Двуликий

Как жить в миру с самим собой, когда мерзость пожрала твою душу, тело и имя?

Семья, дом, память о прошлом — всё кануло в пустоту забвения. Где-то в родных пенатах бродит тень того, кем был ты в прошлой жизни, а ты с разумом, трещащим по швам, и телом, закалённым жертвой воли, пускаешься во все тяжкие, ища тех, кто разделит твой поход то ли войной против великого зла, то ли наперекор великой депрессии.

Пусть все, кто встанут на твоём пути к утраченному свету, сгорят в пламени твоей злобы и утонут в отчаянии твоих утрат. Обет, принятый в слепом гневе, велит утопить в крови тех, кого ты знал своими, — и ты следуешь ему, не зная, спаситель ты или каратель.

Так жестокий мир идёт к концу времён, всё больше и больше подталкиваемый твоими действиями в процессе борьбы с демонами внутри и снаружи.

Так был убит герой, так ему больше никогда не жить, ведь герой — лишний на этом карнавале безумия.