Из ветхой ткани выглядывали длинные когти, окаймленные синюшной мертвой плотью.
И все же рука жила. Пергаментная кожа ссохлась, стянулась, пальцы искривились. Но длань была досадно подвижной и требовательной. Именно она гнала Веселину вглубь древлянских чащ уже много часов, а быть может и дней.
