Где граница между жесткостью и жестокостью? Как легко толпа превращается в стаю, а человек — в зверя? И если совесть пробуждается слишком поздно, можно ли искупить непоправимое? Или единственный доступный голос протеста — это вой обращённый к равнодушным небесам?
