Так я стал собою – безумием, выставленным в простенок между дверьми «было» и «будет», мерой хлама человеческого. Мебели и ветоши. Тщеславия и пряток. Скопидомства и расточительности. Похоти и притворства. Обличений и покаяний. Личин и парсун. Ряженья и голоты. Правды и лжи. И чего-то ещё… не помню.
