Он знал, каково это — спать в утробе матери в V веке и умирать в кабине звездолёта в XXXXV-м. Он помнил вкус крови на зубах, когда был хищным ящером, и холод вакуума, когда его тело разрывало в невесомости. Бесконечная временная линия воплощений его сознания раскрывалась перед ним, как карта, по которой можно путешествовать без правил. Это была абсолютная свобода. Пока на него не открыли охоту...
