Заходилa
Состою в лиге Умные сказки.
Жил-был автор. Ну как автор… Скорее, художник. Сидит, придумывает в голове миры и их записывает. У него в голове вообще целый постоялый двор: герои там влюбляются, ссорятся, вызывают друг друга на дуэль лопатами (причем из разных книг герои). Автору в этом мире хорошо и тепло, его никто не трогает, не ругает, не пинает, только читатели иногда намекают: а побыстрее писать нельзя? А можно две главы в день? А можно еще про вон тот мир книгу?
“Нет, нельзя, – отвечает автор. – У меня график. И шесть, нет, восемь начатых книг. А, уже двенадцать”.
Это – автор-”манул”. Он тихо сидит в домике, изредка выглядывает в свет, быстро там что-то делает крайне необходимое (в магазин там бегает или ребенка из школы забирает) и снова прячется в свои книги.
И жил-был другой автор. Автор-”росомаха”. Росомаха – это старшая сестра медоеда, шоб вы знали. У нее вот такенные когти, и она кому угодно голову отгрызет, отнесет за пару километров, повесит на дереве и скажет, что так и было.
В общем, не спрашивайте даже, в каком зоопарке эти два автора встретились. Только вдруг росомаха стала что-то рассказывать, а манул это записал. И еще записал. И еще. Росомаха дополнила. Потом догнала и еще дополнила. Манул въедливо поправил пунктуацию, убрал повторы и прочитал лекцию по правописанию диалогов. Поглядели на текст и решили, что оно хорошо и весьма.
Оно – это Виски, “Двойной виски со снегом”.
Потом манул сказал:
— Слышь, у меня есть идея, зацени. Вот как бы дракон-великий-маг-и-красавец-мужчина, а вот как бы деревенская девушка Даша…
— Ни слова больше, я забираю дракона.
— Чи-и-иво?
— Ну… У меня смотри какие когти? А зубы? А голову за два километра?
Так, в общем, и живем. Пишем четвертую книгу. Нет, пятую. Или…
На самом деле у манула зубы тоже есть. Но зачем, если на выходе – “хорошо и весьма?”
