Написал(-a) комментарий к произведению Судьба/Вечная любовь
Вот как. Позволю себе посмотреть на это с другой стороны. Я согласен, что мир Насу, особенно мир магов, построен на жестокости и трагедии. И вы совершенно правы насчет Мерлина: с человеческой точки зрения он способен перед определенными людьми показаться монстром, который сознательно спроектировал и осуществил уничтожение личности Артурии ради «высшего блага».
Но для меня суть произведений Fate, особенно Stay Night, заключается не в самой тьме, а в том свете, который умудряется в ней зародиться вопреки всему. Хрупкая, как хрусталь, дружба и любовь становятся драгоценными именно потому, что существуют в мире, который пытается их уничтожить. Вейвер и Искандер, Широ и Сэйбер, Сакура и Медуза — их истории так трогают, потому что это аномалии, чудеса.
Поэтому в своём рассказе я не пытаюсь «отмыть» Мерлина или сделать вид, что он «добрый дружок» Артурии. Я принимаю его неоднозначную природу. Но я фокусируюсь на последствиях его деяний: на легенде, которая родилась из этой боли, и на той человечности, которую Артурия в итоге обретает вопреки всему, встретив Широ. Моя история не о том, как мудрый наставник создал героя, а о том, как жертва, принесенная на алтарь бесчеловечного расчета, смогла найти искупление и любовь. Это мой авторский выбор — искать надежду в самом сердце ада.
Кроме того, для меня лично знакомство с персонажем Мерлина возникло задолго до Fate, но даже тогда для меня было очевидным — без него Британия не получила бы легендарного короля, который своей мудростью и доблестью будет сиять сквозь века, вдохновляя многих людей. Это прекрасная, глубокая и поучительная легенда, так что показывать Мерлина или кого-то еще из окружения легендарного короля Артура тем, кем он никогда не был ни у одного автора — простите, такие запросы я не выполняю. С другой стороны, показать короля Артура женщиной — это уникальный шанс раскрыть всем известный миф с куда более трагической и мрачной стороны.
Написал(-a) комментарий к произведению Судьба/Вечная любовь
Вы совершенно правы. Это очень точное наблюдение, и в этом, на мой взгляд, и заключается гений Насу. Он не копирует мифы, а занимается их деконструкцией. Он берет центральную, архетипическую идею героя (например, "король, пожертвовавший всем ради своей страны") и задает вопрос: "А что, если носителем этой идеи будет не мифический бородатый монарх, а шестнадцатилетняя девушка, лишенная права на собственную личность?"
Это не карикатура. Это трагедия. Именно в этом столкновении, в этом зазоре между сияющей легендой и жестокой реальностью мира Fate, и рождается самая мощная драма. Персонажи Fate - это не искаженные версии мифов. Это души, раздавленные весом своих собственных легенд.
Мы это прекрасно видим в Fate/Apocrypha, где Влад Цепеш ненавидит легенду о себе, подкрепленную романом Брэма Стокера; Семирамида открыто заявляет, что при жизни в ней видели только золото и красивую игрушку; Жанна д'Арк говорит, что никогда не называла себя святой; Джек-Потрошитель, представляющая множество нерожденных детей ищет маму; а Зигфрид жертвует собой потому, что он не может поступить иначе. Даже в Мордред мы видим трагическую фигуру, которую уничтожило одно слово человека, которого она до поры боготворила и любила больше всей жизни.
В этом читается подход, схожий с тем, что использовал Жюль Верн, когда в истории нет однозначных злодеев, но каждый персонаж движим собственными мотивами, целями и идеями, несовпадение которых у разных героев порождает конфликт, который может быть разрешен простыми средствами. И тот же Fate/Apocrypha показывает, как на самом деле решаются такие конфликты, ведь по ходу сюжета каждый из героев самостоятельно и без помощи Грааля исполняет собственное желание.
Для меня, как для автора, это не проблема, а золотая жила. Моя цель — не просто пересказать Артуриану или слепо скопировать Fate. Моя цель — рассказать историю Артурии Пендрагон, персонажа Fate, которая сломлена бременем собственной жизни, а заодно и мифа о блистательном Короле Артуре. Показать, как эта "искаженная" версия даже не пытается соответствовать своему "идеальному" прототипу — ведь это она и породила тот миф, скрываясь всю жизнь за маской иллюзии. Но, как известно — знать путь и пройти его это не одно и то же, и никто не спрашивал ее, какую нечеловеческую цену она за это заплатила и продолжает платить. Именно в этом искажении и кроется вся боль, вся глубина и вся красота этой истории.