Что значит голос немногих умных людей в этой огромной и шумной толпе?
Но еще смышленее те, которые под видом своего
издают чужое, присваивая себе славу чужих трудов, в той надежде, что если и уличат их когда-нибудь в литературном воровстве, то все же в течение некоторого времени они смогут пользоваться выгодами от своей проделки.
Стоит посмотреть, с каким самодовольством они выступают, когда слышат похвалы себе, когда в толпе на них указывают пальцами -- это мол такой-то, знаменитость, когда видят они свои книги в книжных лавках и читают на каждой странице свое имя, сопровождаемое двумя прозвищами, по большей части
чужеземными и похожими на магические заклинания. Но, боже бессмертный, ведь это всего только имена, не более! И затем: сколь немногим станут они известны, если вспомнить о широте и необъятности мира; и уж совсем ничтожно число тех, которые отзовутся о них с похвалой, каким бы разнообразием ни
отличались вкусы невежд."
Эразм Роттердамский. "Похвала глупости", 1509
