Евгения Шилова

Показавшийся из беседки мальчик супит густые брови.
— Не знаешь разве, кто я?
— Я знаю, кто ты — второй сын императора Василия.

Право первой ночи... В государстве Улла́д это не то, чтобы было любимым развлечением сюзерена, но случалось. С момента Великой Очищающей Революции прошло двести двадцать пять лет, и до сих пор любая клятва и даже неосторожное слово имели законную силу. Конечно, если истец потребует удовлетворения. И Ходж желал взыскать с нас по полной.

Из ветхой ткани выглядывали длинные когти, окаймленные синюшной мертвой плотью.
И все же рука жила. Пергаментная кожа ссохлась, стянулась, пальцы искривились. Но длань была досадно подвижной и требовательной. Именно она гнала Веселину вглубь древлянских чащ уже много часов, а быть может и дней.

— И кто это у нас тут такой красивый? — она потрепала парня по щеке. Артём оценивающе прошёлся глазами по фигуре женщины снизу вверх. Надо же, мамкина ровесница, а как шикарно выглядит. — Если не ошибаюсь, вас зовут Татьяна. Странно, что вы этого не помните, — ответил парень с усмешкой.

Сборник, он и в Африке сборник: сало, мёд, говно и гвозди.